Мария-Изабель
Шрифт:
Но сегодня! Мария сделала целых восемь(!) кругов по своему кварталу пока нашла место для парковки! И как далеко от дома! Но вначале не обратила на это внимания. Зато когда все кульки с продуктами, с огромным трудом, разместились у неё в руках и она отошла от машины на десяток метров, организм взбунтовался от непосильной тяжести и неудобства, а раздосадованная Мария стала ругать себя на все лады.
«Чего же я прусь как верблюд?! Из-за дурной головы – всегда ноги страдают! Ой-ой…. и руки тоже! М-м-м… И спина! Надо было выгрузить всё в портал, а уже потом ехать парковаться!» При этой мысли Мария даже остановилась, раздумывая, не вернуться ли к машине.
Она завернула за угол, и вдалеке уже был виден проём её парадного. На улице не было ни души, только на лавочке сидел какой-то мужчина и перелистывал небольшую книжицу. Мария продолжала мысленно ругать всех и вся на свете, так что и ему досталось: «О! Ещё один расселся! А личико: только в фильме про уголовников сниматься! Стрижка короткая – что б не расчесываться и реже мыть голову! Зачитался! Делает вид что грамотный, а на самом деле только картинки рассматривает!» Она уже почти поравнялась с ним, как вдруг мужчина поднял голову и они встретились взглядами. Увидя, что на него смотрят, чуть ли не с ненавистью, он непонимающе улыбнулся и, опустив глаза, заметил руки Марии вытянутые под тяжестью сумок. Его лицо озарилось догадкой и, моментально сунув книгу под мышку, он вскочил и бросился к ней со словами:
– Давайте помогу!
Мария, к тому моменту, уже всё поняла, и категорический отказ уже слетал с её языка, как вдруг мужчина в спешке зацепился за край решётки защищающей корни молодого деревца и нелепо грохнулся на тротуар, растянувшись у самых её ног. Настроение Марии изменилось кардинально и она даже прикусила губу, что бы не рассмеяться. «Какой же он неуклюжий!» А вслух сказала:
– Да вас самого надо за ручку водить, а вы ещё кому-то помогать собираетесь!
– Тысяча извинений! – бормотал мужчина, поднимаясь на ноги и смущённо отряхивая брюки, запачкавшиеся на коленках. – Я и сам не знаю, как это со мной случилось!
Только сейчас Мария заметила, что он говорит с сильным акцентом. «Да он иностранец! – ахнула она мысленно. – Ну и помощничек!» А тот, тем временем продолжал отряхивать брюки и на них, вдобавок, появилось какое-то тёмное пятно. Недоумённо взглянув на руки, мужчина увидел неглубокий порез на ладони, вероятно нанесённый острым краем тротуарной плитки. Из него не сильно, но всё-таки сочилась кровь. Небрежно спрятав правую руку за спину, он протянул левую к Марии:
– Давайте, всё-таки, я вам помогу!
– Не стоит себя утруждать, мне уже рядом, – как можно более вежливо ответила Мария. – Вы бы лучше показали, что у вас с рукой!
– Пока мы будем так спорить, ваши руки точно оторвутся! – сказал он и как-то ловко, одним движением, захватил все кульки с её правой руки. Потом, не обращая внимания на её слабые протесты, забрал и остальные. У Марии словно с плеч гора свалилась. Ей даже показалось, что она растёт. Но она, скорей всего из гордости, продолжала возражать:
– Отдайте мне сумки! Я вам не разрешала мне помогать!
– А что, для этого надо
– А вы что, специально для этого упали?
– Если вы согласитесь на мою помощь, то пусть будет, как вы хотите: хоть специально. Куда идти?
– В конец улицы, – она пошла вперёд. – Я ведь вам говорила, что это рядом.
– Да, да! – поддакнул мужчина улыбаясь. – Всего несколько шагов. Но…. за это время вы хоть немножко отдохнёте, а мне будет полезно поразмять мои мышцы. Надо больше двигаться – чуть засиделся, и уже ноги не держат, подкашиваются. Сколько живу, не помню за собой подобной неуклюжести.
Мария тоже улыбнулась, вспомнив о падении, но тут вспомнила и о другом:
– А рука не болит?
– Ничтожный пустяк! – авторитетно заявил он. – Уже завтра от этой царапины и следа не останется.
– Это вы зря! – возразила Мария. – Может попасть инфекция и тогда….
– …И тогда, – весело перебил мужчина. – Придется помогать только одной рукой! – и перевёл разговор на другое. – Вы лучше скажите, зачем на ночь столько продуктов? Фигурка у вас замечательная и, мне кажется, для вас неприемлемо трапезничать вместо сна.
Комплимент о её стройности был сказан просто, без какого-либо умысла и Мария не встретила его в штыки, как бывало обычно.
– Естественно! Просто, меня завтра гости к обеду, – призналась она. – А с утра тащиться в магазин не хватит времени. Надо ведь ещё всё приготовить.
– А почему же муж не помогает? – вопрос был задан скорей ради поддержания разговора, но так неожиданно, что Мария остановилась. Мужчина прошёл пару шагов и тоже остановился в недоумении.
Они опять встретились взглядами. И впервые, за последние три с половиной года Мария внутренне не закричала и не отгородилась от всего мира, сжавшись всем своим нутром в нервный комок. Она ответила очень грустно, но очень спокойно:
– Он умер. Несколько лет назад.
– Бога ради, извините! – весь его вид выражал сочувствие, сострадание и, в то же время, раскаяние о своём вопросе.
– Здесь нет никакой вашей вины, – успокоила его Мария и пошла дальше. Мужчина догнал её и пошёл рядом. Потом, как бы про себя, проговорил вслух:
– Все-таки, наверное, хорошо быть англичанином. Они никогда не попадают в неловкое положение с различными вопросами. Всегда говорят только о погоде и ни о чём другом.
– А вы сами то, из какой страны, – поинтересовалась Мария, что бы поддержать разговор. Он назвал одну из стран средней Европы. – Далековато! – она прикинула расстояние. – И давно здесь?
– Да уже два года.
– Изучали до этого наш язык у себя на родине?
– Нет. Только уже, будучи здесь.
– Вы неплохо говорите.
– Стараюсь всё время учить, – он показал взглядом на зажатую под мышкой книгу. – Не расстаюсь со словарём.
– А я подумала, что эта книга с картинками! – улыбнулась Мария. – Ну вот, мы и пришли. Я отдохнула, вы потренировались, огромное спасибо! – и сделала попытку забрать кульки с продуктами.
– Вы знаете, – отступил мужчина на шаг назад. – Для меня это совершенно не тяжесть, но я себе представляю, как было больно вашим пальчикам. Поэтому давайте уже я вам донесу до самой двери, – заметив, что Мария пытается возразить и чуть ли не с испугом оглядывается по сторонам, успокаивающим голосом продолжил: – Если вы так уж боитесь ночных проходимцев, не беспокойтесь – я оставлю сумки возле дверей и уйду, а вы только тогда занесёте их в квартиру.