Марта
Шрифт:
— За красавчика с синими глазами и каштановыми волосами? — и дождавшись моего утвердительного кивка, с грустью вздохнула. — Везет тебе, я бы хотела за него выйти замуж, он такой красивый, а мне прочат Нильса ир Валери. Ну, ты помнишь, такой худощавый и невзрачный, он еще краснел все время, не помнишь…. Вот и я о том же, его никто не помнит из девчонок, почему мне так не везет.
— Наоборот Дейра, тебе везет, он будет любить только тебя, а не всех более или менее симпатичных женщин, — я действительно так думала. Дейра улыбнулась, надеюсь, мне удалось её поддержать. Я очень хотела, чтобы она была счастлива, такая добрая, светлая, как никто другой.
Взяв с меня обещание, прийти на ужин, Дейра ушла. А я думала, что буду скучать по своей единственной подруге, наверно она
После полуночи я отправилась на дело, накинув на ночную рубашку плащ, я вышла из комнаты. Вообще-то я думала пойти нормально одетой, но если меня поймают, встанет вопрос: «куда я направлялась», а так сразу заподозрят, что шла к мужчине. Буду намекать на эльфа, этот гад недавно сравнил меня с коровой, иносказательно конечно, но сам факт был. Вот и я его иносказательно обвиню в неприличных намеках в мой адрес.
Проскочив мимо поста надзирательницы, я замедлила шаг и попыталась слиться со стеной, в этом мне не было равных в пансионе, могла пройти мимо любого и меня не замечали, но только если я заранее видела человека, держать отвод глаз постоянно у меня пока не получалось.
Надзирательницы, так мы — воспитанницы называли служительниц Пресветлой, которые блюли нашу нравственность, помимо проповедей и обязательных молитв, они охраняли наш сон от поползновений мужчин — охранников, которые охраняли нас от кого-то тоже. В общем, замкнутый круг. Но сейчас мне было не когда об этом думать, я сосредоточилась, поддерживая заклинание отвода глаз, само заклинание простое и не энергозатратное, его я вычитала в одной из бабушкиных книг. Почему мне тяжело его поддерживать, может, я его как-то не правильно использую, самообучение магии не всегда хорошо, особенно, когда не у кого спросить совета.
Пробираясь темными коридорами, стараясь скользить бесшумно, я практически физически ощущала темноту, хотелось впустить её в себя, слиться с ней. Ведь она тоже часть меня, а я на протяжении всего обучения в пансионе, контролирую себя даже во сне, почему-то мне кажется, так правильно. Особенно в первый год чувствовала постоянное наблюдение за мной, сейчас оно практически сошло на нет, но я не рискую, отпускать полностью тьму, до поры до времени притаившеюся в моей груди. Ничего, когда-нибудь я буду самой собой, и мне больше не придется притворяться.
Так незаметно, я добралась до кабинета директрисы, мне пока везло, никого по пути не попался. Небольшая магическая охранка на двери кабинета все-таки была, если я попробую вскрыть дверь без специального ключа, сюда сбежится вся охрана. Возможно, моих способностей хватило бы снять сигналку, а вот знаний катастрофически не хватало, что же делать? Я уже практически пошла обратно, чтобы подумать и на следующую ночь прийти с решением этого вопроса. Когда услышала шепот, легкий ненавязчивый, рождающийся где-то внутри меня: «Ступи в тень…доверься себе…в тени нет преград». Я вздрогнула, мне не нравилось уходить в тень, все окружающее теряло краски, становилось размытым и даже люди в ней выглядели не так. Чаще они тоже были серой массой с небольшим светящимся ореолом, у кого-то он был светлый, яркий, так и хотелось прикоснуться, у других в нем встречались темные пятна и даже дыры, и не всегда это соответствовало болезням. А были и такие люди, у которых светящегося контура не осталось, заменившись на что-то мерзкое и вызывающее отвращение.
Видела ли я души людей, не знаю, но больше ничего не приходило на ум. Самое же неприятное в тени было то, что эмоции, чувства притуплялись, их заменяло холодное равнодушие, и чем дольше находишься в тени, тем тяжелее вернуться обратно, потому что уже все равно.
Что ж буду рисковать, встала поближе к двери, отпустила сгусток тьмы, что таился у меня внутри, мне надо было добиться того, чтобы аура окрасилась в серый однородный цвет. Я уже слышала зов, надо довериться, открыться и сделать шаг вперед, тяжело сделать, только первый шаг, я смогу… Я иду…
Вокруг все изменилось, линии потеряли четкость, поплыли, стены, пол, потолок практически утратили материальность, здесь они напоминали упругую субстанцию, как желе, прозрачно серого цвета, в отдалении, я увидела яркие фигуры, идущие в моем направлении. Надо идти вперед, пока я еще помню, зачем спустилась сюда. Сделала шаг, еще, и хоть у меня здесь не было материального тела, просачиваться сквозь стену было очень неприятно, я ощущала каждый камешек. А еще я узнала, что в этой стене есть тайник, причем его не открывали лет сто, надо будет заглянуть в него, раз он ничейный.
Вышла из тени рывком, как будто вынырнула из воды, перевела дух и оглядела кабинет, все в порядке вроде ничего не потревожила. Прошла в шкафу с личными делами, нашла свою папку. А родитель, что-то подозревает, иначе как объяснить эту путаницу с датой рождения. Мне он сказал, что свадьба через три месяца, то есть, не раньше начала месяца Сейбы (май). По документам выходило, что день рождение у меня 1 числа месяца Лаора (апреля), а свадьба через декаду после, значит, у меня есть два месяца, чтоб подготовиться и сбежать. Но зачем отцу было вводить меня в заблуждение? Подумаю об этом потом, на досуге, потому что надо выбираться отсюда. Не очень хочется опять идти через тень, но мне надо быть осторожной, перед отъездом в кабинет директрисы придется еще раз наведаться, мои документы мне лишними не будут. Вдруг без метрики, в Академию не примут.
Путь до комнаты прошел спокойно, если не считать курьезного случая, когда я чуть не налетела на целующуюся парочку у лестницы на свой этаж. Я так растерялась от этого зрелища, что не сразу сообразила применить отвод глаз. Было от чего растеряться, одним из целующихся был ир Катени, а его партнершей одна из служительниц, и не расскажешь никому.
Дни летели, дважды в декаду я ходила на примерку к портному. Приходилось, по два часа, стоя на лавочке, выслушивать его бубнеж, и жалобы на сильных мира сего, которые засунули его талант в эту глушь. Наверно в отместку, он истыкал меня всю булавками. Я же молча, стояла на маленькой скамеечке, размышляя как в очередной раз избавиться от надзора Беффа. Что я только не придумывала за прошедший месяц, и нижнее белье покупала два раза, и на косметические процедуры ходила тоже два раза, Бефф разницу не увидел, о чем мне и сказал. Конечно, её не было, в то время пока он ждал меня, я на почте оформляла почтовый ящик в личное пользование на чужое имя, а впоследствии бегала, заполняла его своими вещами. Ему же я соврала, что эффект проявится через месяц, но для этого надо сделать еще две процедуры, раз в декаду, мне не хотелось его обманывать, он всегда был добр и заботлив по отношению ко мне, но в первую очередь Бефф служит моему отцу.
Девушкам в косметическом салоне и в лавке, торгующей нижним бельем, я рассказала душещипательную историю о любви и просила меня не выдавать. За это у одной я купила дорогое эьфийское белье, другой же оплатила процедуры, которых не было, забрав баночки с кремами и экстрактами, сама как-нибудь сделаю, что добру пропадать. В итоге все были довольны, я занималась своими делами, девушки делали на мне декадные выручки, а Бефф спокойно пил эль в ближайшей таверне.
Единственное не удобство было в том, как вынести вещи из пансиона, чтоб никто не заметил, и если бы я вышла к Беффу с баулом, он обязательно спросил бы меня что это. Выход из положения я искала дня три, облазила ночью весь городской сквер, рядом с которым находилась почта, но таки нашла подходящее место для тайника, в кустах под лавкой полуразрушенной беседки. Оставалось только прикрыть это удачное место магией и тайник готов, если близко не будет лазить какой-нибудь маг, то никто и не заметит. С хождением туда и обратно в пансион через кованую решетку, мне стало легче спускаться в тень, и отвод глаз я уже держала, не напрягаясь столько, сколько нужно, вот что значит тренировка. Так и жила, за день до примерки собирала вещи, которые нужно было отправить на этот раз, и ночью несла их в тайник, на следующий день, избавившись от Беффа, забирала оттуда вещи и относила на почту.