Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия
Шрифт:
В этот момент открывается дверь палаты и на пороге появляется Галина Ильинична Воротникова с большой корзиной снеди в одной руке, а другой рукой она держала трехлетнюю пацанку, почему-то очень похожую на майора Васькова. С диким криком:
– Мамка, наконец-то, ты приехала!
Эта смеющаяся пацанка, вырываются из рук Галины Ильиничны и, стремглав промчавшись до окна, камнем повисает на шее моей Веруни. Та от полной неожиданности едва удержалась на ногах. Какой-то момент она явно боится руками коснуться этой маленькой девчушки. Затем я собственными глазами вижу, как в моей Веруни просыпаются материнские чувства. Обеими руками она начинает прижимать это маленькое тело к своей груди, целовать детское личико и на ушко ей что-то нашептывая, заливаясь при этом слезами.
Я вместе с Галиной Ильиничной ошеломленно наблюдаю за разыгравшейся сценой, Николай Николаевич же, как ни в чем не бывало, берет в руки мобильник с мигающим дисплеем и начинает долгий разговор с человеком, ему позвонившим. Тем временем плачущая Веруня с этой Васьковской пацанкой на руках промчалась мимо меня и, ни слова не говоря, нырнула в дверь палаты и, как в народе говорится, и была такова с чужим ребенком на руках. Я собрался бросится за ней вслед, но тяжелый взгляд Галины Ильиничны, а главное ее рука, легшая на мое плечо, в зародыше подавила этот мой порыв.
– Женщины в таких делах лучше друг друга понимают и с такими делами они лучше без вас справляются! Вы нам мужики нужны для другого!
– Заявила мадам Воротникова.
Воротникова сердито зыркнула на меня своими строгими глазами и, рукой отведя в сторону, взяла свою корзину и ее понесла к холодильнику, который работал за рядами медицинской аппаратуры. Там она начала разбирать продукты и раскладывать их по его полкам. Я подошел поближе, мне захотелось взглянуть на то, что находилось за рядами медицинского оборудования, и тихо ахнул про себя. Воротникова в том углу устроила себе маленькую кухоньку с двухкомфорочной плитой, холодильником, машиной для мойки посуды и различными кухонными комбайнами. Там она, не сходя с места, могла для своего Коли приготовить и любимый им тархунный кисель, и суп пюре из томатов и украинский борщ с чесночными пампушечками. Увидев мои глаза, полезшие на лоб, эта женщина одним движением своей руки распахнула какую-то дверцу за своей спиной, явив моим глазам набор различных бутылок с крепкими напитками. Налила мне на два пальца в стакан какой-то коричневой жидкости и стакан поставила перед моим носом. Пока я наслаждался суперзапахом французского Хеннеси, Галина Ильинична налила себе полстаканчика белой жидкости.
Мы одновременно наши пойло поднесли к губам, а затем их мгновенно проглотили. Я наслаждался теплом, в сей момент разливавшимся по моему телу, а Галина Ильинична из холодильника достала лук, уже порезанный кружками, крепко посолила один кружок и с видимым удовольствием зашвырнула его себе в рот, а потом ядрено захрустела этим репчатым луком, держа свои глаза закрытыми. Когда Галина Ильинична снова их открыла, то эти ее глаза жили отдельной жизнью и были полны желания снова повторить нашу выпивку. Мне оставалось только ей подморгнуть, и она тут же принялась бы за работу, но в этот момент за моей спиной вдруг послышался противный и скрипучий голос Никольского.
– Галька, ну сколько раз тебе нужно говорить, чтобы ты не спаивала бы моих гостей. Я не виноват, что мы с тобой так поздно встретились. Вышла бы замуж за меня лет шестьдесят назад, была бы матерью героиней! Ну, а сейчас давай вместе будем жить, пока моя женилка работает, а когда меня заберет к себе Борис Фридман, то я так и быть разрешу тебе другого мужика себе поискать, а то ведь одна сопьешься к чертям собачьим!
В этот момент увлекательного семейного скандала что-то приятно защекотало мою задницу, это мой мобильник затрясся в дикой пляске Вита, вызывая меня на связь. С большим трудом я его выудил из заднего кармана джинсов и поднес к своему уху. Хотя его дисплей мне демонстрировал надпись "звонок анонимный", я прекрасно знал о том, что сейчас по нему мне позвонил сам бульдог Олигарх Колючий. Этот дурак не знал о том, что на этом телефоне записан один единственный номер его телефона и никто другой, кроме Димы Алферова, не мог бы мне по нему позвонить. Поэтому я смело нажал кнопку "прием вызова" и произнес:
– Привет, Дима! Целая вечность прошла с нашего последнего разговора. Ты, сам-то где пропадал, пару раз я тебя набирал, но всегда мне говорили, что ты отключил телефон.
– Это не я отключал телефон, это мне его отключили! Эти парни захотели меня посадить в тюрягу лет на пять - десять. Словом, я прошу тебя набери меня снова и мы с тобой, молча, поговорим, а то сейчас меня слушают все, кому не лень, и друзья, вернее, бывшие друзья, и враги, и все правоохранительные органы, вместе взятые. Так что, друг, жду твоего звонка.
Ни слова не говоря, я дал отбой звонку Дмитрия Алферову, а затем перенабрал номер его телефона на своем мобильнике для предстоящего мысленного с ним разговора. Помните, я вам говорил, что Дима телепат, но какой-то уж неудачный телепат, он прекрасно понимал и мог говорить мысленной речью только в одном случае, когда кто-то позвонит ему и начнет свои мысли ему передавать и принимать по оптико-волоконному кабелю. Набрав номер телефона этого бульдога, я первым делом дождался, когда умолкнут гудки вызова и только после этого мысленно поинтересовался:
– Ну, и долго ты, Дима, собираешься молчать? Сейчас можешь разговаривать и рассказывать мне о том, что с тобой случилось? А главное, скажи мне, где сейчас находится Нина?
– В Германии, в клинике одного знакомого мне хирурга! Три серьезнейших операции за два дня, не каждый человек может это выдержать! Но девочка пока еще держится, но она почему ждет твоего появления, Кат?!
– Хорошо, Дима, я думаю, что смогу ее увидеть сегодня поздно вечером или завтра рано утром. Но ты, Дима, что-то мне не договариваешь, а мне хотелось бы знать все, что с тобой произошло после нашей последней встречи. Сам-то сейчас где находишься, вместе с Ниной в Германии?
Да ты, что, Марк? В настоящий момент я сижу в одиночке Матросской тишины, меня обвиняют в измене родины, в убийстве депутата Госдумы, в попытке организации государственного переворота, вооруженного сопротивления правоохранительным органам и бог знает еще чему. Одним словом, мне грозит расстрел, но так на вышку у нас мораторий, то меня приговорят к пожизненному заключению. Ни один стоящий адвокат не хочет работать по моему делу. Они руками и ногами от меня открещиваются. Жену Аллу уже посадили и дали ей пять лет за непатриотичное поведение. Когда Барманный суд принимал решение о моем задержании и судья зачитывала причины того, почему меня нельзя выпустить на свободу, то Алла ее решение прокомментировала следующим образом, громко сказав:
– Это не суд, а какое-то цирковое представление?!
– Ну, ей и вкатили по максимуму и за оскорбление суда, и судьи, а меня решили содержать под арестом в тюрьме, пока будет идти расследование моих криминальных деяний, так как, по мнению прокурора и судьи, я могу российский народ поднять на восстание. А ведь ты, Марк, меня предупреждал, что мое поведение может завершится таким поворотом судьбы. Бабы они дуры, вот и Фортуна незнамо за что, меня, своего любимчика, перевела в категорию неудачников!