Маросейка,12: Операция «Зеленый лед»
Шрифт:
– Это наша работа. Тебе ли не знать: факты – упрямая вещь.
Никита вдруг опомнился, перешел на нормальный тон, даже улыбнулся. Ткнул друга пальцем в грудь и сказал:
– Мент поганый.
– А ты поганый сборщик налогов, – заржал в ответ Белавин. – От тебя только желание пропадает. А если честно, – сказал он вполне серьезно, – я сам не верю в самоубийство. Прямые улики подтверждают его, а косвенные полностью опровергают. Пойдемте.
8
Майор проводил своих
– Ну что ж, – протянул, удовлетворенно кивнув головой, Никита, – достаточно простая обстановка, но от пола до потолка антикварная. За исключением телевизора. Даже непонятно, как это он решился такую модернягу сюда притащить.
И тут глаза Никиты округлились.
– Ни фига себе, сколько мышей! Да у него определенно был пунктик…
Он помолчал, с любопытством оглядываясь. Мыши самой разной фактуры и в самых разных позах располагались и в других местах.
– Ну вот, теперь понятно, почему он предпочитал все время к нам в «контору» ездить, а не на дому встречаться, – произнес Никита, обойдя всю мышиную экспозицию. – Тут бы я быстро скумекал, что Боря нуждается не столько в налоговом полицае, сколько в помощи психиатра…
Белавин, стоявший посередине комнаты, кивнул на полулежащий в кресле у окна труп бывшего вице-президента «Самоцветов». Возле трупа суетился судмедэксперт.
– На фирме мы народ еще не опрашивали. Дом работница сказала, что ничего необычного в последнее время не было. – Белавин пожал плечами. – Проплаты все вовремя, все вещи, как обычно, убраны. Никаких признаков надвигающегося кризиса… Соседка, – продолжал он, – вон слышала, что погибший вроде куда-то лететь должен был. Кстати, мы действительно нашли уложенную сумку, а вот ни билета, ни загранпаспорта пока что нет. Вот вам еще одна неувязочка. Хотя, он, конечно, мог их хранить и на работе.
– Или в сейфе.
Белавин поднял руку, призывая к терпению:
– Про сейф – отдельно. Видишь эту картину за его спиной? Там он и есть.
Майор подошел, отодвинул картину и показал на кодовую панель в боковой стене огромного кабинета, за креслом, на котором покоился умерший.
– Видишь? А сейф открыт. И абсолютно пустой, – повернулся он к Никите. – Случайно обнаружили. Что он мог там хранить – неизвестно. Может, сам чего достал и в стол сунул или на работу отвез… Но что-то там было.
– С чего ты взял?
– А с того, что я знаю, чего там точно не было – так это пыли. Вот если это убийство, а не самоубийство, тогда все понятно: вскрыли, ограбили.
– А следы взлома есть? – спросил Никита.
– Нет, – вздохнул Белавин. – Хотя, в общем, это еще предстоит проверить. Входные двери тоже вроде в целости и сохранности, внизу домофон…
– Не веришь в самоубийство? – Никита внимательно оглядывал комнату.
– Сомневаюсь.
Никита подошел к столу и начал разглядывать лежащие на нем предметы. Почти пустая поверхность. Прибор для письменных принадлежностей, промокашка, пресс-папье, пара справочников по драгоценным камням.
– Предположим, это убийство, – он резко повернулся к другу. – Значит, что – он знал убийцу и сам впустил?
– Выходит, что так, – развел руками Белавин. – Но сейф? – Он кивнул на проем в стене. – Это что, хозяин только открыл сейф, а тут его и прижучили? В таком случае зачем изображали самоубийство? Обычное ограбление поздно ночью. Состряпать алиби – пара пустяков, и зачем так мудрить…
– А он наркоманом не был? – неожиданно подал голос Русанов, склонившийся над трупом.
Никита обернулся, посмотрел на новичка нехорошим взглядом:
– Кто? Тарчевский? Ты что, Дима, Маринину читаешь?
– У него на руке след укола, – спокойно сказал Русанов. – И, кажется, довольно свежий.
Никита с Белавиным подошли к трупу. Русанов показал на крохотную, еле заметную точку на сгибе правой руки покойника:
– Вот. Неясный, но след.
– Укололся всего один раз, и крыша того… шурша и не спеша? – недовольно спросил Никита.
– Ну крыша-то у него давно шуршала, – ответил Белавин, кинув выразительный взгляд на кабинетную часть коллекции мышей.
– А Тарчевский был правша или левша? – вновь,
к неудовольствию Никиты, встрял Русанов.
– Он был левоправша, – окрысился Никита. – Пистолет выпал из правой руки, и след от укола тоже на правой руке.
– Не бери в голову, – сказал Белавин. – Сходил человек к врачу, укололся от импотенции.
– Нет, укол ему сделали здесь. Человек в темных очках и плаще, – подытожил Русанов.
Никита с Белавиным переглянулись.
– Вы кого на работу берете? – спросил Белавин, словно не замечая стоящего рядом Русанова.
– Чувак из «конторы». До капитана дослужился. Вот шпиенов и ловит на каждом шагу, – ответил Никита, тоже делая вид, что Русанова здесь как бы нету.
– И ты его взял?
– Не смог отказать начальству.
– Начальство сменилось?
– Нет, Дед удружил.
– Стареет батяня.
– Нет, он молодцом, но тот, что над ним, – из ГБ.
– Ну, тогда вашей шарашке капец. – Тут Белавин повернулся к новичку: – Дима, на хрена твоему Бэтмену колоть клиента перед убийством? Укол от инфаркта перед смертью? Или вначале отравил, а потом застрелил? Чтобы спутать следы, а? Почему тогда еще не утопил к тому же?