Маска смерти (сборник)
Шрифт:
– Я вижу, ты хорошо заучил эту легенду сегодня ночью. – Маркус встал. – Но уже поздно, Поль… Поздно…
Инспектор вышел из комнаты.
– То есть как «поздно»? – закричал Рено, бросившийся вслед за ним. – Что ты хочешь сказать? Клянусь тебе: никакого письма не было! Я не знал, что ее парализовало, когда ехал к ней. Марк, ты слышишь меня?
Но инспектор, не оглядываясь, уже сбегал по лестнице, наспех поприветствовав Филлис и ее мужа, солидного господина в темно-синем костюме и очках в золотой оправе. Как только он сел в машину, Крик
– Ты все слышал? – спросил Маркус.
– Да, – ответил Крик, – он очень уязвим. Будем надеяться, что заполучим прокурора, который успешно поведет дело.
Поль Рено тоже сбежал с лестницы.
– Сидите тут и строите козни?! – заорал он, распахивая дверцу.
Он плюхнулся на заднее сиденье и с треском захлопнул дверцу. Машина покатила к воротам.
11
– А теперь покажи нам, где ее квартира, – приказал Маркус.
– Квартира? – испуганно переспросил Поль Рено. – Ты хочешь и ее видеть?
– Да. И немедленно.
– Господи, зачем?! Марк, умоляю, не делай этого!
– Так куда нам? – спросил Маркус, когда они подъехали к перекрестку.
– Налево, – буркнул Поль Рено.
Через десять минут они подъехали к новому, довольно красивому кварталу города, где совсем близко друг от друга стояли небольшие коттеджи с палисадниками перед ними.
– Вот этот, второй дом, – тихо сказал Поль Рено. Они остановились перед входом, и Поль Рено снова занервничал.
– Подумай о людях, которые здесь живут, Марк. Возможно, они не знают о том, что здесь произошло, а когда узнают, им станет неприятно жить здесь.
– Не волнуйся, – ответил Маркус, – эта квартира сдана сейчас одному предпринимателю из Орлеана, который наезжает сюда время от времени. Сейчас его здесь нет.
Когда они шли по дорожке к дому, Маркус спросил:
– Эти дома были, очевидно, совсем новыми, когда ты снял квартиру?
– Да.
– И садики были?
– Их только что разбили.
– Кто купил мебель?
– Это были уже меблированные квартиры.
– Ты помог ей переехать?
– Нет, я ждал ее здесь, когда она прибыла со своим багажом.
– Как она выглядела?
– Была бледна… Немного растеряна…
– И немного испугана?
– Может быть. Впрочем… нет. Она была спокойна, никакой паники. Она сказала, что попробует уговорить подругу переехать к ней.
– Итак, – сказал Маркус, остановившись перед дверью, – предположим, Мария-Тереза сейчас лежит парализованная в кровати, иначе говоря, она не способна сама открыть дверь. Дверь автоматически не открывается, и поэтому мы должны позвонить консьержке.
– Я же говорил тебе, что в тот день меня впустила консьержка! – раздраженно перебил его Поль.
Маркус позвонил. Через несколько секунд дверь отворилась, и они вошли в холл. Из окошечка в левой стене послышался низкий грубый голос:
– Кто там?
Они заглянули в окошечко и увидели сидящую на стуле полную старуху с морщинистым рябоватым лицом, с очками в простой металлической оправе на носу. Она вязала что-то, выпятив тяжелую нижнюю челюсть и не отрывала глаз от своего вязанья.
– Кто? – спросила она погромче, все еще не поднимая глаз.
Наконец она взглянула на Маркуса и Поля Рено, остановившихся перед ее окошечком, и на Крика за их спинами. Она переводила взгляд с Маркуса на Поля Рено и обратно и наконец уставилась на Поля. Отбросив вязанье, она поднялась со стула.
– Жюль! Жюль! – завопила она. – Он здесь! Он тут, передо мной! Иди сюда, помоги мне, Жюль!
Старик в голубом фартуке, очевидно, занимавшийся починкой обуви, вбежал в холл.
– Смотри, – взволнованно твердила консьержка, указывая на Поля. – Это он! Господи, зачем он пришел сюда!
– Вы уверены, что это он? – Маркус склонился к ней.
– Да конечно же! – И спрятавшись за спину мужа, она подозрительно спросила: – Кто вы? – И тут же снова завопила: – Жюль вызови полицию!
– Это вы должны были сделать раньше, дорогая. Для вашего же блага. А вместо этого вы не пожелали дать необходимые сведения полиции, которая собирала информацию в связи с убийством. Ведь полиция Бурже наведывалась сюда, не так ли? Зато репортеру вы рассказали все…
– Откуда вы взяли, что я все рассказала этому репортеру? – рассвирепела консьержка. – Мало ли что люди болтают!
– Он сам мне это сказал, – ответил Маркус. – Если бы он с вами не беседовал, он не стал бы называть ваше имя, сказал бы что узнал все «от кого-то». Вам не повезло: репортер не посчитал возможным скрыть ваше имя, ибо вы главный свидетель в этом деле. Итак, вы видели этого человека, бежавшего через вестибюль в тот вечер, когда было совершено убийство, и вы узнали его на фотографии, которая была опубликована в газете десять лет спустя…
Женщина приблизилась к нему почти вплотную и умоляюще глядя ему в лицо, сказала:
– Я вовсе не хотела скрывать то, что знала. Вы понимаете? Я подумала, зачем мне идти в полицию, ведь я уже все сказала журналисту… Вот он напечатает обо всем в газете, люди узнают и полиция тоже. Мы подумали: что плохого, если двое бедных людей немного заработают на этом деле.
– А вы не подумали о том, что преступник немедленно скроется, как только эту историю опубликуют в газете?
– Да нет, это невозможно! – быстро сказала женщина.
– Почему?
– Я журналисту ничего не рассказала об этом убийстве… только о ребенке в детском доме. Я читала в газете про господина Дювивье, хорошо что его разоблачили… А потом подумала: а что же этот красавец так и будет оставаться на самом верху и считаться самым добропорядочным и честным среди нас, будет поглядывать на всех нас с высоты своего величия, хотя он мерзавец из мерзавцев. Нет, таких типчиков нечего щадить! Потом я решила, что смогу на этом что-нибудь заработать. В конце концов полиция увяжет все факты вместе, они ведь парни ловкие и смекалистые.