Маршал Жуков, его соратники и противники в годы войны и мира. Книга I
Шрифт:
Бегло перелистав досье, не сказав ни слова, представитель кивнул головой в знак согласия приобрести это досье и спросил сколько? Беренс назвал три миллиона рублей. Гейдрих приказал для правдоподобия «заломить» такую сумму, а потом уступить (В статье Ф. Сергеева в «Неделе», № 7, 1989 г., сумма, заплаченная на досье, указана в 500 тыс марок.) Представитель Ежова, не торгуясь, тут же выразил свое согласие Наверное, в истории разведки и всяких тайных махинаций при оплате услуг за получаемые сведения еще никогда не выплачивалась такая крупная сумма. Кстати, в своих мемуарах Шелленберг, причастный к этой операции, писал, что ему пришлось «лично уничтожить почти все деньги, полученные от русских за досье, поскольку они состояли из крупных купюр, номера которых, очевидно, были заранее переписаны ГПУ Как только кто-нибудь из наших агентов пытался воспользоваться этими деньгами в Советском
Однако как бы хитро ни была состряпана фальшивка, правда состоит в том, что наши известные военачальники были расстреляны не столько благодаря стараниям гитлеровского гестапо, а главным образом потому, что Сталин решил с ними расправиться еще до получения фальшивки. Следователи с Лубянки «работали» не хуже гейдриховских «мастеров» фабрикуя обвинение и выбивая его подтверждения из арестованных Фальшивка же гестаповцев была для Сталина уликой, облегчающей проведение давно задуманной и готовящейся акции. Всею через три недели после чего, как было куплено это досье, 11 июня 1937 года, уже было официально сообщено в газетах о том, что маршал Тухачевский и семь других его сорт никое приговорены к смертной казни Верховным Судом СССР за шпионаж, измену Родине и другие антигосударственные дела. Всего три недели потребовалось на то, чтобы арестовать их всех, допросить, оформить дела уже на Лубянке, подготовить процесс, провести его и расстрелять совершенно невиновных людей.
В ноябре — декабре 1989 года в «Неделе» была опубликована серия статей Леонида Михайлова, в них приведены факты, проясняющие связь ежовских подручных, а скорее самого Ежова (настолько это было сверхсекретно), с подготовкой провокации против Тухачевского.
В моем повествовании выше сказано о том, что импульс о наличии заговора к гитлеровцам пришел из Парижа, от русского белоэмигранта генерала Скоблина. Были предположения о том, что Скоблин не просто так сказал о заговоре, а это — продуманная, спланированная и порученная ему акция.
Теперь такое предположение подтверждается документальными материалами, опубликованными Л Михайловым В них подробно рассказано, как бывший офицер царской армии Николай Владимирович Скоблин покинул Россию с разбитой армией Врангеля Он эмигрировал вместе с женой, известной в те годы певицей Надеждой Плевицкой. Продолжая службу в Российском общевойсковом союзе, дослужился до генерала.
Бесперспективность белого движения, ностальгия позволили советской разведке завербовать Скоблина и его жену Так в 1930 году он стал агентом ОГПУ, ЕЖ/13, под псевдонимом «Фермер».
Я опускаю подробности непростой вербовки и многие дела, которые совершил по заданию ОГПУ этот очень ценный агент. Он-то и подсунул дезинформацию о заговоре Тухачевского гитлеровской разведке, которую гестапо так умело разработало и осуществило Но идея всей этой операции родилась в кабинете Ежова, а может быть, и у самого Сталина.
Несомненную принадлежность Скоблина к агентуре ОГПУ я подтвержу лишь одним документом, собственноручно написанным Скоблиным.
«ЦИК СССР
Николая Владимировича Скоблина
Заявление.
12 лет нахождения в активной борьбе против советской власти показали мне печальную ошибочность моих убеждений.
Осознав эту крупную ошибку и раскаиваясь в своих проступках против трудящихся СССР, прошу о персональной амнистии и даровании мне прав гражданства СССР.
Одновременно с ним даю обещание не выступать как активно, так пассивно против советской власти и ее органов Всецело способствовать строительству Совет ского Союза и о всех действиях, направленных к подрыву мощи Советского Союза, которые мне будут известны, сообщать соответствующим правительственным органам.
10 сентября 1930 г.
Резолюция начальника Иностранного отдела ОГПУ:
«Заведите на Скоблина агентурное личное и рабочее дело под псевдонимом „Фермер“ — ЕЖ/13».
После исчезновения главы РОВС генерала Кутепова в 1930 году эту самую крупную и активную белоэмигрантскую организацию возглавил соратник Колчака, генерал Миллер Евгений Карлович. В 1936 году Скоблин участвовал в похищении и этого руководителя РОВС. Его тайно вывезли из Гавра на советском корабле. В Советском Союзе судили и расстреляли. Однако на этом похищении карьера Скоблина как агента ЕЖ/13 закончилась. Слишком много оказалось против него улик. С помощью нашей агентуры он бежал в Испанию, где тогда шла гражданская война. Но там Скоблин исчез навсегда при неизвестных по сей день обстоятельствах. Скорее всего, был убит по приказу Ежова. Так бесславно погиб русский генерал,
Жену Скоблина, после его бегства, судили во Франции за шпионаж в пользу СССР и соучастие в похищении генерала Миллера Ее приговорили к 20-годам, и она умерла в тюрьме в 1940 году.
Теперь мы с вами вытянули еще одну нить из сложного клубка фальсификации заговора. Попробуем размотать и остатки этого клубка.
Монументальное казенное здание Верховного Суда СССР находится на той же улице Воровского, где и Союз писателей СССР, который размещен в старинном особняке. Верховный Суд — почти наискосок, но как нелегко и непросто попасть в то строгое здание и получить доступ к документам, даже тем, о которых уже десятки раз писалось в наших газетах и журналах. Вот хотя бы к этому «делу» о «заговоре Тухачевского» Подробности его рассказал мне генерал-лейтенант юстиции Б. А. Викторов, он участвовал в пересмотре «дела» и реабилитации погибших военачальников. Но самому мне никак не удавалось посмотреть бумаги, которые, возможно, лежали в доме почти напротив. Почему-то было «нельзя». Кто произносил это категорическое «нельзя» — оставалось неизвестным. Хотя сам Председатель Верховного Суда СССР В. И. Теребилов относился ко мне доброжелательно.
Но я считал, что обязательно должен ознакомиться с этим делом, с которого началось массовое истребление командного состава Красной Армии и которое повлияло на судьбы многих, в том числе и Жукова.
И вот наконец-то на столе передо мной это «дело» о «крупнейшем военном заговоре в СССР». Папка судебного заседания и приговора. В ней уже пожелтевшие бумаги. Страшно подумать — бумаги эти сломали жизнь Маршалу Советского Союза Тухачевскому и еще семи крупным военачальникам, ничего, кроме добра, не сделавшим своему народу. Помимо осужденных, были репрессированы, тоже ни за что, все члены семей, ближние и дальние родственники, знакомые и сослуживцы Как снежный ком покатилось это дело с горы, породив огромный обвал смертей
Листаю страшные страницы. Жуть берет от их казенной обычности!
«Стенограмма-протокол.
Заседание специального судебного присутствия Верховного Суда СССР по делу Тухачевского М. Н, Якира И Э., Уборевича И. П, Корка А. И., Эйдемана Р. П., Фельдмана Б. М., Примакова В М, Путны В. К.
Судебное заседание от 11 июня 1937 года. 9 часов утра.
Слушается дело по обвинению в измене Родине, шпионаже и подготовке террористических актов (далее опять перечисляются фамилии всех обвиняемых)…
Дело рассматривается в закрытом судебном заседании…
Подсудимым объявляется состав суда: председательствующий — Председатель Военной Коллегии Верховного Суда СССР армвоенюрист т. Ульрих В. В. Члены присутствия: зам. наркома обороны СССР, начальник воздушных сил РККА командарм т. Алкснис Я. И., Маршал Советского Союза т. Буденный С. М., Маршал Советского Союза т. Блюхер В.К., начальник Генерального штаба РККА командарм 1-го ранга т. Шапошников Б. М, командующий войсками Белорусского военного округа командарм 1-го ранга т. Белов И П, командующий войсками Ленинградского военного округа командарм 2-го ранга т Дыбенко П. Е., командующий войсками Северо-Кавказского военного округа командарм 2-го ранга т. Каширин Н. Д. и командир 6-го кавалерийского казачьего корпуса имени Сталина комдив т. Горячев Е. И».
Подсудимым разъяснено: дело слушается в порядке, установленном законом от 1 декабря 1934 года (это означало — участие защитников в судебном процессе исключается, приговор окончательный и обжалованию не подлежит).
Может быть, увидев такой состав суда, подсудимые даже обрадовались, потому что перед ними были их товарищи по гражданской войне, которые хорошо знали об их боевых делах и с которыми они и после войны были в добрых, дружеских отношениях. Но, однако, как видим, приговор был беспощадный и однозначный. Даже из краткой стенограммы видно, что бывшие боевые товарищи добивались от подсудимых признания. Видимо, это объясняется тем, что до начала заседания судьи были ознакомлены работниками НКВД с той фальшивкой, которая была подброшена гестапо. И они поверили ей, читая выглядевшие абсолютно подлинными письма Тухачевского, в которых он излагает планы заговора по свержению существующей власти Только этим я могу объяснить их единодушную беспощадность.