Маша и зелёная тетрадка
Шрифт:
При слове «родители» он как-то странно поморщился и сказал, что их сейчас нет в городе, они на какой-то там конференции.
У него была трехкомнатная квартира, одна из комнат была открыта. Маша поняла, что это зал, остальные две были закрыты, наверное, его комната и комната родителей. Он повел Машу на кухню.
– Садись, тебе какой чай? У меня есть черный, зеленый, с ягодами, с медом, а еще…
– Можно мне простой зеленый чай, в большой кружке, с тремя ложечками сахара, с горячей водой чуть больше половины кружки, все оставшееся место до краев залить молоком, ах да, и еще заварка должна настаиваться минуту, а потом все хорошенько размешать, можно?
Матвей как-то странно посмотрел на Машу, кажется, он ухмыльнулся, потом сказал:
– Хорошо.
Матвей не мешал Маше наслаждаться молочным чаем (если так можно сказать), а потом Маша допила чай и собралась уходить.
– Спасибо за гостеприимство, чай очень понравился, ну, я пошла.
– Стой. Ты уже уходишь?
– Да, – Маша уже стояла около двери.
– Не пущу! Ты же ко мне пришла не только из-за молока?
– Э… конечно нет, но мне пора домой, тем более я не предупредила маму, что буду в гостях.
Вдруг на кухне зазвонил телефон. Матвей кинулся к телефону, Маша услышала мелодию звонка на своем мобильном и побежала за ним.
– Вот видишь, наверное, мама звонит, эй, отдай телефон.
– Нет, не отдам, я поговорю с твоей мамой и я уверен, она точно согласится, чтобы ты осталась еще, тем более – мы соседи!
Он побежал в гостиную, а Маша за ним, и тут она увидела диван, на котором была гора подушек, да что там гора, вся гостиная была усыпана подушками.
– Отдай телефон!
– Не-а, – Матвей забежал за диван.
Маша прыгнула на диван и потянулась за телефоном, но не успела, она упала с горы подушек, а потом эта гора упала на нее, она оказалась в очень неудобном положении. Подушки придавили ее, и она не могла ни пошевелиться, ни встать, они оказались слишком тяжелыми.
Матвей понял, что телефон не будет звонить вечно, поэтому он принял вызов. Он откопал голову Маши, чтобы она могла говорить, и поднес телефон на вытянутой.
– Говори, я включил громкую связь, – шепотом сказал он.
Из телефона доносились бесконечные «алло».
– Да, я слушаю.
– Маша! Маша!
– Моська – это ты?
– Ну да, а кто еще?
– Я думала что – это мама.
– А ты что, на дисплей не смотришь?
Матвей покраснел.
– Извини.
– Да ладно, с кем не бывает. Ты где?
– Я… эм… – Маша замялась: говорить или нет, что она в гостях у новенького?
– Ладно, неважно. Ты получала записку?
– Записку? Какую еще записку, – Маша напрягла все свои извилины, пытаясь вспомнить, получала ли она какую-нибудь записку.
– Ясно, так значит, она до тебя не дошла, ну да, точно! Ты же с новеньким сидела.
– Вообще-то это он со мной сидел.
– Да какая разница, в общем, мы сегодня собрались после школы у Димыча, чтобы обсудить этого новенького. Тебя на голосовании не было, поэтому я тебе звоню. Девчонки решили игнорировать новенького, ну, то есть, шесть девочек так решило, а мальчики поделились на две группы, получается, шесть мальчиков за то, чтобы принять новенького в нашу компанию, а остальные шесть – хотят вытравить его. Как видишь, голоса поделились поровну, девочек решили не брать в расчет, пускай делают, что хотят, нам надо решить, точнее, тебе надо решить, потому что я отказалась принимать участие в голосовании, ну, ты поняла, твой голос решающий, завтра ждем твоего ответа. Конечно, все надеются, что ты выберешь вторую группу, я тоже, мне этот новенький не нравит…
Не успела она договорить, Матвей сбросил вызов и сказал:
– Матвей, меня зовут Матвей, – он был раздражен.
Маше стало стыдно, неловко, в общем, не по себе, она вся покраснела, и ей не хотелось смотреть Матвею в глаза.
– Давай я тебе помогу подняться, – он наклонился и принялся освобождать Машу из-под завала. – Давай руку, – Маша протянула ему руку, он помог ей встать.
– Я, наверное, пойду домой, – ей было очень неловко, она подумала, что Матвей, наверное, больше никогда не позовет ее в гости и не захочет с ней разговаривать.
– Нет, никуда ты не пойдешь. Не бери в голову этот разговор, ты ведь из-за него расстроилась?
– Я… – Маша ничего не успела сказать, Матвей ее перебил.
– Значит так, я ничего не слышал, ничего не знаю, ты сейчас остаешься у меня, мы пьем еще по чашечке чая, потом придумаем чем заняться, а завтра в школе делай что хочешь. Можешь не разговаривать со мной, можешь голосовать за вторую группу – мне все равно, что будет завтра, главное, что будет сегодня. Ты поняла?
Маша кивнула.
– Ну, вот и славненько, так как ты там говорила? Простой зеленый чай, в большой кружке, с тремя ложечками сахара, с горячей водой чуть больше половины кружки, все оставшееся место до краев залить молоком, ах да, и еще заварка должна настаиваться минуту, а потом все хорошенько размешать?
Маша первый раз за сегодня посмеялась. Матвей подхватил ее смех, и вот они уже вместе лежали на куче подушек, держась за животы от смеха, (у нее был очень заразительный смех, ну вот представьте моржа, а теперь представьте, что он смеется, или лучше тюленя, вот такой у нее был смех).
Матвей пришел в себя первым.
– Ну, все, хватит! Перестань смеяться!
Маша перестала смеяться.
– Тебе помочь встать?
– Нет, спасибо.
Маша поднялась с пола, отряхнулась, Матвей предложил ей сесть на диван. Она согласилась, они вместе сели на диван, Матвей нарушил молчание первым.
– Расскажи мне про свой класс.
– Тебе зачем? – Маша начала что-то подозревать.
– Ну как, я же теперь тоже учусь в вашем классе, мне же надо знать, кого как зовут, кто с кем дружит и все такое.