Шрифт:
Николай ГУДАНЕЦ
МАШИНА СЧАСТЬЯ
Фантастический рассказ
У нас в городке чудиков хватает, но такого, как Данел, сроду не бывало. Вообще-то его жаль, ежели б выучился и получил диплом, может, из него большой человек вышел бы. Только я в жизни не видел, чтоб кому-нибудь так не везло, как этому парню. Дня не проходило, чтоб он не порезался, не обжегся, а как-то раз он даже отхлебнул глоток салифенового клею понимаете, я развел клей в бутылке из-под джиг-соды и оставил на верстаке, а жара стояла неимоверная...
И вечно он читал
Как-то я заглянул в его книжки. Сплошная тарабарщина.
– Слыш, Данел, - говорю.
– Ты хоть что-нибудь разбираешь в этой китайской грамоте?
– А как же, - отвечает.
– Только там очень много ошибок. Де Бройль, например, открыл только половину истины, остальное просто не укладывалось в рамки его мышления.
– Очень может быть, - говорю.
– Только, небось, этот самый Дебройль и то не смог бы запаять кастрюлю толстухи Лумины так коряво, как ты.
Само собой, парень надулся и денек-другой со мной не разговаривал. Чудик он был, но безобидный, покуда не сбрендил на этих своих виртуальных частицах. Тем более, у нас в городке виртуальных частиц никогда не было и в помине. И ничего, жили. А он мне прямо-таки все уши ими прожужжал и допек до самых печенок, так что я даже обрадовался, когда он натаскал в свой сарайчик гору всякого хлама, от перегоревшего пылесоса до разбитого транзистора, и каждую свободную минутку там пропадал с молотком и паяльником.
Через месяц он заявил, что соорудил вечный двигатель на виртуальных частицах, и я ничуть не удивился. В его возрасте оно простительно и все ж лучше, чем стишки кропать. По правде говоря, та штука действительно давала ток. Данел приладил к ней велосипедную фару, и та горела день и ночь. Школьный учитель Мулссон посмотрел на этот двигатель, на чертежи и поднял парня на смех. Он доказал как дважды два, что вечных двигателей не бывает. После этого Данелу в городке проходу не давали. Наконец ему надоело огрызаться, он взял тачку, отвез двигатель к реке и выкинул в омут возле мельницы. По ночам там до сих пор видят, как на дне светится лампочка.
Думаете, он после этого угомонился? Не тут-то было. Неделю-другую ходил тише воды, ниже травы. А потом разбудил меня среди ночи. Глаза горят, руки трясутся.
– Дядя Бьюнк, - говорит, - я открыл формулу когерентности.
– Да провались она пропадом, уже час ночи.
– Вы не понимаете. Это же залог абсолютной власти над природой.
– Брысь отсюда, - разозлился я.
– Из-за тебя мне скоро хоть мастерскую отдавай под залог.
А он меня обнял и говорит:
– Ничего. Скоро вы поймете. Дайте только установку собрать.
Над второй своей штуковиной он корпел полгода и, между прочим, выклянчил у меня подержанный телевизор, где всего-навсего барахлил блок развертки. Ему, видите ли, потребовался вакуумный резервуар. Знал бы я, как обернется дело, он бы от меня и ржавого гвоздя не получил.
У нас в городке всякого навидались и ко всему привыкли, но Данел со своей машиной такое отмочил, что даже нас проняло.
Итак, он, в конце концов, собрал свою установку, и она заняла сарайчик почти целиком, а моя мастерская, надо признать, совсем очистилась от утильсырья. После этого Данел расклеил повсюду объявления, дескать, в воскресенье, в полдень, состоится бесплатная демонстрация Машины Счастья, и милости просим в его сарайчик.
Чего-чего, а посмеяться у нас любят, поэтому в тот день на площадь перед мастерской не явились разве что паралитики. Толпа шумела, волновалась, а капрал Думпи нацепил кобуру, хотя давно известно, что он из своей полицейской пушки с двух шагов не попадет в корову.
Данел вышел на крыльцо и произнес возвышенную речь. Ей-богу, проповедник из него получился бы первый сорт. Правда, скоро он съехал на свои разлюбезные виртуальные частицы и формулу когерентности, тут публика малость скисла, стала поглядывать на учителя Мулссона, а тот неопределенно пошевеливал усами.
Главное понял каждый. Машина Данела исполняла самое сокровенное желание, при условии, что оно вообще исполнимо.
– Прошу, - сказал Данел.
– Кто хочет попробовать? Надо войти в эту дверь и нажать белую кнопку.
Тут народ замялся. Кому охота выставлять себя на посмешище? А старая ведьма Гайнц протолкалась к самому крыльцу и сказала:
– Не советую, Данел. Я полагала, ты умный мальчик.
После чего отправилась к себе на веранду вязать носок.
Вдруг из толпы вылез Ризл-Прыщ.
– Я хочу, - говорит.
Когда он скрылся за дверью, многие заржали. Известно, что у Прыща одно на уме, и стало даже интересно, как машина Данела справится с заданием.
Ризл вышел, направился прямо к красотке Беате... Батюшки-светы, как она на него смотрела! Дьяволу душу можно запродать за один только такой взгляд. Ризл взял ее под ручку, и они удалились.
Моментально старый сквалыга Нурес всех растолкал и забрался в сарайчик. Мы уж думали, он выйдет оттуда набобом, но ничего подобного. Выскочил злой как черт и стал орать, что тут сплошное надувательство и он этого так не оставит.
Данел робко объяснил, что машина удовлетворяет лишь те желания, которые возможно исполнить. А чего там объяснять. Нуресу сколько ни дай, все мало.
Энтузиазма у толпы поубавилось. Капрал Думпи кашлянул, поправил фуражку и сунулся в сарайчик. От кого-кого, но от него такой резвости не ожидали. Что вы думаете? Машина мигом притачала ему новенькие погоны вахмистра. Мы так и легли от хохота. Наперебой поздравляли со внеочередным повышением, желали дослужиться до полковника, советовали стребовать с машины разницу в жалованье. Думпи засопел, побагровел, сорвал погоны и ушел, погрозив Данелу кулаком.