Маска смерти (сборник)
Шрифт:
– Привет, папочка! Погода чудесная, и я собираюсь покататься на велосипеде. Если ты составишь мне компанию, я обожду, пока ты позавтракаешь.
Он покачал головой, не то чтобы недружелюбно, но с рассеянным видом. Наверняка мучится похмельем. Ну что ж, она поедет одна, это куда приятнее, чем ехать с человеком, который явно не выспался.
Она пошла в гараж, где стояла машина матери, и, когда выводила оттуда свой велосипед, решила навестить Хермана ван де Хофа. В доме его тетки царили строгие порядки, и она была уверена, что домочадцы уже давно одеты и позавтракали, хотя было только начало десятого.
Но она не поехала мимо теннисных кортов
Она быстро добралась до пустынной в этот час ротонды, свернула к Бернхардлаан, и тут ее осенило, что, в сущности, она не задумывалась над тем, почему убили Криса Бергмана. По слухам, он вроде был связан с преступным миром. Вот чего она бы никак не предположила: он помнился ей парнем, который энергично орудовал в саду лопатой и граблями и вежливо с ней здоровался, когда она на велосипеде проезжала в гимназию. Трудно себе представить, что у него был враг. Пусть полиция разбирается. Ищет мотив. Марк, сын инспектора Ягера, который в тот вечер заходил к ним и расспрашивал папу, бабушку и ее, говорил, что установить причину преступления гораздо сложнее, чем перевести труднейший отрывок из Тацита. Что ж, вполне возможно. Впрочем, преступления сами по себе мало ее интересовали. Она будет очень рада, когда дело Криса Бергмана будет распутано.
Труда проехала мимо задней стены полицейского управления, до самой крыши сплошь заросшей плющом, потом между великолепными буками на Бернхардлаан, которые, по счастью, дорожные строители пощадили. Пройдет еще недели две, и кроны деревьев вспыхнут осенним заревом. Красивое зрелище. Конечно же, природа волновала ее куда больше, чем смерть. Что да, то да.
Возле высокого нового здания страхового общества, построенного лет пять назад, она свернула налево, на Парклаан. Солнце уже грело вовсю, и широкие золотые полосы лежали между платанами. День обещал быть по-настоящему жарким.
Вилла, где жил Херман, стояла слева от дороги. Из-за исполинских рододендронов по обеим сторонам дорожки, ведущей к дому, слышались восклицания и веселые голоса.
Вскоре Труда увидела на лужайке Хермана и Рика и вместе с ними резвую молодую овчарку, приносившую палки, которые они закидывали далеко в траву.
Тетя Хермана стояла на высоком крыльце и с улыбкой наблюдала за этой игрой. Труда знала, что тетя Миа, непреклонная в вопросах этикета, как и бабушка, была помешана на хороших манерах, а поэтому сперва подошла к ней поздороваться и немного поболтать и только потом направилась знакомиться со щенком.
– Он теперь мой, – сказал Херман. – Его нашел мой племянник Ян и поместил кучу объявлений в газетах, но, к счастью, никто не откликнулся. Правда, замечательный пес? Мы назвали его Казан, и он уже отзывается на это имя.
Казан, видимо, льнул к каждому, кто обращался с ним дружелюбно. Сейчас он радостно прыгал вокруг Труды.
Они еще немного поиграли с собакой, потом улеглись на солнце в траву. Казан шнырял в кустах.
– Ну, как там у вас с убийством? – спросил Рик.
Он обрел свою прежнюю самоуверенность, но в последние дни Труда заметила, что он несколько охладел к ней. И слава богу. Рик был не в ее вкусе, хотя она относилась к нему хорошо. Гораздо больше ей нравился Херман, который зря не трепался и в общем производил впечатление человека спокойного и надежного, но не очень-то уверенного в себе.
– Сотрудники полиции становятся в нашем доме своими людьми, – засмеялась Труда. – Отец Марка был у нас уже два раза, а еще один следователь, Схаутен, взял у нас письменные показания. Но свои секреты они, конечно, не раскрывают.
Рик ухмыльнулся.
– Еще бы! Но не сегодня-завтра они поднесут нам убийцу как на блюдечке, помяните мое слово. Отец Марка промаху не даст. Он словно видит тебя насквозь.
Рик вспомнил о письмеце к Труде, которое в тот роковой вечер, когда Эрик Ягер его допрашивал, лежало у него в кармане. Ох и досталось ему тогда! До поры до времени отбило всякую охоту устраивать какие-нибудь проделки. То письмишко он поздно вечером сжег до последнего клочка в большой пепельнице, а пепел спустил в унитаз.
– У него целая бригада помощников, и все они мастера своего дела, – добавил Херман.
Они помолчали, размышляя о незаурядности местной уголовной полиции. Тишину нарушил Рик:
– А тебе никогда не казалось странным поведение Криса Бергмана? Если верить газетам, рыльце у парня было в пушку. Ты не видела его в обществе какого-нибудь подозрительного субъекта?
Они ведь, ясное дело, спрашивали об этом всех, кто его знал, подумал Херман. Труда покачала головой.
– Нет, ничего такого я не замечала. Правда, задним числом кое-что мне показалось немного странным.
– Что же именно? – с жадным любопытством в один голос спросил Рик и Херман.
– Ты не помнишь, – обратилась она к Рику, – в котором часу обнаружил тело?
Рик подумал, взглянул на Хермана.
– Когда я от тебя уехал?
– За три минуты до половины девятого. Я был рад, что ты отчаливаешь, у меня еще оставалась куча уроков. Вот я и посмотрел на часы.
– Спасибо за откровенность. Я тогда поехал прямо к Заячьему пруду, по лесной тропинке. Добрался до пруда за шесть-семь минут. Немного постоял, полюбовался закатом. Минут пять приблизительно. Там ведь удивительно красиво, – пояснил он. Труда кивнула. – Потом я увидел вдали блестящий мотоцикл. У самой опушки. Конечно, тогда я еще не знал, что это мотоцикл, а то бы и не пошел туда. Вдруг какая-нибудь парочка милуется в траве, а это вовсе не мое дело. Но как раз потому, что я не знал, что именно там блестит, я и пошел поглядеть, – молодцевато добавил он. – Я еще постоял немного, озираясь по сторонам, и только тогда увидел тело. Было примерно без четверти девять. А почему ты спрашиваешь?
– И ты сразу же побежал к нам?
– Точно. Я не собирался нести вахту возле покойника.
– Солнце уже село, верно?
– В общем, да.
– И больше ты никого не видел?
– Видел, конечно. Сотни две уток, лебедей и гусей. Но они ложились спать.
– В начале девятого там прогуливалась моя бабушка, – сказала Труда. – Из чердачного окна виден весь Заячий пруд и опушка леса. Что, мотоцикл сразу бросался в глаза?
Рик засмеялся.
– Точь-в-точь как карусель на ярмарке. А ты что, хочешь сказать, что твоя бабушка прихлопнула Криса Бергмана?