Марфушечка - Душечка

Заозерная Марта

Многострадальная дверь в кабинет снова распахнулась и Антон замер, язык свой прикусив.

Глава 28

Марфа с весельем наблюдала за тем, как Антон при виде своего отца сдувается на глазах. Дерзость вмиг улетучилась.

При всех своих недостатках Антон не был законченным кретином и инстинкт самосохранения у него работал не плохо. Ругаться с женой при отце — смерти подобно, ведь Виктор Семёнович души в невестке не чаял. Он был уверен — именно благодаря Марфе сын ведет человеческий образ жизни и не скатывается к различного рода зависимостям.

—

Здравствуй, моя дорогая, — холодно взглянув на сына, мужчина прошёл вглубь кабинета и по отечески обнял девушку. — Как ты долетела? Я заработался и что-то совсем в числах потерялся.

Вскользь коснувшись губами щеки нового гостя, Марфа поздоровалась и принялась рассказывать последние новости. Опуская подробности, поделилась эмоциями от прошедшего отпуска.

— Я вам не мешаю? — отмер Антон.

Тяжело вздохнув Виктор Семёнович обернулся к сыну. Как же ему осточертело носиться со здоровенным детиной и подтирать косяки своего чада.

— Езжай в Пирамиду. Забери мать. Она с Ириной по магазинам ходит.

— А у тебя что водители закончились? — заведённый Антон не мог справиться с заносчивостью. Она не дюжей смелости ему придавала. Очень зря.

— А ты у нас чем-то важным занят? Не припомню, когда бы ты что-то полезное делал.

Антон — человек навигатор. Всегда в поиске себя находился. Пути разные прокладывал. Разочаровывался. Возвращался. И начинал снова. Оплачивал экспедиции каждый раз отец. Можно бы заартачиться, но родитель мог и на принцип пойти.

— Мы с тобой не закончили, Марфа! — постарался оставить последнее слово за собой. Но играть с огнем не стал — тяжёлым шагом у двери направился.

Марфа сидела и не понимала себя. Где раньше были её глаза? Разве она не замечала всей никчемной натуры Антона? Почему идеализировала его до последнего? Лояльно ведь относилась к его фактической несостоятельности и неоднозначному характеру.

— Не обращай внимания, — сказал Виктор, как только дверь за сыном закрылась. — Я слышал часть сказанным им слов. Бредятина. Ты же понимаешь — помещения твои. Я забирать их не стану, — Марфа слушала и понимала, что так гладко быть не может. — Но скрывать не буду, я был бы рад, если ты подумала над вариантом Антона простить…

Далее последовало размытое, но тем не менее вполне понятное перечисление возможных к получению благ.

Из уважения Марфа не решилась, просто слушала, излишнего интереса не проявляя.

Она могла понять отца. Наверное. Несколько лет назад один из его сыновей, младший брат Антона, тоже с виду хорошенький мальчик, обкурившись поймал очень нездоровый кураж. Им с другом было так весело, что они взяли пушки и пошли в ресторан, нацепив на голову прозрачные капроновые колготки. Им показалось, что будет очень весело и забавно, если их бесплатно покормят. К счастью никто не пострадал. Но парни сели. Надолго. Связи помогли Виктору Семёновичу срок вдвое сократить, и минимизировать шумиху поднявшуюся. Пресса очень любит скандалы подобные.

Мужчина понимал, что старший сын тоже недалек, как в принципе, так и от приключений подобных. Всячески поддерживал отношения Антона и Марфы потому что, как не крути, но сын старался соответствовать своей девушке. По мере возможности. Жаль, что они, возможности эти, иссякли аккурат перед свадьбой.

Незаметно втянув носом побольше воздуха, Марфа собралась с духом.

— Не могу, Виктор Семёнович. При всем моем к Вам уважении. Не могу и не хочу. Я устала.

Мужчина кивнул. Идя сюда он не очень то рассчитывал на положительный для себя исход. До него уже доходили определенные слухи, в которые он верил только отчасти. Ведь тот же самый Антон, вернувшись с курорта, упился и утверждал, что «его любовь пошла по рукам». В случае с ним фраза весьма неоднозначная и отчасти правдивая, но к Марфе никакого отношения не имеющая.

— Я понял. Но прошу тебя — не брей его сильно, когда написывать тебе начнет в скором времени. Не прошу регулярно общаться, но так, удели минуту другую время от времени.

Они оба хорошо помнили его прошлый опыт с расставаниями. Не хотелось бы повторять. Парень вроде бы вырос, но в голове ветер гулять продолжал.

Спустя время, оставшись одной, Марфа думала, прокручивала в голове происшедшее. Как взрослый человек она понимала мотивы свекра. Чуди её дети так, она бы тоже старалась максимально за ними приглядывать. Но жертвовать в очередной раз будущим, своим будущим ей не хотелось. Совсем не весело зарыться в человеке, который глубину твоего поступка понять не может, потому что сам мелковат.

Глава 29

Тренировка Игоря проходила продуктивно ровно до того момента, пока товарищ по команде не решил его взбодрить. Последнее время, замечая постоянное раздражение друга, забава «выведи Игоря из себя» излюбленной стала у многих.

Ему было тяжело справляться с эмоциями. Внутренняя борьба достигала нереальных размеров. С одной стороны ему хотелось избавиться от любых чувств привязанности. С другой, чем сильнее он старался не думать о Марфе, отвлекал себя на всевозможную движуху, тем больше он думал о ней. В итоге это свелось к круглосуточному верчению мыслей о девушке.

Сейчас же, когда Игорь приняв упор лежа, отжимался на газоне, один из игроков команды, — Эрик Роуз, положил перед ним на траву телефон с включенным видео. У Стравинского не осталось вариантов не увидеть Марфу, спускающуюся по трапу самолета прямо в объятья никого иного, как Алессандро Лосано.

«Сука» — мысленно простонал Игорь, прикрывая глаза. Капелька пота стекла по лбу и упала на экран.

Никто не хотел его дестабилизировать. Но окружающие недооценили степень зависимости Игоря от этой связи. Никто не мог подумать, что он так быстро втянется в новые отношения. Очень болезненное расставание с девушкой Игорю пришлось пережить, и быстрое переключение на режим «много разных баб — безудержное веселье» дали повод думать о том, что Стравинский не будет снова втягиваться в кабалу серьезных отношений.

— Нравится? Не успел ты, Музыкант! Дедок порасторопнее оказался, — оскалился Эрик.

Надо сказать, на записи Алекс выглядел кем угодно, но не «дедком».

Сжав плотно челюсть Игорь продолжил свое занятье, параллельно наблюдая за тем, как долбанный кутюрье протягивает свои ручонки к смеющейся Марфе. Вот она хлопнула его ладонью по плечу. Вот рассмеялась. Вот он касается губами её щеки, хотя сквозь волосы Марфы видно плохо. Может и не в щеку.

Положительные мысли о Марфе исчезали во мраке. Коза даже не удосужилась рассказать о своем прилете, хотя он написывал ей каждодневно. Десятки сообщений за день.