Маска Нерона
Шрифт:
– Это вы о ком? – переспросил привратник, впрочем, без особого волнения. – Если о нашем главном бухгалтере Саломее Иродовне, то она в налоговой, будет после четырех…
– Меня твоя Слаломея Уродовна тоже не интересует! – рявкнул посетитель. – К вам минут десять назад молодая женщина вошла, так вот, где она?
– Не горячись, не горячись! – одернул старший посетитель своего спутника. – Ты же видишь – перед тобой человек больной, слабый, он от одного громкого крика загнуться может, а нам это надо? Тем более что он нам и так все скажет! Правда? – седой склонился над столом
– Ну, господа, вы же видите – я незрячий, – жалобно проговорил привратник. – Я же не могу узнать, молодая женщина передо мной или старая карга… ну, приходила тут действительно незадолго до вас какая-то особа…
– Только не говори мне, что она уже ушла! – процедил длинноволосый. – Я за вашей дверью следил! Отсюда ни одна живая душа не выходила!
– А я и не говорю, – сдался привратник. – Она прошла в отдел рекламаций, это прямо по коридору… – и он указал на дверь в глубине прихожей.
– В отдел рекламаций, говоришь? – длинноволосый грубо схватил привратника за воротник и сильно встряхнул. – Мы с другом пойдем и проверим, а ты нас, как положено хорошему хозяину, проводишь в этот самый отдел, и, если мы не найдем ее там или если ты, крот незрячий, попытаешься ее как-то предупредить, мы тебе такую рекламацию устроим, что ни одна больница тебя не примет!
Он рывком поднял привратника с места и потащил к двери, как кошка тащит слепого котенка.
Незваные гости вместе со своим невольным провожатым через несколько шагов миновали полутемный коридор, вошли в просторное помещение электромеханической мастерской. Незрячие монтажники занимались своей кропотливой работой. Услышав звук незнакомых шагов, они насторожились, кто-то поднял голову и оторвался от работы, кто-то делал вид, что продолжает трудиться.
– Не волнуйтесь, коллеги, спокойно работайте! – громко проговорил привратник. – Эти господа идут в отдел рекламаций! У них претензии по качеству…
– Ты что болтаешь?! – рявкнул длинноволосый и встряхнул привратника. – Я тебе сказал, чтобы ты помалкивал?
– Да я ничего…
Привратник не успел закончить фразу: один из монтажников приподнялся из-за стола и бросил гаечный ключ в единственную лампочку, освещавшую мастерскую. Лампочка с громким треском разлетелась на мелкие куски.
И до этого здесь было не слишком светло, теперь же помещение погрузилось в кромешную темноту.
– Вы что делаете, сволочи незрячие?! – истошно завопил длинноволосый громила, внезапно оказавшись во мраке.
Впрочем, теперь скорее его самого можно было назвать незрячим.
В темной комнате он ослеп и стал совершенно беспомощным, в то время как для слепых работников артели ровным счетом ничего не изменилось. Вся их жизнь проходила в темноте, и они научились в ней неплохо ориентироваться, тем более в том случае, когда, как сейчас, находились в хорошо знакомом помещении.
Вокруг длинноволосого послышались – по кругу – мягкие, крадущиеся шаги невидимых противников, и вдруг со всех сторон на него обрушился град ударов. Удары были не слишком сильными, но их было так много и они так быстро следовали один за другим, что через минуту длинноволосый начал терять силы.
Как только в комнате стало темно, громила от неожиданности выпустил привратника, которого тащил за собой, и теперь он полностью утратил контроль над событиями.
Он пробовал защищаться, пыхтя и ругаясь последними словами, время от времени сам наносил удары в окружавшую его темноту, но его противники ловко уворачивались, и громила только впустую тратил силы. Ему казалось, что он сражается с самой темнотой, бесформенной и неуловимой, и в этой битве не имеет никаких шансов на победу.
– Шеф, где вы?! – воззвал он к своему старшему товарищу, но тот не ответил.
Седой мужчина выбрал гораздо более умную тактику: как только в мастерской стало темно, он бесшумно переместился и застыл на месте, стараясь ни единым звуком, ни одним движением не выдать своего местоположения. И этот метод оправдал себя: слепые не нашли его в темноте, и даже когда кто-нибудь из них случайно натыкался на него, то принимал за своего и проходил мимо.
Немного выждав, освоившись в непроглядной темноте и осознав, что происходит, седой обшарил карманы, нашел зажигалку и щелкнул колесиком.
Мастерская на мгновение осветилась маленьким, робко дрожащим огоньком.
Кто-то тут же задул этот огонек, но при его свете оба злоумышленника успели разглядеть окружавших их слепых, расположение столов и дорогу к выходу.
Комната вновь погрузилась в темноту.
Длинноволосый, приободрившись, нанес несколько ударов туда, где он только что заметил человеческие фигуры. Правда, эти выпады не достигли цели, но и ответные удары прекратились. В комнате наступила тишина.
Седой еще раз щелкнул зажигалкой.
На этот раз ее никто не погасил, и при слабом свете ее пламени стало видно, что мастерская опустела. Кроме обоих смуглых громил, в ней не было ни души.
– Разбежались, сволочи! – пропыхтел длинноволосый, приходя в себя после драки.
– Разбежались, – подтвердил его старший напарник. – Причем боюсь, что они ее предупредили и она тоже успела сбежать.
Неожиданно на столе перед слепым живописцем резко и тревожно зазвонил телефон. Старик вздрогнул, протянул руку и поднес трубку к уху. Выслушав короткое сообщение, он повесил трубку и повернулся к Александре:
– Вам нужно срочно уходить! За вами пришли. Это очень опасные люди, и вы ни в коем случае не должны попасть к ним в руки. Вы – и то, чем вы владеете…
– Откуда вы знаете… – начала было Александра, но старик властно поднял руку, давая ей понять, что сейчас не время и не место для долгих бесполезных разговоров.
Александра шагнула к двери, но старик остановил ее:
– Не сюда!
Он поднялся из-за стола, с удивительной для старого и слепого человека ловкостью прошел в дальний угол комнаты и без видимых усилий отодвинул в сторону массивный, окованный железом сундук. В полу под сундуком оказалось врезанное в доску кольцо. Старик ухватился за него и открыл крышку люка. Из-под пола потянуло холодом и сыростью, как из деревенского погреба.