Машина Апокалипсиса
Шрифт:
– Через четверть часа будет готово, милорд.
– Сколько я должен за постой?
– Пятнадцать дукатов, включая содержание лошади, милорд.
Нет, все-таки приятно, когда тебя называют милордом, а не лохом. Я отсчитал хозяину деньги и уселся за стол. Голова была пустая, глаза слипались. Сейчас поем, схожу в «Ностромо», а потом спать. Минуток эдак шестьсот плотной дремоты. А вечером – к Барнабо. Надо узнать про Марику. Сейчас для меня нет ничего важнее Марики…
После завтрака сонливость стала еще больше. Я шел по улицам утреннего Лоэле и думал о своем выборе. Может быть, я дурак, возомнивший себя настоящим
И опять бы жил так же, как до всего, что началось в ночь, когда у меня зависла игра, и я получил приглашение от компании «Риэлити». Обычной жизнью обычного маленького российского человека. И никогда бы не узнал, что есть Большая Ойкумена. Что можно ездить верхом на единороге. Что лошади и камни умеют разговаривать. Что вампирши бывают удивительно красивы и умны, и что в них можно без памяти влюбиться. Что даже в безвестных глубинах виртуальной Вселенной можно встретить хороших русских парней – башковитых, талантливых, преданных и самоотверженных.
Наверное, ничего в жизни не происходит просто так. И я могу считать, что мне повезло. Ведь мне выпал шанс почувствовать себя героем. Пусть даже и начавшим свой героический путь, как простой лох. Хотя в этом мире слово «лох» как бы и не ругательство…
А вот что самое интересное – многое ли к концу моих приключений останется от прежнего Лехи Осташова? И увижу ли я этот хэппи-энд?
– Самые последние новости! – Конопатый подросток в пестром камзоле возник будто из-под земли, подскочил ко мне, размахивая пачкой отпечатанных листков. – Саграморский герцог Альбано Изысканный объявляет последний ультиматум своему брату Жефруа Лансанскому! Империя заявляет о своей поддержке Альбано! В Андерланде началась запись добровольцев в армию Лансана! Милорд, последние новости всего за один соверен.
Я дал мальчишке-разносчику два соверена. Взял газету, но читать не стал – я и так знал, о чем в ней написано. Над миром Данилы Савичева сгущаются тучи. И мне предстоит еще встреча с Мастером. Интересно, о чем на этот раз он будет меня просить? Что предложит на этот раз? Перед каким выбором поставит?
И знать бы еще, что нужно от меня Вторженцу…
Магазин «Ностромо» оказался шикарным и дорогим заведением. Я надел необыкновенно легкий и безукоризненно сработанный эльфийский доспех, посмотрел на себя в зеркало и вздохнул. Ламелляр будто делали на меня. Я вспомнил, как еще совсем недавно по-белому завидовал имперским людомедам – мне тогда казалось, что я еще очень нескоро обзаведусь таким же отличным вооружением. А теперь… теперь у меня есть все для того, чтобы быть героем. Тем рыцарем Полуночного Грома, которого однажды придумал умирающий от рака мальчик.
Свою кольчугу от Эмира Харалуги я продал, только перчатки оставил – уж больно они были удобные. Хозяин, конечно же, занизил цену, но это было неважно. Продал я и кинжал О`Джа. Вместо него я купил отличную дагу с широким клинком и чашкообразной гардой, удобной для парирования. Мне казалось, что я экипирован по эксклюзивному варианту.
– Не забывайте про мой магазин, милорд, – сказал мне на прощание хозяин «Ностромо». – Всегда рад услужить благородным рыцарям.
После «Ностромо» я вернулся к себе в гостиницу и лег спать. Разбудил меня стук в дверь: пришел хозяин.
– Там вас спрашивают, добрый сэр, – сказал он. – Какой-то важный господин.
Я оделся, взял катану и кинжал и спустился вниз. По холлу гостиницы прогуливался Руди фон Данциг.
– Ты, наверное, удивлен моим визитом, собрат рыцарь, – начал он, когда я подошел к нему. – Но я пришел восстановить справедливость и принести тебе свои искренние извинения.
– Извинения? – не понял я.
– Сегодня днем я получил депешу от Торо Бошана. – Фон Данциг сделал паузу. – Он надсмеялся надо мной. Спросил, как это нам удалось принять в Боевое Братство вервольфа. Мол, порядочные рыцари к нам больше не идут. Ты был прав. Прости мне мое недоверие и мою грубость. Я пришел исправить свою ошибку. Сообщаю тебе, что ты, рыцарь Алекто, барон Фра-де-Леоне, официально принят в Боевое Братство. Вот приказ о твоем зачислении, – фон Данциг подал мне гербовую бумагу с массивной печатью на шнурке. – Соизволь поставить на нем свою подпись или крестик, если ты неграмотен.
– Я грамотен. А как с Вандайном?
– Зачисление Вандайна – позор, павший на Боевое Братство по моей вине. Я сообщил в Капитул Братства о своем намерении подать в отставку. Но сначала я хочу, чтобы в твоем лице Братство получило достойного воина и храброго рыцаря.
– Хозяин, перо и чернила! – крикнул я трактирщику и заметил, как сразу просветлело сумрачное лицо фон Данцига. – Я рад, что все выяснилось. Есть какие-либо правила, которые я должен соблюдать?
– Только четыре правила, обязательных для всех членов Братства. Во-первых, всегда и во всем хранить честь Братства и помогать его членам. Во-вторых, защищать слабых и беспомощных, не обращать оружия против женщин и детей. В-третьих, десятую часть своего дохода отчислять в казну Братства.
– Эти правила мне по душе. Но ты назвал только три. А четвертое?
– Братство всегда сохраняет нейтралитет во время войн между королевствами. Рыцарь Братства не может присоединиться ни к одной из армий. Мы не наемники, мы странствующие рыцари.
– Вот как? – Я посмотрел на хозяина, который уже стоял возле нас с подносом, на котором красовались большая чернильница и пучок перьев. – Пожалуй, я повременю с вступлением в Братство.
– Что? – Фон Данциг всплеснул руками. – Ты не принимаешь нашего Устава?
– Принимаю. Мне все в нем нравится. Но у каждого человека есть выбор, собрат рыцарь. И я его сделал. Так что прости, – я протянул фон Данцигу приказ о моем зачислении в Братство. – Обещаю, однажды я вступлю в Боевое Братство. Но сейчас я не могу стать одним из вас. Слишком много у меня дел накопилось, а чтобы с ними разобраться, придется лезть в политику. Так что горит мой нейтралитет синим пламенем.
– Это твое окончательное решение? – Фон Данциг сверкнул глазами.
– Окончательное и обжалованию не подлежит.
– Жаль, – фон Данциг смял в кулаке мою грамоту и размашистым шагом вышел из гостиницы.
– Милорд, вы его рассердили! – шепнул мне хозяин.
– Нет, это он меня рассердил, – ответил я. – А может, я просто сегодня не в духе. Пойду, посплю еще. И прошу тебя, не надо меня будить, даже если сам король Лагэ пришлет за мной. Мне позарез нужно выспаться, а короли подождут.