Марк Бернес в воспоминаниях современников
Шрифт:
Если мне не изменяет память, то в то время это если не первая, то одна из очень немногих лирических песен, которая с большой любовью была встречена кинозрителем. Помним, что мы вышли из кинозала, до крайности взволнованные и самим фильмом, и в особенности песней, т. к. она по своему содержанию соответствовала нашей обстановке. Мелодия песни как-то сама собой запомнилась, а вот слова запомнились только отрывками и мы очень сожалели, что невозможно достать полный текст, а назавтра я должен быть в поезде. В тот вечер мы несколько раз возвращались к разговорам о фильме и песне, о игре актеров. С тех пор, живя на севере, мы не пропускали случая посмотреть фильм «Человек с ружьем», когда он шел на экранах, где нам приходилось бывать. Вот и в день концерта 1-го января 1957 года, через 19 лет, мы с женой еще раз припомнили эту небольшую историю. Теперь уж у нас
Вот, казалось бы, и конец маленькой истории с песней. Но эта песня сыграла еще одну роль в дружбе. Об этом тоже следует рассказать. Как я уже сказал, после просмотра фильма, на другой день, скорый поезд мчал меня на Восток. В купе я сначала чувствовал себя одиноко, мне казалось, что я один среди многих людей, едущих, по моему мнению, на небольшие расстояния, мчусь в какие-то далекие неизвестные места, еще оставшиеся на картах «белыми пятнами». Мысли мои уходили в Новосибирск, воспоминания о расставании с женой, друзьями, последнее посещение кино. Я пробовал напевать песню «Далека ты, путь-дорога», но из этого ничего не получалось, мелодия путалась, слова не припоминались. Мне было как-то не по себе, я не на шутку загрустил.
Прошла первая ночь в пути. Утром следующего дня, одевшись, умывшись, я вышел в коридор поезда покурить и тут, к моему удивлению и, прямо скажу, радости, я услышал в одном из соседних купе ту самую песню «Далека ты, путь-дорога». Нет, это не было обманом. Это не радио, песню пели двое молодых людей, причем пели они ее полностью с полным текстом и правильной мелодией. Велико мое было любопытство и зависть к этим товарищам, но я не решался к ним обратиться с моим вопросом, полагая, что они сочтут меня нескромным и несерьезным, узнав о причине моего вторжения к ним. Так в нерешительности я проводил несколько часов, изредка выходя в коридор для прогулок. Наконец, я стал пугаться того, что пассажиры могут сойти с поезда на любой остановке и с ними уйдет песня, и я без песни приеду на север. Мне опять стало не по себе и, наконец, я, пренебрегая скромностью, решил постучать в соседнее купе.
Услышав приглашение «войдите», я осторожно открыл двери и вошел в купе. За столиком сидели двое: один постарше, другой помоложе. На столике стояло несколько бутылок пива, разложена домашняя стряпня, соседи завтракали. Судя по обстановке, люди не собирались скоро сходить с поезда, и [я] разочаровался в своей поспешности. Но делать было нечего, и я сбивчиво посвятил их в предмет моего вопроса насчет приобретения текста слышанной от них песни. Высказав им свои опасения потерять песню с их уходом из поезда на какой-либо остановке. Молодые люди, переглянувшись между собой, ничуть не удивились моему вопросу, и один из них спросил: «А далеко ли вы едете?» Я ответил, что еду очень далеко. Тогда тот же постарше дружески мне сказал: «Но, молодой человек, надеюсь, не дальше нас». Я поспешил добавить, что еду во Владивосток, а оттуда на пароходе в бухту Нагаева, в Магадан. При этих словах, друзья оживились и в один голос пригласили меня сесть, освобождая место рядом с собой и, к моему удивлению, сообщили, что они москвичи и едут тоже в Магадан. А насчет песни, сказали они, не беспокойтесь, песня поедет с нами на Север. Я, конечно, был обрадован встречей с попутчиками. Они пригласили меня с ними позавтракать, на что я охотно согласился. За завтраком мы познакомились. Один из них, что был постарше, был Кузьмичевым, второй, помоложе, был Корсаковым. Оба они ехали, как и я, по призыву ЦК компартии для работы на Севере по специальности.
Затем разговор перешел к песне. Женя Кузьмичев достал из бумажника бережно сложенный листок бумаги, на котором был написан полный текст песни. При этом он мне пояснил, что они с другом и семьями, так же, как и я, перед отъездом из Москвы смотрели этот фильм и что ему на дорогу его сынишка, в то время ученик школы, подарил переписанный своей детской рукой текст песни, который переписал у своих товарищей по школе. Я понял, что для них эта песня имеет такое же значение, как и для меня. Затем, как водится, за затянувшимся завтраком, мы несколько раз пропели все вместе песню, конечно, не обошлось без обсуждения каждой строки текста. Понятно, что мы истолковывали слова по-своему, например, слова: «Кто ты, тебя я не знаю, но наша любовь впереди». Это мы относили к северным окраинам нашей родины, где нам предстояло трудиться.
На пароходе
Так эта песня облегчила наше одиночество, принесла некоторую разрядку в настроениях. Теперь вместе с песней оживают в памяти старые друзья-северяне. Некоторые сейчас работают в центральных районах страны, кое-кто погиб в суровых дебрях тайги при ее освоении, а некоторые продолжают работать здесь. Но в первые годы работы на севере, при встречах, мы не забывали вспомнить наш путь на север и любимую песню, сдружившую нас. Помню, кто-то из друзей назвал ее песней дружбы, переделав строку из известной песни В. Лебедева-Кумача «Нам песня жить и дружить помогает».
Вот, собственно, все, что я Вам хотел написать.
В Магадане я работаю водителем, живем хорошо. Недавно (25-го октября) вернулись из отпуска. Отдыхали в Крыму, на Кубани. В Москве 17 дней осматривали памятные места, осмотрели свыше 40 памятников старины, в том числе музеев. Побывали в Кремле, Оружейной палате, мавзолее Ленина — Сталина, в Большом театре, на Ленинских горах и т. д. Все это нас, а особенно детей, впечатлило до предела.
В одном из театров Москвы смотрели кинофильм «Разные судьбы». Из Вашего рассказа по радио мы узнали, что роль композитора Рощина готовили Вы. Песенка Рощина нам очень понравилась [9] . Дело в том, Марк Наумович, что наша дочь Лена уже семь лет занимается на пианино, правда, в домашних условиях, инструмент у нас имеется, правда — поношенный «Ронеш», но заниматься можно вполне. Вы знаете, у нас на севере нет нот на хорошие песни, даже будучи в отпуске, мы не смогли их приобрести. Марк Наумович, если Вас не затруднит прислать ноты и текст на песню Рощина из к/ф «Разные судьбы», то мы будем Вам очень благодарны.
9
Песенка Рощина — имеется в виду романс Н. Богословского на стихи Н. Доризо «Почему ты мне не встретилась…».
Желаем Вам хороших успехов в 1957 году.
Передаем привет Вашей семье и особенно Вашей дочке Наташе.
Наш адрес: Магадан, Магаданская область, ул. Сталина № 1, кв. 29 Черемисин Михаил Алексеевич
8 января 1957 г.
На ветрах предвоенных лет
НИКИТА БОГОСЛОВСКИЙ
Ну что сказать, мой старый друг…
Когда я смотрю кадры из кинофильма «Истребители», где Марк Бернес сидит за роялем — молодой, белозубый, с копной светлых волос, — я не могу отделаться от ощущения, что он всегда был для меня таким и остался навсегда именно таким в моей памяти. Таким он был, когда мы познакомились.
Мы дружили с ним более тридцати лет. Мы соединились с ним в песне «В далекий край товарищ улетает…» из фильма «Истребители» и больше уже не разлучались. И это было не просто знакомство, не просто дружба двух молодых людей — это было настоящее творческое содружество.
Иногда я писал новую песню и уже заранее не мог представить себе иного исполнителя, кроме Марка Бернеса. Писать для него было удовольствием.
Он спел много моих песен. Сейчас трудно, да в общем-то и ни к чему подсчитывать, уточнять. Много. Он удивительно умел дать песне жизнь, вдохнуть в нее душу. Как правило, песни, напетые им, становились популярными.
С каждым годом время для меня, да, наверное, и для всех людей моего поколения, идет быстрее. До сих пор я делю свою жизнь на три этапа: до войны, война, после войны… И хотя жизнь «после войны» самая длинная, она для меня промелькнула слишком быстро, пусть и было в ней много хорошего и значительного. А вот «до войны» и особенно «война», которая длилась четыре года, — это для меня огромные периоды жизни, насыщенные событиями, значительные, важные, главные… Так сейчас кажется…
Молодость где-то очень далеко, вспоминается — длилась она целую вечность, а вот зрелость промелькнула быстро, и на пороге уже старость. Уже уходят один за другим друзья-ровесники. И среди них — Марк Бернес.