Марсианка Подкейн
Шрифт:
Посреди этого пандемониума две измотанные стюардессы пеленали малышей на узехоньком выдвижном толе. Герди похлопала по плечу одну из них.
– Порядок, девочки, подошло подкрепление. Идите перекусите, да и отдохните немного.
Та, что постарше, посопротивлялась для порядка, но видно было, как они рады подмоге. Мы с Герди встали по местам и взялись за дело. Не знаю, сколько мы работали (просто не было времени глянуть на часы), но работы было явно больше, чем нас, и мы пытались нагонять.
Но все равно я не жалуюсь. Конструктору «Трезубца» пришлось попотеть, чтобы разместить максимум людей в минимуме объема единственным возможным образом, да еще достаточно хорошо экранировать этот объем. Понятно, что заботился он не о гигиене младенцев, а о том, чтобы сохранить им жизнь.
Но малышу-то этого не объяснишь. Удивительно, но Герди работала спокойно и уверенно, без единого лишнего движения.
Никогда бы не подумала, что ей приходилось возиться с пеленками. Но работала она споро и побыстрее меня.
– А где их мамаши? – спросила я, подразумевая: «Почему эти лентяйки бросили своих детей?»
Герди меня поняла.
– Одни заняты своими малышами. Забот полон рот, успокоить и прочее. А другие вырубились и отсыпаются, – она кивнула на изолятор.
Это была святая правда, и я заткнулась. В таких конуренках просто невозможно толком обиходить ребенка, но, если бы все разом потащили детей сюда, возникла бы неописуемая пробка. Пожалуй, конвейерная система себя оправдывает.
– Пеленки кончаются, – сказала я.
– В шкафчике должна быть еще стопка. Ты знаешь, что приключилось с миссис Гарсиа?
– Что? – Я достала пеленки. – Ты, наверное, хочешь сказать – с миссис Роуйер?
– Ей тоже досталось. Но миледи Гарсиа первой попалась мне на глаза. Ее как раз приводили в чувство, и я хорошо все разглядела. Так ты ее не видела?
– Нет.
– Вот подменят нас – загляни в женский изолятор. Такого изумительного желтого цвета и в москательной лавке не увидишь, не то что на человеческом лице.
Я так и села.
– Господи! Я видела миссис Роуйер – она ярко-красная. Герди, ради бога, что же с ними случилось?
– Что случилось – ясно, – подумав, ответила Герди, – а вот как – никто в ум не возьмет.
– Не понимаю.
– Цвет говорит сам за себя. Это водорастворимые пигменты, их применяют в фотографии. Ты что-нибудь смыслишь в фотографии?
– Почти ничего, – ответила я.
Все что я знала, рассказал мне Кларк, он довольно искусный фотограф. Конечно, это лучше держать при себе.
– Ну ты наверняка видела, как фотографируют другие. Вынимаешь пластинку – и фото готово, только изображения еще нет. Она все еще прозрачная. Потом кладешь ее на свет и картинка начинает проявляться… и когда цвета наберут яркость, досушиваешь ее в темноте. Главное – не переборщить с цветами. – Она хихикнула. – Похоже, эти дамы не сообразили вовремя закрыть лица и остановить процесс. Наверное, они попытались смыть краску и сделали еще хуже.
– Все равно, не понимаю, как это вышло, – озадаченно молвила я.
– Никто не понимает. Но у доктора есть версия: кто-то сыграл шутку с их полотенцами.
– Что?
– У кого-то на борту был запас несвязанных пигментов. Кто-то пропитал непроявленными, то есть бесцветными, пигментами их полотенца и хорошенько высушил в темноте. Потом этот кто-то тайком подменил полотенца. Это не трудно, если у человека крепкие нервы: последнее время обслуживание ухудшилось из-за шторма. Все полотенца на корабле одинаковые, поди тут, догадайся.
«Надеюсь, что не догадаются», – подумала я, а вслух сказала:
– Да, догадаться трудно.
– Конечно. Это могла быть стюардесса или кто угодно из пассажиров. Но откуда взялись пигменты? В корабельном магазине их нет, разве что в пленках. А доктор готов прозакладывать голову, что только специалист-химик, да еще в хорошей лаборатории, способен выделить краску из пленки. Еще он говорит, что на Марсе эти пигменты не производятся, значит, этот «кто-то» – с Земли. – Герди взглянула на меня и улыбнулась. – Так что ты, Подди, вне подозрений. Не то, что я.
Если меня не подозревают, значит, и Кларк в безопасности.
– А с чего бы им подозревать тебя? Это же смешно!
– Конечно, смешно… будь у меня эти краски, я не знала бы, что с ними делать. Но я могла купить их еще на Земле, а причин любить этих дамочек у меня нет.
– Я от тебя слова о них не слыхала.
– Да, зато они выдали несколько тысяч слов по моему адресу, а у людей есть уши. Так что меня крепко подозревают, Подди. Но ты не бойся за меня. Я этого не делала и никто не докажет, что я виновата. – Она хмыкнула. – Надеюсь, настоящего виновника не найдут.
Я промолчала. Знала я одного человечка, способного безо всякой лаборатории выделить пигмент из пленки. Я быстро припомнила, что видела во время обыска в каюте Кларка.
Там не было НИЧЕГО такого. Даже фотопленки не было.
Но это ровным счетом ничего не доказывает, когда дело касается Кларка. Надеюсь, он не оставил отпечатков пальцев.
Потом пришли две стюардессы, и мы накормили малышей. Мы с Герди кое-как помылись и перекусили на ходу. А после я прилегла на свою койку и мигом заснула.