Мариона. Планета счастливых женщин
Шрифт:
— Отец не солгал. Только вернувшись с Маракха, я буду считаться настоящим мужчиной.
— Удивительно! А если ты туда не поедешь, до старости будешь мальчишкой, да?
— Я сын солдата, Маракх ждет меня. Это неизбежно.
— Ну, понятно, преемственность поколений и все такое… И скоро ты уезжаешь на свои испытания?
— Когда начнется сезон ветров, через шесть десятков дней.
— Понятно! А сейчас у тебя каникулы? То есть отпуск перед службой в армии, я так это понимаю.
— Наверно, так.
Он тряхнул своими белокурыми локонами, и я заметила среди них одну пепельную прядку.
— Волосы у тебя шикарные, конечно, любая девчонка бы позавидовала. Это же твои натуральные или тебя покрасили?
— Мои… Да, мои. Но их обрежут, когда я полностью потемнею. Это уже началось.
— Ага. Можно потрогать?
Он вел себя настолько естественно и непринужденно, казался таким доброжелательным, что я не могла не утолить любопытство, пропустив несколько его белых прядей сквозь пальцы.
— Мягкие словно перышки. Жаль, что они изменят цвет. А почему такое происходит?
— Это знак взросления. Пройдет время, и я снова стану белым, правда, до этого события еще далеко.
— Какая странная у вас физиология… Или ты один имеешь особенность играть с цветом волос?
— Почему же один? На Марионе каждый мальчик рождается с белыми волосами, становится темноволосым мужчиной и ближе к преклонному возрасту вновь обзаводится серебристой шевелюрой.
— Обалдеть!
— Что означает это слово? Я хочу тебя понимать, твой модулятор языка хорошего качества?
— В смысле «модулятор», ты о чем?
— Обычно его размещают вот здесь, прячут под волосами. Ты позволишь мне посмотреть на твой?
Наконец-то я сообразила, что именно Гордас имел в виду и, повернувшись к нему спиной, сама начала нащупывать крохотную выпуклость у линии роста волос. Скоро к моему затылку прикоснулись теплые мужские пальцы.
— Его нужно заменить как можно скорее, модулятор едва держится и может в любой момент отказать.
— И что же делать?
— Я свяжусь с Лоутом, он привезет к ночи последнюю версию или можем с тобой прямо сейчас съездить в город и получить новый. Я сам его установлю.
— Давай лучше подождем твоего отца. Хотя я не против покататься на летмобиле. Это просто фантастика! Гордас, у нас же такого транспорта еще нет.
— Расскажи о своей планете! Я мало знаю про Дейкас. Только тот факт, что это соседняя звездная система, населенная людьми.
Заболтавшись, мы не расслышали тоненький писк за дверями, хорошо, что Рин была начеку, она-то и приняла посылку из Эмпоцентра.
Я присела на корточки перед объемным свертком, погладила рукой плотную бархатистую ткань, в которую был упакован мой заказ… На глаза невольно навернулись слезы.
— Знаешь, Гордас, я могу тебе даже показать кусочек моей родины. Только давай сначала отнесем его наверх. Да, стой же ты, подожди! Я тебе помогу, я знаю, какой он тяжелый, стой…
Посмеиваясь, Гордас легко взвалил рулон себе на плечо и побежал по ступенькам на второй этаж. Сильный парень, тренируется явно не зря! Я попросила у Рин нож и последовала за ним. Добравшись до моей комнаты, мы сообща разрезали и сдернули упаковку.
— Не разворачивай полностью, я окно открою, хочу, чтобы было светло-светло. Ой, душа замирает! На рисунке-то он красавец, а что я смогла воскресить в памяти, сейчас проверим. Гордас, помогай!
Ковер превзошел все мои самые яркие ожидания. Я не спорю — такой стиль не каждому покупателю придется по вкусу, найдутся и ехидные критики, но смелая идея моего лучшего эскиза была воплощена в совершенстве. Это восхитительно — «умная машина» по модификации мыслей поняла и текстуру покрытия, и плотность узелков, и даже сам способ вязки. В результате получился настоящий "пиксельный" махровый ковер три метра в длину и два в ширину. Впрочем, есть ряд отличий от изделия, сотканного человеческими руками, но я не буду придираться.
Сейчас у наших ног лежала моя давняя фантазия — оригинальный ковер по старинной сибирской технологии. Алая роза, замерзающая на снегу, скованная в объятиях мороза. И темно-зеленые листья ее напрасно никнут к длинному стеблю в поисках утешения и защиты. А каковы переходы цвета… От темно-бордового к розовому, от насыщенной зелени на прожилках листа, до желтизны засыхающих кончиков.
У меня получилось. Я смогла. Я вернула себе хотя бы один цветок с моей дорогой Земли. Эта роза никогда не завянет, не рассыплется в прах.
— Гордас, ну, как тебе? Украсит он мою спальню?
— Мягкий. На нем можно спать, — с искренним восторгом ответил юноша.
— На нем можно все, что угодно. Эх, ты! Мягкий-то мягкий, но, оцени, как красив, — зачем-то настаивала я, положив ладонь на плечо новоявленного "сына".
— Красивая ты…, - выдохнул Гордас, осторожно пожимая мои теплые пальцы.
— Спасибо, вы очень добры, молодой человек!
Немного смутившись, я медленно потянула свою руку назад, и Гордас горячо поцеловал тыльную сторону моей ладони, прежде чем отпустить. Такой уж он, видно, порывистый марионский парень.
Глава 18. Я начинаю привыкать
Почти до самого вечера мы пробыли в доме. Сначала сидели на новом ковре и разговаривали, в основном сравнивая особенности наших планет, а потом Гордас показывал мне свою комнату и маленький спортивный зал сразу за нею. Я не могла отделаться от странного чувства, что знаю этого парня уже много-премного лет. Будто мы когда-то давно виделись прежде, и теперь нашли друг друга после долгого расставания.
Может, и Гордас чувствовал нечто подобное? Между нами почти моментально возникли теплые, доверительные отношения. Впрочем, я не особенно удивлена, я привыкла общаться с разными людьми и охотно иду навстречу, если мне рады. А Гордас был искренне счастлив беседовать со мной. Это читалось на его лице, проскальзывало в манере поведения.