Маска Ктулху

Дерлет Август Уильям

— Пропали двое сыновей Генри Коппса и Альберт, сынишка Джиббера Клоя, — ответил Слейд и рассказал о том, что случилось. Все выглядело очень просто.

Накануне трое мальчишек отправились на руины старого монастыря и не вернулись в положенное время. Наступил вечер, потом ночь, а дети все не возвращались. На их поиски было отправлено несколько старших подростков, которые нашли детей на берегу моря, недалеко от Линвольда. Те были очень напуганы и не могли объяснить, как они туда попали. Затем они поведали следующую странную историю. Они отправились играть на руины монастыря, где случайно нашли пещеру, уходящую куда-то в глубь земли, и, разумеется, полезли ее исследовать. Они пробирались по узкому тоннелю до тех пор,

пока не наткнулись на какой-то странный сверток. Они принялись его ощупывать, поскольку было темно, и нащупали что-то похожее на пуговицу от пальто. Когда же их пальцы наткнулись на нечто, напоминающее лицо, мальчишки так перепугались, что бросились вон из пещеры. Они никак не могли найти выход и долго блуждали по лабиринту пещер и переходов, где было полно воды, и наконец оказались на берегу моря, не имея ни малейшего представления, где находятся, пока их не обнаружила поисковая партия. Это случилось далеко за полночь. Видели они что-нибудь на развалинах? Да. Видели что-то, когда стало смеркаться, но что это было, объяснить не могут. «Кто-то такой… как в зоопарке в Лондоне», — сказал один из мальчишек.

Выяснилось, что старая латунная пуговица, которую нашли дети, была когда-то пришита к пиджаку, принадлежавшему старику Крэмтону. За ним немедленно послали, но нигде не нашли. Вскоре выяснилось, что старик вообще не появлялся уже несколько дней — с того вечера, когда случился странный припадок у Джеффри. Все это — пуговица, исчезновение старого рыбака и «сверток с лицом», обнаруженный мальчишками, — заставило приступить к поискам старика. Когда начался отлив, его тело было обнаружено возле пещеры, в странном, необъяснимом состоянии. Итак, меня срочно вызывали в похоронное бюро.

Вспомнив о происшествии с Джеффри и сопоставив его с исчезновением старика, я забеспокоился. Прекратив расспросы, я быстро собрался и, предложив молодым людям пойти со мной, отправился осматривать тело Крэмтона, которое действительно находилось в необъяснимом состоянии — холодное как лед и такое же твердое. Казалось, старик умер от холода, если бы это было возможно. На самом же деле причиной смерти следовало считать сильный удар, поскольку труп был изуродован так, словно его достали из-под обвалившихся стен монастыря — кости расщеплены, ткани расплющены.

Вид страшно искалеченного тела, видимо, произвел на приятелей Джеффри такое жуткое впечатление, что они забыли о своей сдержанности и нежелании сболтнуть лишнего. Когда я подписал акт о результатах медицинского освидетельствования и мы вместе вышли из похоронного бюро, приятели наконец нарушили обет молчания.

— Боюсь, мы все попали в очень опасную ситуацию, — сказал Химери. — Опасность грозит не только Джеффри, ему уже ничем не поможешь. Хочу сказать вам, доктор Карри, что если бы у него в руке не было того пятиконечного камешка, его бы нашли в том же состоянии, что и старика.

— Продолжайте, — спокойно сказал я. — Я и раньше подозревал, что вся эта история началась еще в Оксфорде, откуда вас выгнали за какие-то «темные дела».

Они не стали отнекиваться. Вернон даже признался, что выгнали их вполне заслуженно.

А что это за «темные дела»?

Древняя магия, колдовство — и даже кое-что похуже. Они этим занимались — не всерьез, конечно. Однако исключение из университета все только осложнило.

— Но чем именно вы занимались? — спросил я.

Рассказ начал Вернон:

— Все началось чисто случайно. Джеффу не стоило в одиночку искать камень. Может быть, он поступил так потому, что из нас троих был самым неверующим; будь у него хоть немного веры, он понял бы, что его ждет, когда он узнает тайну камня в виде пятиконечной звезды.

Однажды мы наткнулись на одну древнюю оккультную книгу, которую лучше было бы спрятать подальше. Мы тогда изучали оккультную литературу и часто встречали рассказы о всяких странных и ужасных явлениях, которые невозможно выразить словами; нет, речь идет не о терминологии обрядов Черной мессы, а о каких-то странных именах,

Старших Богах, Властителях Древности и тому подобных вещах, которые принято считать порождением зла, правившего Вселенной еще до того, как в ней появился наш мир. Эти злобные твари попытались захватить Землю, но были изгнаны Старшими Богами, и не только изгнаны, но и подвержены наказанию — так, одного из них заперли в темнице на дне моря, где он живет до сих пор, а с ним и его многочисленное отродье, забившееся в глубокие пещеры подводной страны, которая называется не то Р’льех, не то Райах, не то Райхе.

Разумеется, нам это показалось полной бессмыслицей; и все же было что-то притягательное в этих рассказах об ужасных тайнах открытого космоса и их странном сходстве с древними мифами первобытных народов, некогда населявших Землю. Однажды Химери удалось раздобыть несколько книг, которые прояснили нам тайны, скрывавшиеся веками; первая книга была написана каким-то сумасшедшим арабом, вторая — неким немецким доктором и третья — «Признания Клитануса» — монахом, которого также считали безумным. В то же самое время один из нас, прочитав произведения некоторых британских и американских писателей, обнаружил, что и они были знакомы с этой странной мифологией.

Клитанус делал прямые ссылки на старинный собор в Хайдстолле, а также поведал историю Августина — да, того самого святого Августина, епископа Гиппонского, который приезжал в Хайдстолл, где жил Клитанус. Как-то раз Клитанус нашел на морском берегу камешек в форме пятиконечной звезды — знака власти Старших Богов, которых так страшились Властители Древности и их приспешники. В своих «Признаниях» монах рассказывает о каких-то подводных коридорах, пещерах и ужасах, которые находятся неподалеку от того места, где расположен Хайдстолл, а также добавляет, что вход в них находится где-то на побережье.

— В таком случае вполне возможно, — сказал я, — что лабиринт, в котором заблудились дети, и есть те самые «подводные коридоры», что упоминаются монахом.

Химери кивнул и продолжил историю, начатую Верноном:

— Клитанус пишет о каких-то загадочных следах, ведущих в подводные пещеры, и о слабых, но ужасных звуках, доносящихся из глубины моря. Видимо, смещение камня, который нашел Клитанус, открыло кому-то выход со дна моря, или из подводной страны, или просто из какого-нибудь места, расположенного под водой. Видимо, поняв это и испугавшись содеянного, Клитанус поделился своими опасениями с Августином. И тогда епископ Августин с помощью магического пятиконечного камня заключил морскую тварь в каменный саркофаг, который опустили в одно из самых глубоких подземелий собора. В одном из своих писем Папе Римскому епископ писал, что монах по имени Клитанус повредился в уме и что он, Августин, велел ему отправиться в Рим; вот почему «Признания» были впервые напечатаны в Риме. Однако о той твари, что появилась из моря, епископ не пишет практически ничего, за исключением одной туманной фразы: «На наши берега вернулось Нечто Извне. Я позаботился о нем». Вот и все, что нам известно.

Я высказал именно то предположение, которого от меня ждали молодые люди:

— Значит, вы считаете, что убила Крэмтона и так напугала Джеффри Мэлверна та самая тварь, о которой писали Клитанус и Августин и которую видели мальчишки?

Оба кивнули.

— В тех старинных книгах было много странных историй, — сказал Химери. — В них говорилось, что ужасным тварям нужны люди, чтобы высасывать из них жизненные соки, которыми они питаются, нужны человеческие жертвоприношения — не менее трех человек, — чтобы восстанавливать силы и вновь браться за свои чудовищные деяния. Один человек уже мертв, значит, будут и другие. В старых легендах написано, что жертвы тварей превращаются в заледенелые, расплющенные трупы, как случилось с Крэмтоном. Боюсь, доктор, теперь тварь затаилась где-то в стенах собора и поджидает очередную жертву. Крэмтон погиб в ту ночь, когда Джеффри, сдвинув камень, выпустил чудовище на свободу. Нам остается одно: любой ценой отправить его обратно, в его подводное царство.