Маргаритки на ветру
Шрифт:
– Отличная работа, Наварро, ничего не скажешь, – насмешливо произнес старший. – Весь наш план развалился под самым твоим носом! Следовало просто схватить девчонку, увезти в надежное место, где Бодин ее не достанет, и заставить говорить!
– Твои олухи именно это и пытались сделать, а чего добились? Теперь Бодин дышит им в затылок, вот и все. Ты просто дурак, – бесстрастно ответил Шанс Наварро.
– Может, ты струсил, но я его не боюсь, – отпарировал Нил Стоунер. – Дело слишком уж затянулось, так не годится. Я сыт по горло твоими
– Знаешь, в чем твоя беда, Стоунер? – Зеленые глаза Шанса насмешливо блеснули. – Ты начисто лишен воображения. Когда я закончу с Реб Ролингс, она будет ползать на коленях и умолять, чтобы мы забрали у нее документы и карту. Для этого нам не потребуется тронуть даже волоска на ее хорошенькой головке.
– С каких это пор ты боишься тронуть волосок на женской головке? Кажется, ты запросто сжигал их живьем…
Не дав ему договорить, Наварро бросился на него. Глаза его превратились в злые щелочки, а голос заставил Нила Стоунера похолодеть.
– Никогда не смей это повторять! Закрой свой поганый рот, а не то я сам его заткну, понял?
– Сукин сын! Отпусти меня! – Бандит оттолкнул от себя приятеля, но обветренное рябое лицо еще долго оставалось бледным. В облике красивого молодого игрока было нечто такое, от чего Стоунер чувствовал тошноту, словно переел жирного бекона. – Черт побери, да мне плевать, что ты сделаешь, только заставь девчонку говорить.
– Заставлю. Это будет легко.
– Так не тяни, рассказывай.
Губы Наварро чуть дрогнули в неприятной улыбке.
– По своему опыту знаю, большинство женщин готово пойти на все… на все!.. ради тех, кого они любят. А Ребекка Ролингс возомнила, что любит Бодина… и его мальчишку Билли.
– И что же?
До Стоунера вдруг дошло, он расплылся в улыбке. Наварро кивнул и ухмыльнулся еще шире.
– Вот именно, Стоунер, ты быстро соображаешь. Мы добьемся от Ребекки Ролингс всего, чего захотим. Нужно только схватить мальчишку.
– А как же шериф Бодин? Разве он не бросится за нами с пистолетами в обеих руках, если мы…
– Бодина предоставь мне, – тихо сказал Наварро. В его глазах вспыхнул странный огонек, словно он предвкушал необыкновенное развлечение. Он направился к лошади. – С шерифом проблем не будет.
Думая о хозяйке салуна, Ребекка представляла себе женщину вроде Молли – высокую, пышнотелую и грубую. Но Кристал Маккой оказалась изящной блондинкой среднего роста, с приятным лицом, чистой кожей цвета слоновой кости и бровями вразлет, из-под которых смотрели умные светло-карие глаза. Ей было около сорока, и одевалась она строго: серая юбка, белая блузка, никаких колец или украшений. Белокурые волосы уложены на затылке в аккуратный пучок и перевязаны черной бархатной лентой.
Она поднялась навстречу Ребекке и протянула к ней руки:
– Какой приятный сюрприз! Входите, Ребекка, будьте как дома.
Девушка, ошеломленная ее приятным низким голосом и дружеским приемом, пожала тонкую руку хозяйки салуна.
Быстро представив Вольфа, она огляделась. В небольшом скромном кабинете стоял старый письменный стол, заваленный бумагами, на котором уже горела керосиновая лампа, хотя деревянные ставни на окнах были еще открыты.
Когда гости устроились на диване, отказавшись от предложенных напитков, Кристал вновь опустилась на стул с изрядно поношенной кожаной обивкой.
– Что привело вас ко мне? – спросила она, глядя на них с удивлением, но доброжелательно.
– Я хочу кое-что узнать. – Ребекка набрала побольше воздуха и приступила к делу: – Я узнала о ваших отношениях с моим отцом от Расса Гэглина и Хоумера Белла, до этого я даже не предполагала о вашем существовании. Но когда они мне рассказали, я подумала, что вы могли бы пролить свет на один важный для меня вопрос. Если, конечно, захотите.
– С радостью сделаю для дочери Бэра все, что в моих силах, – тихо сказала Кристал Маккой.
Глядя на нее, Ребекка вдруг поняла, что эта женщина по-настоящему любила ее отца, что Кристал и Бэра связывали не только плотские отношения, основанные на взаимном удобстве, а нечто большее. В ее взгляде сквозила печаль, и девушка не сомневалась, что Кристал Маккой искренне скорбит по ее отцу. По словам Хоумера, они с Бэром собирались пожениться, но тогда она не слишком поверила бандиту. Теперь Ребекка с радостью узнала, что Бэр тоже нашел свою любовь, значит, в последние годы жизни он был не одинок, у него была женщина, полюбившая его и отчасти разделившая с ним жизнь.
– Скажите, о чем вы хотели узнать? – продолжала Кристал.
Ребекка рассказала, как Нил Стоунер, Фред Бейкер, Расс Гэглин и Хоумер Белл преследуют ее из-за какого-то таинственного серебряного рудника.
– Странно, что Бэр ни в письмах, ни при встречах со мной никогда не упоминал ни о каком руднике, – заключила Ребекка. – У меня нет карты, нет никаких документов на владение рудником, и, честно говоря, я не вижу причин верить в его существование, хотя не могу убедить бандитов, что ничего не знаю.
– Вам что-нибудь известно об этом? – спросил Вольф, изучая удивленное лицо Кристал. – Мы будем благодарны за любые сведения, даже если вам самой они покажутся несущественными.
– Думаю, я смогу вам помочь.
Кристал подошла к висевшей на стене картине в золоченой раме, отодвинула ее в сторону, и под ней обнаружилась дверца небольшого сейфа. Достав ключ, она открыла сейф и вынула оттуда пачку писем, перевязанную голубой лентой.
– Ребекка, у меня хранятся все письма вашего отца за последние годы. Одно должно особенно заинтересовать вас.