Марош. Командор крови
Шрифт:
Усмехнувшись, император крутанул головой и, повернувшись к своим гвардейцам, показал пальцем на управителя.
– Видали? Десять лет он тут служит! Всё знает! Да если бы вы в походах так потрошили захваченные дворцы, как он знает этот, я вам всем давно головы поотрывал бы!
Гвардейцы заухмылялись, поглядывая на дворян. Уж они-то знали, как искать припрятанные богатства. Каждый из них мог на эту тему не одну историю припомнить.
– У меня к вам ещё один вопрос, господа, – вновь обернулся император к придворным, – Известно ли вам, кто имел доступ в сокровищницу при
– По слухам, Ваше величество, только члены императорской семьи, – ответил глава Совета.
– Верно, – согласился император, – Только члены императорской семьи. Рабов, периодически заносивших в сокровищницу новые богатства, сразу же после этого убивали в одной из дальних комнат дворца личные телохранители императора. Сами же они в помещения, ведущие к входу в сокровищницу, не допускались.
– Откуда вам это известно, император? – спросил глава Совета.
– Значит, вам нужны доказательства того, что я действительно являюсь прямым наследником правящей династии, – не отвечая на вопрос, задумчиво сказал тот, – Ну что ж, хорошо. Я представлю эти доказательства! Со мной пойдут трое. Во-первых – глава Имперского Совета. Я думаю, что уж к вашим-то словам Совет прислушается?
– Я надеюсь на это, Ваше величество, – поклонился тот.
– Дальше. Советник по финансам. В вашем ведении находится государственная казна. И уж вам-то наверняка будет интересно взглянуть на то, что я покажу.
– Безусловно, Ваше величество, – с поклоном согласился советник.
– Ну и… – император, усмехаясь, посмотрел на управляющего дворцом, – и вы, господин управляющий. Только для того, чтобы убедить вас, что дворец этот я знаю гораздо лучше, чем вы! Остальные будут ждать нас здесь. Надеюсь, за пару часов не успеете соскучиться. Следуйте за мной, господа, – обратился он к выбранным им дворянам и, круто повернувшись, направился к выходу. Гвардейцы, чётко повернувшись, последовали за ним. Троим придворным ничего не оставалось как, попрощавшись полупоклонами с остающимися, проследовать за императором. Оставшиеся дворяне проводили уходящих тревожными и заинтересованными взглядами.
Пройдя из главного зала по боковой галерее, они поднялись на третий этаж, и некоторое время шли к левому крылу дворца, где находились личные покои императора. Однако, не доходя до них, в одной из комнат остановились и император, обернувшись к сопровождавшим его гвардейцам, сказал:
– Вы остаётесь здесь. Дальше иду только я и эти трое господ.
– Но… император… вы идёте один? – нерешительно сказал один из офицеров.
– Вы что, боитесь, что они на меня нападут? – усмехнулся в ответ император, – Не волнуйтесь. Этого не случится. Во всяком случае, уж от троих-то я как-нибудь сумею отбиться. Так что ждите нас здесь.
Император подошёл к шкафу, стоявшему в углу комнаты, и что-то достал оттуда, спрятав за пазуху.
– Прошу за мной, господа, – обратился он к дворянам, направляясь в противоположный угол комнаты.
Они прошли не в высокие изукрашенные тонкой резьбой и золотой краской двустворчатые пальмовые двери, ведущие в императорские покои, а в небольшую дверь, проделанную в углу в стене и занавешенную бархатными шторами. За дверью оказалась ещё одна галерея, более узкая, чем предыдущая и протянувшаяся от императорских покоев до центральной части дворца. На всём протяжении эта галерея делилась перегородками на небольшие комнатки, сообщавшиеся между собой посредством узких дверей, проделанных в этих самых перегородках. Почти все во дворце знали об этой галерее. И идущие сейчас по ней придворные недоумевали, гадая, что такого необычного может быть в этих известных всем и каждому переходах.
В одной из комнаток галереи император остановился и обратился к сопровождавшим его дворянам:
– Господа. Я принял сегодня очень важное решение. Я решил показать вам троим императорскую сокровищницу. Но! Согласно незыблемому закону, завещанному предками, каждый, узнавший путь в сокровищницу, должен быть немедленно предан смерти. Однако, – добавил он, видя, как побледнели лица дворян, – каждый из вас по своему положению слишком ценен и для меня лично, и для всей империи в целом. И, кроме того, я ведь обязался представить доказательства по известному нам вопросу, – усмехнулся он, – Исходя из всего вышесказанного, я вынужден предложить вам, господа, завязать себе глаза вот этими платками, – император вынул из-за пазухи три шёлковых платка чёрного цвета.
Дождавшись, когда дворяне повяжут платки себе на глаза, император удостоверился в надёжности предпринятых мер, и вложил всем троим в левую руку длинную палку, соединив их, таким образом, между собой.
– Держитесь крепче за палку, господа, и слушайте мои указания. Я проведу вас по тайному ходу в нашу фамильную сокровищницу. Поверьте мне, ничего подобного вы в своей жизни не видели! И помните, если кто-либо попытается подсмотреть тот путь, по которому мы идём, я буду вынужден убить его на месте, не смотря ни на что. Так что – не искушайте судьбу, господа!
Весь остальной путь проходил для дворян в полном мраке. Судя по всему, они прошли ещё несколько комнат по направлению к императорским покоям. Потом остановились. Что-то стукнуло, щёлкнуло, раздался протяжный скрип и скрежет. В нос пахнуло затхлым воздухом и, пройдя всего несколько шагов, они нащупали под ногами ступеньки.
– Будьте осторожны, господа, – послышался голос императора, – мы сейчас будем спускаться по винтовой лестнице вниз. Не споткнитесь.
Едва они прошли пару оборотов, как вверху раздался уже знакомый им скрежет и скрип и через секунду всё стихло.
"Вероятно, закрылась дверь, через которую мы вошли" – подумал советник по финансам.
"Странно, – подумал управляющий, – я не припоминаю никакой двери в этой галерее. Понятно, что она, скорее всего, замаскирована под стену. Но хоть какие-то следы должны же оставаться!"
Спускались довольно долго. Создавалось впечатление, что это длинный спуск по винтовой лестнице крепостной башни. Уже давно был потерян счёт бесчисленным виткам, когда они оказались на небольшой горизонтальной площадке. Вновь раздался глухой шум, как – будто кто-то волочит каменную плиту по полу. Когда он стих, император сказал: