Марфушечка - Душечка
Шрифт:
Поднявшись на ноги, Игорь сплюнул собравшуюся во рту кровь на поле и тут же пожалел, словно почувствовав на себе взгляд. Вскинув голову мигом установил с Марфой зрительный контакт. Такой бледной он не видел её никогда.
Продолжая смотреть ей в глаза, он поднес правую руку к губам и коснулся ими тонкого платинового ободка, обхватившего безымянный палец. Девушка жест отзеркалила.
Только за пару дней до решающей игры Марфа согласилась пойти на уступки и выдать такой желаемый аванс. Никакого торжества, только они двое. Трое.
—
Девушка завороженно наблюдала за тем, как собравшись, супруг с бешеной скоростью послал мяч в девятку, под самую паутинку, не оставляя вратарю ни единого шанса.
Вой толпы был такой силы, что кроха внутри начала исполнять нечто подобное происходящему на поле.
Марфе пришлось ухватить за плечо Эрика, рвущего на себе волосы от восторга.
— Я в порядке! — живой отозвалась, не давая возможности парню в панику впасть.
— Точно? Уверена? У нас как и всегда бригады медицинские дежурят? Отвести? — в глазах Эрика было столько тоски, что даже желая, Марфа бы не рискнула отрывать парня от созерцания игры.
Своим помощникам девушка также кивнула, мол, всё в порядке.
Лица у окружающих были исключительно сраженными. Игра была слишком зрелищной, чтобы хоть на секунду отвлекаться.
Казалось, гол Игоря должен был точку в сражении поставить. Тринадцать минут просидеть в глухой обороне и чемпионство в кармане.
Знаем же: теория одно — практика другое.
На сто восемнадцатой минуте игры черти, не иначе, понесли вратаря и капитана команды Франко Вирейро за пределы штрафной. И мало того что понесли, так ещё и заставили коснуться мяча руками. Какая досада — это когда твою заначку жена нашла, невзначай вещи на полках перебирая, здесь же — фиаско. Непозволительная тупость и слабоумие. Проблема заключалась в том, что у Франко уже была одна желтая карточка — эта стала второй.
На поле началась суматоха. Казалось бы, ничего страшного, но весь лимит на замены к концу игры был исчерпан.
Все присутствующие стали словно бы обитателями другой планеты. Измерение стало тягучим. С замиранием сердца Марфа наблюдала, как Франко отдает капитанскую повязку Игорю, а вратарские перчатки — Кристиану, еще одному игроку команды, высокому полузащитнику.
Предчувствие было недобрым. Долго ждать причины не потребовалось, играя в меньшинстве, за тридцать секунд до финального свистка в воротах, тех, что за спиной Кристиана были, мяч оказался. Ничего удивительного, полевые игроки редко справляются с миссией полусвященной.
Несмотря на отсутствие вратарского бэкграунда, перед началом серии пенальти, Игорь подошёл в Кристиану и на правах капитана забрал у товарища вратарские перчатки. Ни он, ни другие члены команды уже ничего не соображали. Кураж вкупе с потерянностью творит странные вещи. То- ли ты человек, то — ли марсианин доподлинно неизвестно. Жажда победы голову кружила, не давая прорваться наружу здравому смыслу.
По правилам послематчевой серии пенальти команды выполняют по пять ударов и вратарь может исполнить пенальти в любой момент. Если ничья — бьют до первого промаха.
Когда Марфа сквозь пальцы смотрела на то, как Игорь, еле передвигаясь, к воротам ползет, ей казалось, что он умом тронулся. Энергия в крови явно была в малых дозах. Немудрено, что первый удар он не смог перекрыть. Однако после этого он с невозмутимым видом направился к мячу, оставляя ворота в распоряжении вратаря команды соперника.
«Серьёзно? Настолько в себе уверен?!» — ничего не произнося, Марфа широко глаза распахнула. Глаза восторгом наполненные.
То, с какой силой он затолкал мяч в ворота строго по центру, заставило Марфу усомниться в правильности своих суждений относительно состояния мужа.
«С ума сойти! Мужа! Вот же чёрт! Я ему даже в любви ни разу не признавалась… Когда мы только успели?» — по обыкновению женские мысли летели в разные стороны.
Немного подзарядившись, Игорь снова в ворота вернулся. Озорной блеск в глазах, подсказывал окружающим, что что-то нечисто и парень что-то задумал. Что именно, стало понятно лишь на последнем ударе команды — противника.
Высоко поднятая выбелено — белобрысая голова Стравинского и дерзкая ухмылочка, припрятанная в уголках его губ, всё было не зря, когда он потянул опасный и сильный удар низом, проявив отменную реакцию и показав публике настоящий вратарский сейв.
Далее наступил апофеоз, коллективные объятия, как не поле, так и на трибунах. Лишь Марфа стояла, замерев, боясь шелохнуться. Она чувствовала, как по ногам начинает что-то стекать и это были ни капельки, стекающие от разверзшегося сердца. Нечто более значимое.
Когда Эрик понял, что происходит, схватился за сердце, громко прочитай.
— Он меня убьет! Точно убьет! Марф, надо ехать! Надо ему рассказать! Надо что-то делать.
— Только попробуй испортить момент! Дай ему получить награду, иначе я из тебя сошью чудесный ручной клатч, — Марфа расплылась в приторно — сладкой, жутковатой улыбке.
Именно в этот момент, вынырнув из толпы, Игорь, качнув головой в сторону ворот и глядя Марфе в глаза, сделал жест, мол, для тебя это было. В ответ получил сердечко из сложенных тоненьких пальчиков.
— Mama, no puedo ver eso! — взмолился Эрик, возводя голову к небесам, понимая, что в скором времени из него отбивную сделают.
Эпилог
Несколько лет спустя
— Па — а — а — па, не отвлекайся, смотри только на меня, — Елизавета Игоревна, что есть мочи, дернула отца за руку. — Мне неприятно твоё поведение, — малышка носик сморщила.