Марсианин (опыт биографии)
Шрифт:
О встрече Цандера с Лениным особенно часто вспоминали в 60-х годах, когда начались пилотируемые космические полеты. О ней писали многие журналисты, соратники Цандера по ГИРД, изобретатели из АИЗ и другие современники и несовременники Фридриха Артуровича. Вскоре после этого историки, изучающие жизнь В.И. Ленина, резонно заметили, что Владимир Ильич не был и не мог быть на этой конференции изобретателей, а следовательно, встреча его с Цандером в это время состояться не могла, что легко подтверждается документально.
Биограф Цандера Д.Я. Зильманович считает, что в автобиографии, которую Цандер сам отпечатал на машинке для Рынина, он описался — спутал конец 1921 года с концом 1920-го. А может быть, он не даты спутал, а события? Может быть, Цандер действительно говорил
Если при всех этих обстоятельствах допустимо высказать собственную точку зрения, то, мне кажется, что правы все-таки паши историки, что встречи такой не было. Наверное, Цандер мечтал о беседе с В.И. Лениным, представлял себе, как он убедит вождя в реальности своих замыслов. И очень, очень желанной была для него в то время поддержка в работе, вера в возможность постройки межпланетного корабля. Выдавать желаемое за действительное — свойство людей увлеченных…
Так или иначе, проведя в отпуске полгода, Цандер далек от завершения работы. Он понимает, что с завода придется уходить, иначе проекта не будет. 15 июля 1922 года руководство «Мотора» выдало ему такое удостоверение: «Сим удостоверяем, что гражданин Цандер Фридрих Артурович работал на государственном авиационном заводе № 4 «Мотор» начиная с 1 февраля 1919 года, сначала в должности инженера на заводе, а затем в должности заведующего конструкторским и техническим бюро, причем он с 13 января по 15 июля 1922 года пользовался отпуском для разработки своего собственного проекта аэроплана для вылета из земной атмосферы и перелета на другие планеты. Инженер Цандер исполнял все возложенные на него обязанности к нашему полному удовлетворению и оставляет службу по своему собственному желанию для самостоятельного продолжения работ по означенному проекту».
Он работал, не отрываясь, год. Марс приговорил его к добровольному годичному заключению. Из своей кладбищенской межпланетной кельи он выходил крайне редко: в баню, на толкучку, чтобы что-то продать и купить какой-нибудь еды. Наверное, это был самый трудный год в его жизни. А может быть, самый счастливый? Позднее в автобиографии Цандер писал: «Работая дома, я попал в большую нужду, потребовалась продажа моей астрономической трубы. Ею заинтересовались красные курсанты в Кремле и закупили у меня трубу для клубного отдела ВЦИК [35] , помогая этим продолжению моих работ. Кроме того, рабочие с завода «Мотор» также поддержали меня, отчислив мне мой двухмесячный заработок. Это было первым пожертвованием в пользу межпланетных сообщений». С рабочими было так. 6 апреля 1923 года на «Моторе» состоялось общее собрание. Разговор зашел о Цандере и его проекте. Кто-то добавил, что их Фридрих Артурович сидит буквально на чае и хлебе. Собрание загудело: все знали, что Цандер сам ушел с завода и, получается, страдает теперь за идею. Было принято решение: «Отчислить в фонд помощи своему инженеру-изобретателю для завершения работ 1 % своего апрельского заработка».
35
Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет — высшая исполнительная власть в нашей стране в то время.
— И пусть придет к нам, расскажет, как двигаются дела, — выкрикнул кто-то в зале.
Через несколько дней взволнованный Цандер пришел на завод. На его доклад собралось довольно много народа. Начал нервно, сбивался:
— Вы сами находитесь не в блестящих условиях жизни, и я… Я выражаю вам благодарность за это дело, одновременно выказывая надежду на то, что я своим докладом вам дам возможность увидеть, над каким делом я работал, а также то, что эти деньги ваши не пропадут даром, а мне впоследствии будет дана возможность передать соответственное вашему заводу, когда мы нашими общими стараниями и готовыми машинами выявим выгодность для человечества аэроплана и двигателя, задуманного мной…
Он
— Мой межпланетный корабль состоит из аэроплана, на который поставлен авиационный двигатель высокого давления. Двигатель будет работать при помощи жидкого кислорода и бензина или же этилена или водорода, смотря по условиям, которые окажутся при опытах наиболее выгодными.
Двигатель будет приводить в движение винты, и аэроплан взлетит с Земли. С увеличением высоты полета также будет увеличиваться скорость. На высоте примерно 25 верст [36] над Землей авиационный двигатель будет выключен и включен ракетный мотор с силой тяги в 1500 килограммов. Затем специальным механизмом мы втянем части аэроплана в котел, где они будут расплавляться, и получим жидкий алюминий, который вместе с кислородом и водородом послужит нам прекрасным горючим материалом. Скорость полета аппарата вследствие увеличения тяги ракетного двигателя будет все более и более возрастать, одновременно будет возрастать и высота полета. На высоте приблизительно 85 верст над Землей от аэроплана уже ничего не останется, так как он весь расплавится в котле, и расплавленный металл будет использован как топливо, а останется только ракета с небольшими крыльями и рулями, а также кабина для людей.
36
Верста — мера длины в дореволюционной России. Верста равна 1066,781 метра. Округленно приравнивается к километру.
Согласно расчетам аэроплан будет иметь достаточную скорость для того, чтобы отлететь с Земли и перелететь на другие планеты. Для того чтобы наша комбинированная ракета могла обернуться вокруг земного шара, как Луна, требуется достижение начальной скорости в 8 километров в секунду; для того чтобы навеки удалиться с земного шара — 11,3 километра в секунду, а для того чтобы достигнуть другую планету, Марс, — 14 километров в секунду. Эти скорости в почти абсолютной пустоте гораздо легче достигнуть, чем в сильно тормозящей атмосфере самой поверхности Земли.
Обратный спуск можно будет осуществить при помощи обратной отдачи ракетного мотора для того, чтобы замедлить полет и вновь очутиться в земной атмосфере. А дальше возможен планирующий спуск при помощи лишь маленького двигателя…
Цандер замолчал, медленно оглядел рабочих, слушавших его с напряженным вниманием. Рабочие были людьми техническими. Моторы для них были реальностью трудовых дней, тем, что их кормит, и они привыкли относиться к этому умному металлу с уважением. Но ведь этот инженер говорит о Марсе! И говорит так, будто межпланетный корабль такая же реальность, как их М-11!
Часто пишут, что Цандер увлекал слушателей полетом мечты. Но еще более поражал он их приземленностью мечты, превращавшейся им из сказки в явь. «Неужели это действительно возможно?» — вот о чем в первую очередь думали его слушатели.
— Кто знает, — добавил Фридрих Артурович другим, тихим голосом, но все услышали его. — Кто знает, может быть, на других планетах обитают разумные существа более высокой организации, чем обитатели Земли? Их открытия, изобретения и достижения могли бы дать так много людям. А если поселить людей на других планетах, то можно было бы продлить человеческую жизнь до ста — ста двадцати лет…
Ему долго аплодировали, потом задавали много вопросов, провожали до заводских ворот. Он был совершенно счастлив. Вернулся домой, сел за свой стол, достал большую логарифмическую линейку — единственное его сокровище, избежавшее толкучки, — радостно нырнул в формулы и даже не слышал стука в дверь. Шурочка стояла на пороге. Он улыбнулся ей, а она, словно бы одернув его взглядом, сказала наставительно:
— До каких же пор вы будете вещи продавать, Фридрих Артурович? Надо идти работать…
— А я работаю, — сказал он тихо, обернувшись к тетрадям на столе.