Маршал С К Тимошенко
Шрифт:
Маршал Тимошенко с группой офицеров выехал на командный пункт 4-й гвардейской армии, по войскам правого фланга которой пришелся удар противника. Убедившись, что использовать армейские резервы весьма затруднительно из-за их значительной удаленности, он немедленно вызвал авиацию 17-й воздушной армии. В небе развернулись ожесточенные воздушные бои. Советская авиация сосредоточила свои усилия на борьбе с танками врага, рвавшимися к Будапешту, а также на уничтожение его артиллерии и мотопехоты. Большую роль в отражении контрудара гитлеровцев сыграли маневренные действия частей 18-го танкового, 1-го и 2-го гвардейских механизированных, 5-го гвардейского кавалерийского корпусов. Срыву контрудара в значительной степени способствовало проведенное по предложению Тимошенко и одобренное Ставкой ВГК наступлений войск левого крыла 2-го Украинского фронта (7-й и 6-й гвардейских танковых армий) в направлении Камарно. Немецко-фашистское командование растратило на его парирование значительные силы, предназначавшиеся для деблокирования окруженной группировки{36}.
Второй контрудар с той же целью враг наносил на Земоль (Замой), небольшое венгерское село. Найти его можно было, как выразился Тимошенко, лишь на карте комбата. Однако вскоре оно приобрело известность фронтового масштаба. В полосе, где оборонялся 20-й гвардейский стрелковый корпус 4-й гвардейской армии, противник перешел в наступление тремя танковыми дивизиями, кавалерийской бригадой и частями усиления. В ночь на 24 декабря здесь завязались ожесточенные бои, продолжавшиеся почти месяц. Маршал Ф.И.Толбухин направил на этот участок 7-й гвардейский механизированный корпус, создал тут мощный артиллерийский кулак. Искусно осуществленный маневр механизированными частями и артиллерией сорвал намерения врага.
В ходе третьего, наиболее сильного контрудара противник стремился прорвать оборону между озерами Веленце и Балатон, выйти к Дунаю, а затем развить наступление вдоль его правого берега на север и соединиться с окруженной группировкой. Он сумел решить лишь первую часть задачи. Танки и мотопехота врага к утру 20 января вышли к Дунаю. Оборона войск 3-го Украинского фронта оказалась рассеченной на две части.
В связи с резким изменением обстановки в ночь на 21 января Ставка ВГК прислала телеграмму, в которой говорилось: "Возложить на маршала Тимошенко координацию действий войск 2-го и 3-го Украинских фронтов, освободив его от координации действий войск 4-го Украинского фронта"{37}. Спустя считанные часы, благодаря активности представителя Ставки ВГК, решительно повлиявшего на командование фронтов, по прорвавшейся группировке противника был нанесен авиационный удар соединениями 17-й и 5-й воздушных армий, налажена доставка войскам 4-й гвардейской армии боеприпасов и горючего. Эффективное авиационное воздействие, умело осуществеленный маневр артиллерией, стойкость и мужество личного состава оказали решающее влияние на последующий ход событий в этом районе. И снова противник был вынужден перейти к обороне, не достигнув поставленной цели.
К 7 февраля советские войска восстановили положение.
Ожесточенной была битва и в самом Будапеште. Наконец, 13 февраля на холме Буды, в районе Замка и королевского дворца прозвучали последние выстрелы. Командующий будапештской группировкой немецко-фашистских войск генерал-полковник Пфеффер-Вильденбрух выбрался из подвала военного училища святого Людовика и сдался вместе со своим штабом в плен.
Спустя два дня после окончания боев Тимошенко и Ворожейкин направились в западную часть Буды осмотреть Старую крепость. Оказалось, что все ее подземные этажи до отказа заполнены тысячами раненых немецких солдат и офицеров.
– Раненым немедленно оказать помощь, - распорядился Семен Константинович.
Зашли в комнату бывшего коменданта крепость На кроватях лежали упитанные, чисто выбритые фашисты. У некоторых поверх одеяла наброшены шинели с генеральскими погонами, на петлицах отчетливо виднелись "молнии" войск СС. При появлении маршалов, один из эссесовских генералов попытался застрелиться, однако порученец Ворожейкина капитан П.Павленко успел выбить из его руки пистолет.
– Видать, крепко нашкодил, коль решился на такое, - заметил кто-то из присутствующих...
– Разберемся. Каждому воздается по "заслугам",- резюмировал Семен Константинович.- Едем в штаб 2-го Украинского.
...В тот же день, наряду с другими неотложными делами Военный совет фронта решил вопрос о срочной медицинской и продовольственной помощи раненым и больным немецким солдатам и офицерам{38}.
Через четыре дня после падения Будапешта из Ставки ВГК поступила директива о подготовке и проведении нового крупного наступления 2-го и 3-го Украинских фронтов на братиславско-брновском и венском направлениях. Однако обстановка во второй половине февраля на южном крыле советско-германского фронта резко изменилась. С рассветом 17 февраля группировка противника в составе трех пехотных и двух танковых дивизий СС, насчитывавшая около 400 танков и штурмовых орудий, из района Комарно нанесла удар по соединениям 7-й гвардейской армии, оборонявшей плацдарм на правом берегу реки Гион севернее Эстергома. Армия вынуждена была отойти на левый берег. Три дня шли ожесточенные бои. Затем положение временно стабилизировалось.
Маршал Тимошенко, который в день своего пятидесятилетия выехал на командный пункт генерала М.С. Шумилова, чтобы на месте уточнить обстановку, больше всего встревожил тот факт, что по показаниям пленных в контрударе участвовали части и соединения 6-й танковой армии СС. А ведь она, как было известно, до последнего времени находилась в Арденнах и сражалась против англо-американских войск.
– По всей видимости, такая перегруппировка гитлеровских войск связана с далеко идущими планами, - поделился своими мыслями Тимошенко с Михаилом Степановичем.
– Необходимо срочно перепроверить данные.
Сведения подтвердились. Разведка выявила сосредоточение юго-западнее Будапешта крупной группировки противника, ядро которой составляло около девятисот танков. В нее входило более тридцати дивизий, в том числе одиннадцать танковых. Вырисовывалась и цель вражеского сосредоточения переход в контрнаступление с задачей удержать последние крупные нефтяные промыслы Венгрии, сохранить Венский промышленный район. По предложению Тимошенко Ставка ВГК приказала войскам 3-го Украинского фронта перейти к обороне в готовности отразить контрнаступление противника.
...Начало марта в Задунайщине было туманным и дождливым. Первая неделя весны почти везде согнала снега, оголив черные пологие холмы вокруг Балатона, заболоченные берега озера Веленце, скудные лесные посадки вдоль старых оросительных каналов Шарвиз, Капош и Елуша. Помрачнели мокрые дубовые рощи, обнажились виноградники, пустые холодные поля. Окопы и траншеи, дзоты и блиндажи заливала вода. Дежурные наблюдатели, прячась от сырого ветра, докладывали по телефону о поведении противника, но в этих докладах пока не было ничего тревожного. Передний край жил обычной будничной жизнью: короткие перестрелки, осветительные ракеты, озарявшие по ночам низкое, набрякшее дождем небо, иногда вылазки поисковых групп.
Но гроза надвигалась.
Маршал Толбухин, действуя в соответствии с указаниями Ставки ВГК, принял решение: не прекращая подготовки к наступлению на Вену, измотать, обескровить противника в оборонительных боях на хорошо подготовленных рубежах, выбить его танки, уничтожить живую силу, истребить технику и по возможности сберечь свои силы. Утверждая его, Семен Константинович особо подчеркнул необходимость сохранения вторых эшелонов и резервов.
– Контрудары и контратаки разрешаю проводить в исключительных случаях, когда они гарантируют успех или же нет другого выхода, - подчеркнул он, обращаясь к командующему и начальнику штаба{39}.