Машина мышления. Заставь себя думать
Шрифт:
Именно эта матрица, полностью в своём содержательном аспекте зависящая от особенностей и специфики культуры, которую мы, как бы сказал Лев Семёнович Выготский, «интроецировали» в себя, принципиально видоизменяет само наше представление о мире, делает наше поведение значительно более сложным, часто противоречивым, да и саму модель реальности на порядки сложнее.
Так что это два совершенно разных, но параллельных процесса: и подкорковые ядра, и кора головного мозга работают с одной и той же информацией, но делают это по-разному.
Подкорковые структуры практически сразу предлагают план действий, а кора
«ДРЕМЛЕШЬ ПОД ЖУЖЖАНЬЕ СВОЕГО ВЕРЕТЕНА…»
Удивительной особенностью нашего мозга[16] является клеточное строение передней поясной извилины, относящейся к лимбической коре, с одной стороны, и к лобным долям — с другой.
Эта, так скажем, «погранзона» снабжена специфическими веретенообразными нейронами, о которых я уже упоминал.
Особенность этих нейронов (их ещё называют «нейронами Экономо» в честь их первооткрывателя — Константина фон Экономо) в элегантном и, не удержусь от каламбура, экономном строении.
Нейроны Экономо обладают не только одним аксоном, как и остальные нейроны, но и одним дендритом, которых у других нейронов могут быть тысячи.
Зачем животным с очевидно крупными, в сравнении со среднестатистическими, мозгами такие странные клетки?
Очевидно, что для скорости сообщения: один вход и один выход — что может быть проще и, понятно, быстрее?
По сути, эти клетки, как показал в своём исследовании 1999 года профессор неврологии Калифорнийского технологического института Джон Аллман, являются скоростным реле, которое позволяет практически мгновенно передавать в лобную долю информацию из миндалевидного тела44 (рис. 44).
Рис. 44. Передняя поясная кора — реле, обеспечивающее скоростное соединение лимбической системы и префронтальной коры.
Неудивительно, что передняя поясная кора активнее всего работает, когда человек испытывает сильные эмоции или находится в состоянии когнитивного диссонанса, а поэтому согласование подкорки и коры становится приоритетным.
«Сумеречная зона», в которой встречаются два наших взгляда («верхний» и «нижний») на одну и ту же реальность, — это полосатое тело (или стриатум), бледный шар и таламус[17]:
в полосатое тело проецируется отражение, возникшее в «верхнем» зеркале (в коре головного мозга),
в таламус проецируется отражение, возникшее в «нижнем» зеркале (в ядрах лимбического и рептильного мозга),
бледный шар, скрывающийся под так называемой скорлупой (путамен), и выполняет, судя по всему, модулирующую роль, являясь местом встречи двух наших «отражений» — верхнего и нижнего.
Визуально указанные ядра напоминают собой слуховой аппарат, который используют слабослышащие люди, или обычные наушники с дужкой для фиксации (рис. 45).
Рис. 45. Базальные ядра — таламус, бледный шар, хвостатое ядро со скорлупой (сбоку, спереди, в вертикальном разрезе).
Круговая форма хвостатого ядра позволяет ему собирать информацию со всех областей коры головного мозга. В результате здесь возникает своего рода комплексная проекция различных зон коры — по сути, отражение «верхнего» зеркала.
Таламус представляет собой симбиоз множества ядер, которые получают, обрабатывают и интегрируют практически все сигналы, идущие в кору головного мозга от рецепторного аппарата, спинного мозга, многочисленных подкорковых ядер и мозжечка. То есть это отражение «нижнего» зеркала.
Однако же, когда таламус отправляет информацию в кору головного мозга (снизу вверх), это ещё не финальное решение — это лишь представление интегрированных данных «низа» для «верха».
Вся пьеса будет разворачиваться чуть позже, когда кора через хвостатое ядро представит (сверху вниз) результаты работы «верха» — его видение происходящего, его варианты решений, моторных актов и т. д. — «нижнему» зеркалу.
И в этот момент в нас сталкиваются друг с другом два варианта реальности:
то, как она была понята и расценена подкорковыми структурами («нижнее» зеркало),
и то, как её увидела и оценила кора головного мозга («верхнее» зеркало).
Очевидно, что эти взгляды на реальность сильно разнятся.
Конечно, и у коры есть свой опыт, но и у подкорковых ядер — тоже, поскольку и они, как вы понимаете, за свою жизнь понатерпелись.
Поверьте, если ваша миндалина, созданная эволюцией для мобилизации всех сил в целях самосохранения особи, порождающая страх и агрессию, побывала на войне, — она уже совсем не та, что была до этого.
Она, может быть, не стала «умнее», но то, что она теперь куда более «опытная», — это факт.
Конечно, это пример особого рода, но он хорош для понимания сути разночтений, которые неизбежно возникают между «верхом» и «низом».
Нейроны подкорковых ядер — точно такие же нейроны, как и нейроны кортикальных колонок коры головного мозга, — они точно так же образуют нейронные ансамбли, хранящие наш пережитый опыт, и у них есть своё мнение о том, как нам следует реагировать в той или иной ситуации.
Один из моих пациентов — ветеран боевых действий, — вернувшись домой, не мог находиться в комнате, когда его девушка мыла посуду на кухне. Дело в том, что резкие звуки, когда сковородка, допустим, ударялась в раковине о кастрюлю, вызывали у него приступы паники и непреодолимое желание крушить всё вокруг.
Это происходило в начале двухтысячных, а тогда немногие могли позволить себе посудомоечную машину. Так что во избежание подобных приступов и порчи имущества молодому человеку нужно было или мыть посуду самостоятельно, или сидеть и физически своими глазами наблюдать за тем, как это делает его невеста.