Марго
Шрифт:
Девица за дверью на секунду затихла, и приободренная этим молчанием, Тома продолжила:
– Артем сказал мне, что вы развелись. Мне очень жаль. Но вам нужно уйти.
Возможно, она неправильно подобрала слова, но вместе с ее последним словом долбежка в дверь возобновилась — и на этот раз, судя по всему, Анжелика стучала ногами. Замок захрустел, и Тома сделала глубокий вдох и выдох — перед тем, как встать и распахнуть дверь.
Не ожидавшая, что препятствие внезапно поддастся, блондинка ввалилась в кухню, теряя равновесие и едва не рухнула, в последний момент
В полной тишине она развернулась, впилась в Тому таким злобным взглядом, что за мгновение до атаки уже было понятно, что произойдет.
В тот момент, когда Анжелика попыталась вцепиться ей в волосы, тело Томы сработало само — у нее не было никаких мыслей. Просто она перехватила запястье соперницы, с усилием развернула ее лицом к столу, схватила второй рукой за волосы и нагнула, приготовясь к новой порции мата. Но та внезапно заверещала — и так, что в буфете задрожали стекла.
– Ааааа! Убивают! — завопила блондинка так, как Тома думала, вопят только в кино. — Помогиииите! Что же это такое, а? Ааааааа!!!
Именно в этот момент она услышала шаги за спиной — кто-то вошел в квартиру. Судя по тяжести шагов — мужчина. И голос за спиной послышался тоже мужской:
– Простите, у вас все в порядке?
Повернуться у Томы не было возможности — она подозревала, что если отпустит Анжелику, та нападет на нее.
– Не совсем, — проорала она, чтобы перекрыть вопли блондинки.
На кухню вошел кто-то очень большой, и Тома узнала в этом мужчине соседа лет шестидесяти, которого часто встречала с маленькой собачкой в лифте. Обычно они улыбались друг другу и пару раз даже обменивались шутками.
– Все, отпустите ее. Все хорошо, — сказал мужчина, перехватывая руки Томы, но в тот момент, когда она отпустила Анжелику, та, конечно, попыталась ударить ее снова, и на этот раз Томино тело среагировало симметрично — защитившись от удара Анжелики, она ткнула кулаком в район ее солнечного сплетения.
По ушам ударила тишина. Анжелика хрипела и задыхалась, пытаясь схватить надутыми губами воздух, и чем-то напоминала рыбу из старого советского мультика. Сосед изумленно молчал. Тома быстро развернулась, дошла до входной двери и закрыла ее, взглянув на часы. До приезда Артема оставалось еще минут двадцать пять.
Немного подумав, она всунула ноги в кроссовки и вышла из квартиры с телефоном, оставив дверь незапертой. Тома больше не могла там находиться и рассчитывала на то, что соседа Анжелика бить не будет.
В результате Артем приехал даже раньше, чем обещал — и не один, а с участковым.
– Ты в порядке? — сразу спросил он, встретив Тому у подъезда. Она сидела на лавочке и играла в какую-то монотонную игрушку на телефоне.
– Да, — с облегчением сказала она, прижавшись к нему. От Артема пахло усталостью и работой. Но и теплом, и надежностью, и немного — любимым парфюмом.
Вместе с участковым они быстро поднялись и выставили Анжелику с ее чемоданом, после чего участковый забрал ее в отделение. Девушка выглядела очень тихой и маниакально решительной, словно обдумывала
Тома вернулась в квартиру и открыла все окна, чтобы выгнать запах ужасных приторных духов. Артем объяснялся с соседями на лестничной площадке. До нее долетали только обрывки фраз: «ненормальная», «захватчица» и «совсем куку» — от соседей, а что отвечал Артем, ей не было слышно, долетал только спокойный и веселый тон его голоса.
Когда квартира немного проветрилась, и он вернулся домой, хмурый и мертвый, Тома молча посмотрела на него, подошла и крепко обняла:
– Не объясняй ничего. Я люблю тебя.
– Мне очень стыдно перед тобой, — тихо и устало вздохнул он, обнимая ее в ответ. — Я не должен был такого допускать.
– Как ты мог не допустить этого, если она чокнутая?
– Не знаю, — сухо и коротко ответил он, из чего ей стало понятно, что Артем все равно себя винит.
– Может, тебя успокоит, что я нейтрализовала ее твоими приемами? — с улыбкой спросила Тома. — Ты очень вовремя научил меня обороняться.
– Кто бы мог подумать, — хмыкнул он. — Ты не пострадала?
– Я в порядке.
В красках рассказав о том, как дважды победила Анжелику, Тома почувствовала, как Артем успокаивается, и ей самой стало легче.
– Знаю, что не рассказывал тебе, как мы разошлись. Это тоже потому, что мне было стыдно, — сказал он, отпустив ее.
Тома внимательно посмотрела на него — Артем сел на стул, и она осторожно опустилась напротив, затаив дыхание, чтобы не спугнуть его настрой.
– Она изменила мне. С каким-то коммерсом. Я пробил его по базе, выяснилось, что у него две ходки и до фига мутных проектов. Я пытался объяснить этой дуре, что парень вот-вот загремит третий раз, но ей было по фиг. Она хотела продать свою половину квартиры и вложиться в какую-то аферу. И я сказал — вали на все четыре стороны.
– А почему тебе стыдно? — тихо спросила Тома.
– Потому что я готов был принять ее назад. Потому что даже после этого фактически не я ее бросил, а она меня, — с досадой процедил Артем. — Я проходил психотерапию четыре месяца. И посмотрел на нее сейчас — вообще не понимаю, как мог жить с этой женщиной. Как мог терпеть все это, считать ее прекрасной, интересной и женственной. Я чувствую себя…
– Не надо. Перестань, — попыталась она, но Артем посмотрел в сторону.
– Не хотел, чтобы ты когда-нибудь видела ее, — процедил он, по всей видимости, переходя от стыда и злости на себя.
– Артем, ты замечательный. Я тебя обожаю.
Тома залезла к нему на колени, крепко обнимая и почти силой заставляя посмотреть на себя:
– Хочу тебя. Ты самый сексуальный, сильный, добрый, красивый и привлекательный, — прошептала она ему в губы. — Трахни меня.
– Мне надо на работу, — растерялся он. Но тут же, поймав ее сердитый взгляд, хмыкнул и подхватил ее под попу, поднимаясь со стула. — Хотя, ты права, не так уж это срочно.
Гамак, лимонад и немного ошейников.