Маша и её медведи
Шрифт:
Я смело вложила ладонь в протянутую руку, и меня повели к красиво блестящему озеру мимо большого уютного дома.
– Вы здесь живёте?
– спросила я.
Женщина грустно улыбнулась, и, едва сдерживая слёзы, ответила:
– Скоро мне придётся уйти.
– Почему? Из-за того дядьки? Ой… - поняв, что выдала себя окончательно, я закрыла рот ладошкой, чем насмешила брюнетку.
– Из-за себя, малышка. Только из-за себя.
Понятнее мне, конечно, не стало, но и дальнейшие расспросы я прекратила. Мы дошли до берега, и женщина, зачерпнув
– Спасибо, - выдала в итоге, а незнакомка, у которой вдруг странным светом загорелись глаза, произнесла:
– Когда-нибудь ты вернёшься сюда, маленькая ведьмочка. Вернёшься и всё исправишь, а сейчас тебе пора домой – бабушка наверняка переживает.
Я хотела спросить, откуда она знает моё имя, если я не представлялась, да и про бабулю не говорила, но к нам навстречу выбежали трое мальчишек – двое явно постарше меня, а третий не на много.
– Мам, - позвал самый хмурый, подозрительно оглядывая меня с ног до головы.
– Это кто?
Впрочем, что она ответила, мне так и не суждено было узнать, потому что я проснулась, а разбудил меня шум с улицы. Стараясь не тревожить клубок спящих, осторожно опустила зверёнышей на кровать, а сама вышла на балкон, и то, что мне открылось, сперва заставило усомниться в реальности происходящего.
– Кроха!
– своим привычным басом кричал совершенно пьяный и до сих пор голый Рад из-за кустов, размахивая руками с белой простынёй, очевидно, изображающей флаг капитулировавших медведей.
– Мы были неправы!
Чуть более трезвый Натан не отставал от братца и голосил рядышком.
– Маш, прости нас! Давай мириться?
Но апогеем абсурда стало появление шатающегося Лешего, который тоже присоединился к уговорам.
– Машенька, прости их, ик! Они хотят от тебя медвежат, и чтоб ты за них замуж вышла…
Домовой уже не таился от меня – он впал в истерику рядом со мной, катаясь от смеха по всему балкону, а у меня просто не было слов. Цензурных.
И в ближайшее время, судя по всему, не будет вовсе...
17.
Маша
Ночь завершилась тем, что Леший эпично завалился в кусты, там, собственно, и оставшись, громко захрапев, а я поняла, что не усну, если не разберусь в ситуации немедленно. Пришлось спуститься вниз, хорошенько подумать о том, стоит ли вообще впускать этих оболтусов, но понимала, что сделать это всё равно придётся. Злость улеглась, а здравый смысл подсказывал решить всё полюбовно. Но не до такой степени, чтобы они вновь воспользовались слабостью моего тела…
– Одна ошибка – и вы вернётесь туда, где так налакались, - предупредила я на пороге, и двое из трёх медведей кивнули. Мир просто не убирал ладонь ото лба, изредка награждая
– Прости их, Маш. Это была моя идея.
Договорившись со своей совестью, я всё же попросила дом вернуть хозяевам допуск в их жилище, но я знала, что в любой момент всё может измениться. Знали это и они, а потому вели себя тише воды, когда мы все устроились на кухне, и я заварила фирменный бабушкин чай от похмелья.
– Где ваш папаша?
– Сказал, что пошёл за цветами, - сознался Мир, удивляя меня безмерно. Какие ещё цветы ночью?
– Возможно, он уже сгинул там, потому что просить у дриад хоть один росточек – смерти подобно. Утром наверняка найдём залюбленный и высушенный труп.
– Всегда мечтала о медвежьей шкуре у камина.
– Не замечал за тобой такой кровожадности, кроха, - дыхнул на меня алкогольными парами Рад, пока Натан боролся с внезапным приступом неконтролируемого смеха, который его разобрал наравне с домовым, тихонько хрюкая брату в мощное плечо. Мирослав начал извиняться по новому кругу.
– Что вы вообще пили? И можно как-то это вывести?
К счастью Тимофей Иваныч подуспокоился и пояснил:
– Скорее всего, самогон был тамошнего домового. А мы порой такого намешаем, Машенька – лучше и не знать… - хохотнул он, а потом принюхался.
– Если чай тебя бабушка варить учила, значит, протрезвеют. Чую, травы ты подобрала правильные.
Да, повезло, что на кухне нашёлся весь сбор, ибо смотреть на таких оборотней было не то чтобы непривычно – я знала, что злиться на пьяных совершенно бесполезно, так что оставалось надеяться на чудо-средство. Надеяться и ждать.
Пока я разливала приготовленный напиток, медведи порывались помочь, и это, естественно, не закончилось хорошо. Громила Рад в порыве поддержать мои старания, снёс полку головой, из-за чего дом приложил его ещё раз – в назидание, так сказать, и медведь вроде успокоился. А вот его братец решил присоединиться, в итоге, поскользнувшись на ровном месте, после чего грохнулся, растянувшись на полу, благоразумно решив уже не вставать.
– И алкоголь в данном соревновании победил со счётом 2:0. Почти всухую, - не могла не прокомментировать я под смех домового, просящего пощады.
Болезненное отрезвление оборотней проходило тяжко. Самогон выветривался неохотно, с боем и стенаниями, но чай действовал, и в помещении раздавались лишь вздохи, полные мужской боли и досады, вперемешку с осторожным сёрбаньем. Медведи не готовы были к диалогу.
Примерно через полчаса раздался робкий стук в дверь со стороны кухни, и я поднялась. Признаюсь, открывать было слегка боязно, и вскоре я убедилась, что переживать стоило, ведь на улице меня поджидало странное нечто. Оно протянуло мне шикарный, не побоюсь этого слова, букет из камышей, болотной осоки и ещё какой-то неизвестной зелени, само почти полностью покрытое не то водорослями, не то травой, гирляндой свисающей с волос и ушей. Одежда на этом чуде-юде отсутствовала местами.