Марс пробуждается. Том 1

Волков Константин Сергеевич

Вместе с тем у Матоа был широкий и смелый ум. Судьбы народа, будущее страны заботили ее весьма глубоко. Она лучше Иргана понимала, какое огромное значение для Анта могло иметь общение с разумными существами, обитающими на соседней планете.

Поэтому Матоа не спешила высказывать свое мнение, стремясь найти выход из круга терзавших ее противоречий. Но после прямого обращения Иргана нужно было на что-то решиться.

— Ирган говорит как мудрый и дальновидный Владыка государства, — начала она. — Уничтожить пришельцев можно в любую минуту. Сделать их полезными — вот в чем истинная мудрость. Твое же требование, Ассор, неразумно. Таково мое мнение, я сказала!

Ассор побагровел от злобы. Его черное

сморщенное лицо стало темно-лиловым. Не часто случалось, чтобы он встречал такие возражения.

— Королева слишком скоро забывает оскорбления, — многозначительно прошептал он.

При всем своем самообладании Матоа вздрогнула от неожиданности: намек был слишком ясен.

— Что ты хочешь сказать? — воскликнула она. — Твои слова звучат по меньшей мере странно!

Ирган поднял голову и бросил испытующий взгляд на старого хитреца, затем перевел глаза на Матоа. Она выдержала немую сцену, но глаза ее засверкали от гнева. Ассор понял, что с этой минуты у него появился сильный враг.

— У меня нет и никогда не будет тайн от супруга и Владыки, — громко сказала она. — Настанет час — я все скажу сама. Пока еще не время.

Ирган погрузился в глубокое раздумье. Прошло несколько долгих минут, прежде чем он принял решение. Наконец он поднял голову.

— Властью, данной мне всесильными богами, повелеваю, начал он глухим, низким голосом. — Пришельцев держать под стражей, но сохранить им жизнь. Залогом в этом пусть будет голова Ассора. У чужеземцев жизнь должна быть полна как у гостей, прибывших по приглашению Владыки. Мы будем держать с ними совет, но сохраним в тайне их слова и мнения. Их знания, полезные для Анта, нам следует разумно использовать. Когда же пришельцы станут нам бесполезны, мы отправим их обратно на Звезду Тот. Пусть они там расскажут, что великий Ант не нуждается ни в помощи, ни с совете Звезды Тот, чтобы никогда ни один житель этой планеты не переступал больше порога нашего мира. Да будет так, как я сказал!

Он поднялся. Матоа встала вслед за ним и бросила насмешливый взгляд на Ассора. По законам Анта в подобных случаях решение Владыки было окончательным, и все обязаны были повиноваться. Ассор смиренно склонил голову, выражая свою покорность, но в душе у него клокотала злоба.

Глава VII

ПРОБЛЕСК НАДЕЖДЫ

Когда Владимир показался в дверях камеры, космонавты поразились при виде его лица. Он был бледен, глаза ввалились, рот плотно сжат. Таким его еще никто никогда не видел.

— Что случилось? — бросилась к нему Наташа.

Владимир только безнадежно махнул рукой. Да и что он мог сказать?

Передать в подробностях беседу с королевой? Для чего? Или сохранить в тайне все и сообщить друзьям лишь конечный результат, ничем не объясняя причин внезапного гнева Матоа? Получится неубедительно, бессвязно и непонятно. А главное, не все ли равно?! Теперь, когда всевластная королева уже сказала роковое слово, вся вина лежит на нем. Может быть, рассказать, ничего не скрывая, Виктору Петровичу, как начальнику экспедиции? Но это бросится в глаза остальным. Какие могут быть секреты среди шести путешественников!

Так думал Владимир, лежа на койке и глядя на своды камеры отсутствующими глазами. Понимая его состояние, друзья ни о чем не спрашивали.

Постепенно он стал приходить в себя.

— Мы обречены, друзья! — неожиданно сказал он. — Нас хотят уничтожить. Так решила королева. Этого же давно желает Ассор. Значит, два голоса из трех в составе здешнего триумвирата будут поданы за смертельный приговор.

Установилось тяжелое молчание. Если бы речь шла о смерти, вызванной гибелью космического корабля, условиями жизни на Марсе или другими причинами стихийного порядка, космонавты встретили бы ее спокойно. Но оказаться в мире, где человек мог жить даже без кислородных приборов, прибыть на соседнюю планету с миссией дружбы и ни с того ни с сего попасть в тюрьму и принять смерть от руки палача, не чувствуя за собой никакой вины, — с этим человеческий рассудок не мог примириться.

— Бежать! — предложила Наташа. — Уничтожить стражу, выбраться наружу и попытаться добраться до ракеты. Пускай погибнет кто-нибудь из нас, может быть, спасется хоть один. Да если и все умрем, то хоть встретим смерть в честном бою. Все легче!

— К чему себя обманывать, — возразил Паршин. — Мы находимся глубоко под поверхностью планеты, нас охраняет многочисленная и хорошо вооруженная стража. Мы не знаем даже плана здания, не имеем представления, где находится ракета. Смешно думать, что ее оставили на прежнем месте. Я уже не говорю, что мы не знаем и этого пункта, расположенного далеко от столицы. Если каким-либо чудом мы вырвемся отсюда, куда деваться дальше?

— Во время прогулки, — предложила Индира, — мы будем наверху. Набросимся на стражу. Солдаты не знают наших сил… Затем спуск или прыжок вниз…

— Разбиться о камни и снова оказаться в руках обозленных тюремщиков? — сказал Ли Сяо-ши. — Это все несерьезные планы. Если говорить о побеге, то единственная возможность, дающая нам хотя бы один шанс против тысячи, — это использовать момент, когда нас поведут на казнь. Быть может, тогда…

— Откуда мы знаем, где и как они соберутся нас убивать, хмуро возразил Владимир. — Хорошо, если всех сразу. И повезут куда-нибудь за город… Могут выводить поодиночке и уничтожить одного за другим где-нибудь в подвале.

— Подкоп, — бросила Наташа.

— В какую сторону? — грустно усмехнулся Ли Сяо-ши. — Какими инструментами, в какой срок можно продолбить эти камни? Предложение Индиры и то реалистичнее. В конце концов, мы можем разорвать одежды… несколько одеял, связать из них подобие каната…

Яхонтов не принимал участия в споре. Едва Владимир сделал роковое признание, как он встал и принялся молча расхаживать из одного конца камеры в другой.

— Я не могу, никак не могу примириться с мыслью, что мы должны погибнуть так бессмысленно, по доброй воле попав в мышеловку, — произнес он после замечаний Ли Сяо-ши. — Еще раз повторяю: мы не одиноки на Марсе, у нас есть друзья — те самые, которые подали сигнал. Несчастье в том, что мы, едва прибыв, тотчас попали в руки врагов. Но, очевидно, есть другие силы, дружественные по отношению к нам. Появление ракеты не могло остаться незамеченным. Кто-то должен думать сейчас о нашем спасении и, вероятно, думает. Для нас же главное не терять присутствия духа и с достоинством встретить любую опасность…

Щелканье замка прервало его.

Как обычно, появились два марсианина. Они поставили на стол сосуды с питьем и блюда с пищей и направились к выходу. Один из них почему-то задержался и, выждав, когда второй уже вышел, вдруг бросил на пол маленький бумажный шарик и торопливо выбежал из камеры. Послышалось лязганье замков. Пленники переглянулись.

— Ну вот! — удовлетворенно сказал Яхонтов. — Насколько я понимаю, письмо от друзей, переданное по всем правилам конспирации. Посмотрим!

— Хорошо, что мы успели изучить язык марсиан и их письменность, — продолжал он, вооружаясь очками. — Вот слушайте: «Вас окружают враги, которые хотят, но боятся вас уничтожить, опасаясь волнений народа. Но в стране Анта есть друзья, которые сумеют вас освободить. Ждите!» Подписи нет.