Маргаритки
Шрифт:
Юар взял копии писем, отправленных Якобу:
— Вы их узнаете?
— Разумеется, — сказал Агне. — Я почти идентичные получил. Но в моих стояло не «поп», а «социал-дерьмократ». — Он слабо улыбнулся.
— Вы никогда их не опасались? — вставила Фредрика.
— Нет, с какой стати? — удивленно ответил Агне Нильссон. — Дальше угроз дело никогда не шло. А они были, так сказать, ожидаемы. Никто из нас не рассчитывал, что мы сможем действовать, не вызывая ни у кого возмущения или гнева.
—
— Да, но ведь это происходило на фоне последнего случая, которым мы занялись. Речь шла о парне, хотевшем порвать с «Сынами народа». Мы догадывались, что это будет чертовски непросто. И если бы угрозы не прекратились, то мы наверняка обратились бы в полицию. Да, у нас в группе есть и полицейские, с ними можно было посоветоваться, но мы не спешили подавать заявление.
Фредрика подавила вздох. Хотелось надеяться, что в другой раз они не будут выжидать столько времени.
— Что вы имеете в виду, говоря, что угрозы прекратились? — спросил Юар, наморщив лоб. — Ведь Якоб получал сообщения буквально за несколько дней до смерти.
Агне Нильссон развел руками.
— У меня, правду сказать, нет объяснения, — ответил он. — Я разговаривал с Якобом на прошлой неделе, и никто из нас не получал новых писем с угрозами. Также и после нашего разговора мне ничего не приходило, поэтому я больше не обсуждал с ним этого. Да и сам он больше не упоминал о мейлах.
Он заерзал.
— Хотя мы мало виделись в последние десять дней. У него было запланировано много лекций, да и у меня были дела.
— Можно нам снять копии писем, которые вы получили? — попросил Юар.
— Разумеется, — ответил Агне Нильссон.
— Вам знакомо имя Тони Свенссон? — задал вопрос Юар.
Агне Нильссон пробормотал:
— Конечно. Его знает любой сотрудник социальной службы или полицейский у него в районе.
— Вы знали, что именно он посылал вам угрозы? Или, по крайней мере, Якобу?
Агне Нильссон молча покачал головой.
— Ну, мы знали, что он состоит в группировке. Но о том, что именно он был отправителем писем, об этом я не знал. Ведь они были подписаны «СН».
Юар задумался.
— А чем все закончилось? — спросил он. — С парнем, который хотел выйти из «Сынов народа»?
— Если коротко — получилась полная фигня, — вздохнул Агне. — Его, кстати, Ронни Берг зовут. Я не довел дело до конца, вместо меня его закончил Якоб, но он не успел мне рассказать о том, как там все разрулилось. Насколько я понял, имелись основания сомневаться в истинных мотивах парня, по которым он хотел распрощаться с группировкой.
Фредрика подалась вперед, но поймала себя на мысли, что с выпирающим животом, наверное, она выглядит
— Как так?
— По всей видимости, он хотел выйти из банды не по идеологическим соображениям, а из-за конфликта с некоторыми членами группировки. Но, как я уже сказал, я многого не знаю об этом деле. Я могу узнать у моих товарищей, может, кто-нибудь из них сможет рассказать подробнее.
Юар кивнул:
— Будем признательны.
И пока он собирал бумаги, Фредрика осторожно произнесла:
— Возможно, вам понадобится защита, Агне. Пока мы не разобрались, как тут все связано. Еслисвязано.
Агне Нильссон поначалу ничего не ответил.
— Значит, вы думаете, что это не было самоубийством? — тихо сказал он.
— Да, — ответил Юар. — Но мы не знаем наверняка.
— Хорошо, — отозвался Агне Нильссон и посмотрел на них. — Потому что, клянусь, никто из нас не верит, будто Якоб мог застрелить жену и застрелиться сам.
Юар наклонил голову набок.
— Иногда люди оказываются совсем не теми, за кого себя выдают, — мягко произнес он.
После часа дня интернет-версия одной из вечерних газет взорвалась новостью: «ЗАСТРЕЛЕН СВЯЩЕННИК И ЕГО ЖЕНА — ПОЛИЦИЯ ПОДОЗРЕВАЕТ ПРАВЫХ ЭКСТРЕМИСТОВ».
— Черт побери! — заорал Алекс и шарахнул здоровым кулаком по столу. — Откуда это вылезло?
Собственно, вопрос был бессмысленный — в полицейских расследованиях всегда случались утечки. Но в этот раз Алекс полагал, что сделал все, чтобы этого не случилось. Помимо прочего, о том, что у расследования появилась новая версия, знал крайне ограниченный круг лиц.
— Журналисты названивают как сумасшедшие, — сказала заглянувшая к нему Эллен. — Что будем говорить?
— Ничего, — прорычал Алекс. — Сейчас ничего. Нам удалось найти Юханну Альбин?
Эллен покачала головой:
— Нет.
— И почему же? — простонал Алекс. — Где ее черти носят?
Он боялся взглянуть на экран компьютера, с которого на него смотрели фотографии Якоба Альбина. Дело получило огласку, и больше не было возможности лично сообщить младшей дочери о трагедии. Единственным, что журналисты не выложили в Сеть, были имена и фотографии дочерей.
«Во всяком случае, мы сделали все, что могли», — устало подумал Алекс.
Эллен усердно занималась поисками Юханны. Через ее начальство и коллег они выяснили имена и номера телефонов ее друзей, возможно знающих о ее местонахождении, но никто из них не мог сказать ни где она, ни что с ней, ни знает ли она о случившемся.
— Это же кошмар, — тихо сказал Алекс, — узнать о таком из газет.
— Но мы делали все, что могли, — сказала Эллен расстроенно.