Мароны
Шрифт:
Все эти догадки заняли у Кубины не более двух секунд. Он опрометью кинулся к хижине, схватил приготовленный его товарищами факел и побежал обратно к водопаду. Затем, знаком предложив Герберту и двоим маронам следовать за собой, Кубина скользнул под завесу стремительно падающей воды. Он действовал с крайней осторожностью. В гроте, кроме Чакры, могли быть и его сообщники. А Кубина знал, что разбойники будут защищаться до конца — ведь плен для них означал смерть.
Держа в одной руке мачете, а в другой факел, Кубина бесшумно подкрался ко входу в грот. Герберт не
Но вот глаза их освоились с этим ослепительным блеском, и тут оба — и Кубина и Герберт — застыли на месте. Из груди каждого вырвался сдавленный крик. Они взглянули друг на друга с невыразимым отчаянием. На земле, посреди грота, между двумя огромными сталагмитами, лежала женщина в белом платье. Она лежала на спине, вытянувшись во весь рост, и совершенно неподвижно. Не к чему было всматриваться при свете факела в застывшее, бледное, как полотно, лицо — она была мертва, и это была Кэт Воган!
Глава СIX. СОННОЕ ЗЕЛЬЕ
Но где же был Чакра?
Убедившись, что дом Вогана объят пламенем, колдун схватил потерявшую сознание Кэт и постарался поскорее скрыться. Очутившись за калиткой сада, он на ходу договорился с Адамом, что тот отнесет награбленную добычу в тайник среди гор, куда он позже явится за своей долей сам. Сейчас ему было не до дележа.
Адам не возражал, и вся шайка, взвалив на плечи узлы, направилась к себе — в далекие горы Трелони. А Чакра, словно тигр, который, убив добычу, тащит ее в свое логово, понес несчастную девушку в Ущелье Дьявола. Она уже не кричала, не звала на помощь: ужас парализовал ее. Она впала в забытье, похожее на смерть.
На свое счастье, она так и не пришла в себя, пока горбун тащил ее по лесной тропе, спускался с крутого обрыва и переправлялся в челноке через темное озеро. Она ничего не ощущала с той минуты, когда страшный урод схватил ее и понес по дороге, освещенной пламенем, пожиравшим дом, в котором она родилась и выросла. Кэт очнулась в трехстенной лачуге, где тусклое пламя маленького светильника озаряло хорошо знакомое ей лицо — лицо колдуна Чакры, жреца Оби. Старик снял маску и предстал теперь перед Кэт во всем своем безобразии.
Пытаться разжалобить его, звать на помощь?
Кэт поняла, что все будет напрасно. Ее охватил неописуемый ужас. Сознание еще не полностью вернулось к ней, но она уже понимала, что все это не бред, не кошмарный сон, но беспощадная явь. Перед ней стоит Чакра, она слышит его хриплый, насмешливый и торжествующий голос. Кэт попыталась подняться с бамбукового настила, куда положил ее колдун, когда она была в обмороке. Девушка не осмелилась вскочить на ноги. Она только приподнялась и так оцепенела, скованная безумным страхом.
А Чакра? К ее удивлению, он не угрожал ей — наоборот. Она с ужасом услышала, что он шепчет признания в любви. О
Неизвестно, сколько времени продолжалась бы эта сцена, но в эту минуту снаружи раздался пронзительный свист.
— Это старый Джесюрон! — злобно прошипел колдун. — Что ему понадобилось среди ночи? Все разыскивает счетовода? У меня он его не найдет.
Свист повторился еще, и еще, и еще…
— Четыре сигнала. Что-то неладно… Надо идти. А ты, Лили Квашеба, не тревожься. Я еще вернусь. Может, к тому времени ты станешь добрей. Иди-ка сюда… Здесь я тебя не оставлю. Нельзя, чтоб тебя увидели.
Схватив Кэт за руку, он хотел было вытащить ее из хижины.
— Нет! — остановился он вдруг. — Нет, не годится. И старый Джесюрон не должен знать, что она здесь. Чего доброго, она еще прибежит обратно в хижину. Нет, надо ее связать, заткнуть ей рот, чтобы не вздумала кричать.
Не выпуская руки Кэт, колдун огляделся, ища, чем бы связать несчастную пленницу.
— Ха! — Его осенила другая мысль. — Зачем связывать, когда есть средство понадежнее! Немного сонного зелья — и все. Она и не пикнет.
Свободной рукой он пошарил под кровлей и вытащил узкий закупоренный пузырек с темной жидкостью.
— Ну, мисс Кэт, — проговорил колдун, вытащив зубами пробку из пузырька и поднося его к губам обезумевшей от страха девушки, — хлебни-ка. Не бойся. Вреда тебе не будет. Даже лучше станет. Ну, пей!
Бедная девушка инстинктивно отпрянула назад, но колдун схватил ее за волосы и, накрутив на свои костлявые пальцы роскошные, шелковистые пряди, откинул ее голову. Сунув Кэт в губы горлышко пузырька, Чакра разжал ей зубы и заставил выпить часть его содержимого. Кэт покорно проглотила напиток. Даже если бы она знала, что это смертельный яд, она и тогда не в силах была бы оказать ни малейшего сопротивления.
Но в узком пузырьке была не отрава, хотя действие напитка весьма походило на действие яда, ибо Чакра заставил Кэт выпить сок калалуэ, то есть дал ей сильнейшее снотворное средство.
Уже через несколько секунд по лицу девушки разлилась смертельная бледность, по телу прошла мелкая дрожь, мускулы расслабились, и Кэт упала бы на пол, если бы колдун вовремя не подхватил ее. Казалось, не сон, а смерть сковала тело несчастной.
— Так… — проговорил колдун. — Теперь, моя красавица, ты будешь мирно спать, пока я тебя не разбужу. Поспи-ка на свежем воздухе — там тебя Джесюрон не заметит, а то еще, чего доброго, старый разбойник сам на тебя позарится.
Чакра поднял Кэт на руки и вынес ее из хижины.
У входа он остановился и огляделся, как будто ища, куда положить свою ношу. Луна уже поднялась над горизонтом, и ее бледные лучи проникли в мрачное ущелье. Неподалеку от хижины росло несколько низких кустов. Туда и направился было Чакра, но, взглянув на водопад, передумал. Ему пришло в голову другое.
Он подошел к самому подножию утеса, с которого свергался водопад, и, покрепче охватив безжизненное тело девушки, шмыгнул за пенящуюся водяную лавину.