Маршал С К Тимошенко
Шрифт:
В газетах, сводках и обзорах, доводимых до военных руководителей высшего звена все чаще проходили сообщения о контрреволюционных заговорах, антисоветских выступлениях, различных вредительских организациях и группах. Один за другим бесследно исчезали известные всей стране военачальники и командиры. Еще в июле 1936 года арестовали комдива Дмитрия Шмидта, активного участника гражданской войны, командира единственной в РККА бригады тяжелых танков, несколько позже - комдива Юрия Саблина, комкора Илью Гарькавого, командующего Уральским военным округом, комкора Семена Туровского, начальника штаба Харьковского военного округа. В мае следующего года последовали странные служебные перемещения Тухачевского, Гамарника, Якира. Скоро стало известно об аресте Корка, Лапина, Эйдемана, Тухачевского, Уборевича, Якира. 31 мая покончил жизнь самоубийством Гамарник.
13
Вскоре до Тимошенко дошла весть и об аресте комкора Сердича - его соратника по Первой Конной и задушевного друга. Шли аресты в Москве, причем не только высшего начальствующего состава. В этом убедился Семен Константинович будучи в гостях у одного из своих сослуживцев. Он жил в доме командного состава на улице Осипенко.
– По ночам тишина кажется какой-то зловещей. Такое ощущение, что весь дом не спит. Все настороженно ждут своей очереди, - высказала Тимошенко свои мысли жена приятеля.
Член Военного совета Киевского военного округа Ефим Афанасьевич Щаденко, которого Тимошенко хорошо знал более пятнадцати лет, поделился с ним впечатлениями от августовского пленума ЦК Компартии Украины:
– Секретарь ЦК КП(б)У Попов дал в Москве показания, что Якир еще в 1935 году завербовал его и большую группу людей в "военно-фашистскую организацию" с целью убийства Сталина и свержения Советской власти. Об этом и пошел разговор на пленуме. Уничтожающую оценку Якиру дал и нарком внутренних дел Украины Баницкий. Весьма агрессивную позицию занял Косиор. Он заявил, что "организация" Якира являлась агентурой польских панов и немецких фашистов, она тесно связана с другой организацией - украинской националистической, возглавляемой Председателем Совнаркома УССР Любченко...
Эти и многие другие факты ошеломляли, заставляли крепко задумываться. "Как могло случиться, - неоднократно ставил перед собой вопрос Тимошенко, - чтобы люди, героически проявившие себя в гражданской войне, много сделавшие для укрепления обороноспособности страны в последующие годы, занимавшие столь видное положение в партии, государстве, армии, могли стать врагами народа?" Объяснение этому Семен Константинович находил тогда в двух возможных причинах. Первое - их социальное прошлое. Большая часть арестованных, действительно, вышла из состоятельных семей, были офицерами царской армии. Второе - активная деятельность зарубежной разведки, сумевшей, используя слабые стороны этих людей (а у кого таких нет?), завербовать их и заставить работать против Советской власти. Других причин он не видел, а сомнения старался отметать. Безоглядная вера в правильность генерального курса Сталина, его непогрешимость и великую мудрость не позволяли тогда Тимошенко углубляться в анализ причин происходившего. Теплилась, к тому же, надежда, что во всем "в верхах" разберутся, все образуется. Успокаивала в определенной мере не только личная непричастность ко всякого рода "организациям", но и абсолютное неведение об их существовании. Всю информацию о преступлениях "врагов народа" он черпал из официальных источников. Его же никто и никогда не пытался склонить к какой бы то ни было антисоветской деятельности, к измене Родине. Даже намека на это Тимошенко ни от кого не слышал, в том числе и от ранее очень близких ему людей, объявленных преступниками. Так что он ни в коей мере не причастен к тому, что лихорадит сейчас всю страну...
Между тем в начале 1938 года пришло закрытое письмо ЦК ВКП(б) "О недостатках в партийно-политической работе в РККА и мерах к их устранению". Оно призывало к дальнейшей очистке армии от "врагов народа", к "ликвидации последствий вредительства", требовало "не забывать также о "молчаливых", политически бесхребетных
В феврале 1938 года Тимошенко стал командующим Киевским военным округом, сменив И.Ф.Федько.
...Скорый поезд номер один мчался по украинской земле. Из трубы паровоза вместе с клубами дыма вырывались и тут же гасли искры. После Дарницы Тимошенко почти неотрывно смотрел в окно. Мост через Днепр. Справа чуть угадывался Подол. Ближе к реке возвышалась Владимирская горка. Тонула в буйной зелени Печерская лавра, ослепительно сверкали на солнце кресты куполов Успенского собора и Троицкой надвратной церкви.
На вокзале его встретил заместитель начальника штаба округа комбриг Н.Ф. Ватутин с группой командиров. В машине Николай Федорович коротко доложил о состоянии округа на 5 февраля 1938 года, ответил на поставленные командующим вопросы. Вскоре подъехали к знакомому зданию штаба.
КВО занимал к этому времени ведущее место в Красной Армии по количеству и технической оснащенности войск. В него входило десять корпусов: пять стрелковых, три кавалерийских, механизированный и авиационный, а также воздушно-десантная бригада, другие соединения и части. Вдоль юго-западной границы завершалось оборудование семи укрепленных районов. В массовом количестве поступала новая техника. На ее освоение нацеливались планы начавшегося учебного года. Существенно корректировались планы мобилизационного развертывания.
Важным событием в жизни войск КВО стало постановление Главного военного совета РККА от 26 июля 1938 года. В связи с надвигавшейся угрозой войны он, как и другие приграничные, был переименован в Киевский Особый военный округ. В нем началось формирование четырех армейских групп, впоследствии развернувшихся в 5,6 и 12-ю армии. Создавалась конно-механизированная группа. В состав каждой армии и КМГ включалась авиационная группа.
И снова (в который уже раз!) перед командующим встал самый болезненный вопрос - о кадрах комсостава. Еще в марте, вскоре после приема новой должности, ему вместе с членом военного совета округа, первым секретарем ЦК КП(б)У Н.С.Хрущевым довелось готовить документ для доклада в Москву "О состоянии кадров командного, начальствующего и политического состава округа". Тимошенко почти дословно врезалась в память его приамбула: "В результате большой проведенной работы по очищению рядов РККА от враждебных элементов и выдвижения с низов беззаветно преданных делу партии Ленина-Сталина командиров, политработников начальников - кадры командного, начальствующего и политсостава крепко сплочены вокруг нашей партии, вождя народов тов. Сталина и обеспечивают политическую крепость и успех в деле поднятия боевой мощи частей РККА..."{9}
Но действительно ли "беспощадное выкорчевывание троцкистско-бухаринских и буржуазно-националистических элементов", как значилось в постановлении Военного совета КВО обеспечило подъем "боевой мощи"?
Сменились все девять командиров корпусов, уцелел лишь один комдив из двадцати пяти, пять командиров бригад из девяти, вновь назначены восемьдесят семь командиров полков из ста тридцати пяти, на десять меньше - начальников их штабов, "врагами народа" оказались все четыре начальника укрепрайонов{10}, не менее основательно прошлась коса репрессий и по политработникам. Не было практически ни одной категории постоянного состава армии, которой не коснулась бы свирепая чистка. К ней и сам он вынужден был приложить руку, давая санкции на аресты по представлениям органов НКВД. Крепко сомневался иной раз, но глушил эти сомнения: "там" дескать знают то, что ему неведомо, "в верхах" разберутся ...Ну а если бы отказался дать такую санкцию на кого-то? Чего уж лукавить-то перед самим собой - "Ежовые рукавицы" намертво зажали уже нескольких командующих военными округами... И все же, все же... Неужели в его войсках столько "врагов народа", вредителей. Да и как устранить огромный дефицит военных специалистов? Ведь люди, занимающие ответственные должности в войсках менее года, явно не смогут успешно решать боевые задачи в сложнейших условиях современной войны? А в том, что она не за горами, сомневаться не приходилось.