Марионетки
Шрифт:
— Нашел! — вдруг торжествующе воскликнул Голиков. — Иди сюда!
Подойдя поближе, я увидел массивную железную дверь, снабженную висячим замком. Крики сделались слышнее. Повозившись немного с отмычкой, Юрка снял замок, отшвырнул его в сторону и толкнул рукой тяжелую дверь.
— Помогите! Уберите ее! — резанул по ушам полный боли и отчаяния голос Куракина. — Люди! Кто-нибудь!
Спотыкаясь на осклизлых ступенях, мы бегом спустились вниз и на секунду остолбенели. Взорам нашим предстала ужасная картина. В отгороженном железной решеткой закутке съежился, как побитая собака, Куракин, а рядом пускало слюни то, что еще вчера было Леной, симпатичной, кокетливой двадцатилетней
— Боже ты мой! — прошептал пораженный Голиков. — Что они с ней сотворили?!
— Наконец-то! Наконец-то! — запричитал бизнесмен. — Ради всего святого, вытащите меня отсюда!
Опомнившийся Юрка быстро справился с замком, и Куракин, рыдая, бросился ему на грудь.
— Они обещали сделать меня завтра таким же, — всхлипывал Владимир Николаевич. — Если я не буду работать на секту и не пройду добровольно курс зомбирования…
— Что делали сектанты с Леной? — глухо спросил Голиков, не слушая жалоб бизнесмена.
— Я толком не понял! Усадили в какое-то кресло наподобие электрического стула, надели на голову металлический шлем, били током…
В этот момент существо заурчало и принялось мочиться прямо под себя.
— Лоботомия! Ее уже не спасти, — прошептал Юрка, выхватил пистолет и, прежде чем я успел опомниться, всадил Лене пулю в лоб.
— Ты охренел?! — зарычал я, выбивая пистолет и нанося Юрке жестокий удар кулаком в лицо. Он отлетел к стене, утер ладонью разбитую губу, но драться не стал.
— Успокойся, Игорь, — печально сказал Юрка. — Это был для нее лучший выход! Если б оставалась хоть малейшая возможность вернуть девчонку в нормальное состояние, я бы последнюю рубашку с себя снял, да что там! Полжизни бы отдал. Но, к сожалению, это невозможно! У нее безвозвратно поврежден мозг, но самое страшное — другое! Бессмертная душа-то никуда не делась! Представляешь, какие кошмарные муки испытывает она, запертая в теле, уже не подвластном ее контролю?!
— Ты прав! — согласился я. — Извини!
Неожиданно Юрка уткнулся лицом в стену и зарыдал. Плечи его тряслись. Я впервые видел громилу-спецназовца в таком состоянии.
— Лена, Леночка! — еле слышно шептал он. — Бедняжка ты моя!
Наконец Голиков успокоился. Лицо его побледнело, заострилось. В глазах появился нехороший блеск.
— Ну, гуру, — прошипел он. — Ты мне за это с лихвой заплатишь!
— А тот, которому ты сломал шею, разве не он?!
— Не думаю!
— Почему?
— Маральский говорил, что ты должен знать гуру, а этого, насколько я понял, ты видел впервые.
— О ком вы говорите? — слабым голосом спросил Куракин.
— Идемте поглядим.
Мы поднялись наверх, миновали комнату, где елозили по полу связанные зомби, и остановились возле трупа «гадюки».
— Вы знаете его? — спросил я Куракина, переворачивая мертвеца на спину.
— Да, — пробормотал бизнесмен, — этот самый мучил Лену и обещал заняться мной, если гуру завтра утром не получит удовлетворительного ответа! Он член «Совета достигших»!
— Че-го?! — изумился я.
— Так называется высший орган руководства сектой «Аум Сенрикё», объяснил за Куракина Голиков. — Очевидно, здесь такая же система! Все они, сволочи, одним миром мазаны! Возглавляет секту гуру. Ему помогает шайка приспешников, она же «Совет достигших», а из остальных делают роботов. Весьма удобно!
— Ребята, пожалуйста! Увезите меня отсюда! — простонал
— Действительно, — согласился я. — Надо рвать когти, спрятать от греха подальше клиента и потрясти твоего дружка Ромадова. У меня большое подозрение, что он играет не последнюю роль в этой истории. — Голиков равнодушно кивнул.
На улице полностью стемнело. И заметно похолодало. В бездонном небе светились голубыми огоньками далекие звезды. На проходившей поблизости железной дороге тяжело грохотал товарный состав. Я жадно вдохнул полной грудью свежий воздух.
— Идемте скорее, — дрожа как в лихорадке, поторопил Куракин.
Я хотел было предложить ему заткнуться, но прикусил язык, вовремя сообразив, сколько бедняге довелось вынести за минувшие сутки.
Быстрым шагом миновав двор, мы уселись в машину. Бизнесмен по-прежнему трясся всем телом. Голиков угрюмо молчал.
«Однако аппетиты у гуру растут как на дрожжах, — подумал я. — Сперва хотел только прикончить Куракина, чтобы воспользоваться завещанием, а теперь требует вступления в секту, постоянной работы на себя. Очевидно, для превращения человека в зомби используют не только наркотики, но и гипнотическое внушение. Проводят определенную психологическую обработку, а здесь так же, как при продаже души дьяволу, нужно добровольное согласие „клиента“. Недаром экстрасенсы, начиная колдовать над очередной своей жертвой, первым делом требуют отключить волю и интеллект. Но почему гуру раздумал убивать Куракина? Или Иры уже нет в живых?!» При этой мысли я слегка вздрогнул, однако вслух ничего не сказал. Подозрение не есть уверенность, а Куракина и так, того гляди, кондрашка хватит! Поживем увидим! Может, я ошибаюсь? Дай-то Бог!
— Где его спрячем? — нарушил молчание Голиков.
— Оставим при себе, а то опять украдут! Кстати, — обернулся я к коммерсанту, — кто вас надоумил позвонить мне домой и откуда они узнали номер телефона?!
— Простите, — прошептал Владимир Николаевич. — Меня заставили.
Путаясь и заикаясь, он рассказал о своих «приключениях» за минувшие сутки. В нормальном изложении эта история выглядела примерно так. Где-то через час после нашего ухода в дверь позвонили. Лена отворила дверь и тут же полетела на пол, сбитая ударом кулака. В офис ворвались четверо бритоголовых. Куракин пытался сопротивляться, швырял в них стульями, но силы были неравны. Его скрутили, вместе с бесчувственной секретаршей запихали в японский микроавтобус «Ниссан» и привезли в «центр». Несколько часов они просидели в подвале. Потом появился ныне покойный «гадюка» и изложил требования гуру. Бизнесмен, между нами говоря, не отличавшийся особым мужеством, неожиданно проявил твердость характера. Он отказался вступать в какие бы то ни было переговоры, пока не увидит дочь. На физиономии «гадюки» появилась дьявольская гримаса. «Ладно же, — прошипел он. — Сейчас ты увидишь, каково с нами шутки шутить!» После этого Лене сделали лоботомию, пообещав Куракину то же самое, если он не согласится. Вот, собственно, и все…
Юрка резко затормозил.
— Выходите! — хрипло сказал он. — Сегодня переночуем у меня. Дай Бог, чтобы они не знали этого адреса!
Юрка жил один в малогабаритной двухкомнатной квартире на десятом этаже. В отличие от моей берлоги у него было более или менее прибрано и довольно уютно. Недорогая, но со вкусом подобранная мебель, ковровые дорожки, цветы на окнах. Здесь явно чувствовалась женская рука. «Уж не Лены ли? — подумал я. — Господи, бедная девочка!»
— Располагайтесь, — хмуро предложил Голиков, зажигая свет. — Жратва в холодильнике. Где бар, ты знаешь, а я… я скоро вернусь.