Маска киборга
Шрифт:
– Что будем делать? Гранатомет в багажнике, но, боюсь, от него будет слишком много шума.
– Мы успеем убраться. Не теряй времени! – наемник услужливо кинулся к джипу. Из открытого багажника, заваленного оружием, он с осторожностью извлек гранатомет и прицелился, опустившись на одно колено.
– Огонь!– отрывисто выкрикнул Робертсон.
Горящий след снаряда мгновенно прорезал темноту сгустившихся сумерек, раскрывшись широким шлейфом, окутав киллеров дымовой завесой. Их оглушил громовой удар взрыва, но когда дым рассеялся, они увидели, что на защитной плите не осталось даже вмятины,
Робертсон зло выругался и крикнул, повернувшись к своим людям:
– Нужно уходить. Такие же разработки старик предлагал министерству обороны. Нам нужно что-то более внушительное, чем пара гранат и автоматы. По машинам!
Они уехали так же быстро, как и появились, оставив после себя только море гильз, усеявших газон. Мартин видел в окно все их действия, и когда один из наемников направил в сторону здания гранатомет, его горло на секунду сжал страх, взявшийся откуда-то из глубин памяти. Он снова почувствовал себя мальчиком, прячущимся в чулане. Мартин быстро отогнал от себя это чувство.
– Теперь все будет иначе, – прошептал он и поднял взгляд на профессора, так же тревожно следящего за черными фигурами. – Ты создал меня заново, слепил по кусочкам. Ты сделал меня таким сильным не просто так, верно? – Мартин не отрываясь смотрел на профессора. – Ты еще тогда, пять лет назад, понял, что эти люди получат свое наказание, верно?
– Я знал, что изменившаяся жизнь уже не станет прежней. Я взглянул на мир по-другому и стал защищать себя и своих близких. Но я никогда не думал о том, что ты обязан превратиться в машину для мщения. Единственным моим желанием было оградить тебя от новой опасности, сделать сильным для защиты, не для нападения. – Профессор смотрел тревожно, четко проговаривая каждое слово. – Ты понимаешь, что действия против этих людей навсегда сделают тебя человеком вне закона?
– Меня это не пугает. Я не смогу жить обычной жизнью, зная, что эти люди ходят, разговаривают, что они едят и пьют, целуют на ночь своих детей, дышат воздухом, будто бы ничего и не происходило.
– Хорошо, мой мальчик, – профессор сжал плечо Мартина. – Ты отомстишь. Ты восстановишь равновесие. Но тогда ты должен стать другим.
– Что это значит? – Мартин взглянул на закусившую губу Мелани, которая все это время молча стояла за его спиной.
– Марти Стоун не может участвовать в этой войне. За твоих родителей ответит Мститель, а Марти должен жить другой, прежней жизнью. – Мелани говорила это отрывисто, будто запрещая себе думать о сказанном, тут же смиряясь с ним. Она испуганно посмотрела на профессора, поняв, что не должна была вмешиваться в этот разговор, но он как всегда внимательно и ласково встретил ее взгляд.
– Все верно, Мелани. Мартину придется разделить свою жизнь надвое. Обычная жизнь продолжится, и Мартин Стоун будет по-прежнему ездить на мотоцикле, носить растянутые футболки, как вот эта, рассказывать мне за чаем о своих планах, а жизнь Мстителя будет тайной, совсем иной, никто, кроме нас, не будет знать о ней. Это будет непросто, Мартин, это будет очень непросто. Ты готов принять это?
– Я готов, – отвечал Мартин, не замешкавшись ни на секунду. – Пусть будет война. Кажется, без нее невозможен мир, как бы страшно это ни звучало.
– Но помни, помни, Марти, ты не принадлежишь только себе одному, – голос профессора дрогнул, но он не отводя глаз смотрел на Мартина. – Ты очень дорог мне, ты единственное, что у меня есть. И ты должен беречь себя, ради меня, ради Мелани. – Его голос сорвался, и он опустил глаза, но тут же, словно собрав все силы, снова заговорил, но уже тише: – Но я верю в тебя, верю в твои силы, в твою волю, в твой разум. Ты уже не раз доказал мне, что ты сильнее, чем я могу себе представить. И я знаю, что ты принял единственно верное решение. Да, наши враги – могущественные люди, их много, но мы сможем одержать верх в этой борьбе. Я знаю, твой отец гордился бы тобой, мой мальчик. Они с мамой так гордились бы тобой… – Он закончил еле слышно, будто разом обессилев.
– Я знаю, я все знаю. Все детство нам твердят, что нужно быть честными, нужно быть добрыми, нужно быть справедливыми. Но дети вырастают, и мир предстает совсем не таким простым и понятным. Ложь и зло так часто берут верх, что добру пора обрести силу, обрести шанс защитить себя. И я должен дать этот шанс стороне добра.
– Ну что ж, – профессор с усилием улыбнулся, – мы должны помочь тебе преобразиться, мой мальчик! Моя лаборатория наконец заработает в полную силу. – Он хлопнул в ладоши: – За дело! Добро должно быть не только с кулаками!
Активная, почти судорожная работа была необходима это маленькой семье, чтобы отвлечься от волнения, страха, неуверенности. Профессор то и дело сверялся со старыми расчетами, записанными в многочисленных блокнотах. На щеках Мелани разгорелся румянец, она не спускала глаз с Мартина, а он то и дело острил, вертелся, не давая ей измерить ширину его плеч, как попросил профессор.
– Кажется, все верно. Этот костюм должен будет защитить тебя не только от взглядов любопытствующих, но и от огня и пуль. Я сам разработал эти полимерные материалы и провел ряд испытаний. Я спокоен, если это выражение вообще уместно в сложившейся ситуации, – озабоченно оглядывая пластинчатое покрытие черного облачения Мартина, проговорил профессор.
Он поспешно подошел к стене и нажал на незаметную кнопку. Новая скрытая в стене дверь открыла взорам удивленных ребят ряды разнообразного оружия.
– Знаю, знаю, это выглядит слишком внушительно, но я ведь не зря сорок лет проработал на министерство обороны. И наш противник вооружен не хуже, можете мне поверить, – проговорил профессор спокойно, не дожидаясь вопросов и потрясенных восклицаний.
– Думаю, вот эти пистолеты будут тебе полезны, – он умело снял с подставок пару блестящих стволов.
– Я не думал… Я не предполагал, что ты подготовлен настолько… серьезно, – выдохнул Мартин, принимая оружие.
– Мой мальчик, я ведь работал по программе создания солдат нового поколения. Как ты понимаешь, это лишь малая часть той обширной секретной программы.
– Да, ты рассказывал о своих разработках. Что ж, глядя в зеркало, я вполне могу сказать, что ты вполне преуспел, – усмехнулся Мартин, дотронувшись до металлической вставки, проходящей через его лицо.
– Но почему они закрыли ваш проект? Все, что я вижу сейчас, – потрясающе, – проговорила Мелани.