Маска Смерти
Шрифт:
— Завтра увидишь сам, — я улыбнулся, — кстати, скоро домовые принесут твою кровать и твои вещи. Завтра сделают перегородку для разграничения крыши на комнаты.
— Мой друг, Курт, вы даже не представляете, как я рад знакомству с таким человеком, как вы!
— Мы вроде перешли на ты? Миледи, я надеюсь то же и в отношении вас, и, пожалуйста, встаньте.
— Хорошо, проводник, — слово «проводник» она использовала на истинном наречии, которым владели только эльфы.
— Курт, и никак иначе, леди Элласиэль!
— Хорошо, Курт, — Элласиэль коротким жестом отключила работу ожерелья и устало помассировала глаза и виски.
Этого следовало ожидать от долгого использования артефакта. Все имеет свою цену, а на нее теперь накатила просто дикая усталость.
— Леди, меня мучает один вопрос…
— Я готова ответить на любой, даже нескромный, — улыбка появилась на ее лице и легкий румянец.
Что-то она спешит, ритуал привязки артефакта, который хранится в моей сумке в сфере свернутого пространства, — долгая и неприятная работа. То, что она мне поверила сразу — это честь нашему роду, еще ни один из рода смерти не опозорил себя обманом своих поступков. Мы говорим то, что делаем, и делаем то, что говорим.
— Скажите… скажи, Курт, а что привело тебя на учебу в академию? Насколько я могу понять учителей, которых ты можешь посетить, на голову превышают всех имеющихся здешних вместе взятых?
— Обстановка. Смысл столетиями торчать в родовом замке, прежде чем принять бразды семейного дела? Я решил посмотреть мир своими глазами, а не красочными буклетами или картинами, которые — лишь отражение реального.
— Ты прям философ, — хмыкнул Олес. — Так бы и сказал, что удрал из — под родительского крыла, чтоб посмотреть мир и лишиться опеки!
— Можно сказать и так, — я глянул на часы. Время за разговором приближалось к одиннадцати вечера. — Миледи, я так и не задал вопрос, мы опять отвлеклись. В брошюре по ми… по академии я нашел описание первой ночи учеников. Там был пункт о «ночи страха». Можете поведать, в чем она заключается?
— Старшие курсы, используя магию или артефакты, накладывают иллюзию монстров, страшилищ и приведений, чтобы пройтись по этажам первых курсов, и стучатся в каждую дверь с приходом полуночи. Кто-то, забыв штаны, выпрыгивает в окно, кто-то теряет сознание, девушки чаще всего падают в обморок, а кто-то пускает лужу со страху, или того хуже, — Элласиэль открыла глаза и пробормотала. — Кстати, мне пора, скоро начнется, и я уже должна быть в женском общежитии. Мужское посещать после одиннадцати запрещается, а парням запрещено посещать женское в любое время.
— Значит, говоришь, пугают, пугают… От звука моего голоса Элласиэль слегка вздрогнула и зябко повела плечами. Остроконечные кончики ушей встали торчком: — Мой совет, не открывай дверь общежития ни в коем случае, ибо я попробую сегодня вернуть долг за испорченный обед.
— Хорошо, позвольте откланяться, милорды.
— Счастливо добраться, миледи. Олес, я попрошу тебя проводить даму, а я пока приготовлю, чем встретить старший курс.
— Всегда готов! — маркиз вскочил на ноги и галантно поклонился. — Миледи, я готов защитить вас от всех ужасов этой ночи!
Стоило двери захлопнуться за их спинами, как после короткого стука в помещение были буквально втиснуты старая массивная дубовая кровать и дюжина сумок. Надо полагать, — вещи маркиза. Поблагодарив домовых, я закрыл за ними дверь.
В брошюрке по миру живых детально расписывались плюсы того, как будут относиться к тебе старшие курсы, если заставить испугаться их самих. В детстве в нашем родовом замке я обожал играть с привидениями: кто кого сможет напугать сильнее… Призраки были столь добры, что передали все премудрости этого дела, так что ночь предстоит интересная…
Через полчаса вернулся расстроенный Олес, пробормотав что-то невразумительное, стал выпытывать, как я собираюсь встречать старшие курсы. Он, увидев свои вещи, принялся переодеваться, ибо на улице начался самый настоящий ливень. Улыбнувшись, я поведал про иллюзию, которой меня научили дома, и попросил с каменным лицом следовать за мной, чтобы освидетельствовать, а когда надо и откачать человека из обморочного состояния. Олес выразил полную готовность. Мне же проще, если он будет считать мой истинный облик хорошей иллюзией.
За десять минут я сменил свой облик на истинное обличье. Олес едва в обморок не грохнулся. Я же тем временем призвал косу и надел лезвие на древко.
— Охр…ть! Да у тебя иллюзия ощутимая, я едва не поверил, что Смерть стоит передо мной, а не студент первокурсник!
«Знал бы ты, насколько прав».
За дверью послышался шорох, и в дверь сильно ударили три раза. Вполне возможно, три раза пнули.
Сделав знак Олесу спрятаться, я, как учили призраки, подплыл к двери и погасил освещение. Медленно открывшаяся дверь с тихим хрустом стукнулась о стену. На пороге с нескрываемом ужасом замерли два темных эльфа со значками третьего и четвертого курсов. На обоих были наведены иллюзии умертвий. Черные лохмотья выглядели довольно натурально.
— А вот и беглые души павших низко студентов. Долго я за вами гонялся! Что ж, теперь вам придется испытать самый страшный ужас загробного мира, — в сторону юных иллюзионистов поплыли клубы тьмы.
Я вытянул вперед костлявую кисть, словно пытаясь схватить их.
Темные эльфы, завывая от ужаса, слетели вниз по ступеням и, не разбирая дороги, запинаясь и падая, умчались. В спину их провожал замогильный хохот. На его оттачивание ушел не один год жизни и нервов.
Я стал медленно спускаться по лестнице. От стен отражался стук моих шагов.
Разбуженные дикими воплями испуганных эльфов в коридор высунулись заспанные студенты. Приподнявшись в воздух, я стал медленно подлетать вдоль коридора. При моем приближении один за другим гасли магические светильники, и помещение наполнял ледяной холод.
— Вот и первая жатва, — начало учебного года — столько молодых и наивных душ! — пронесся по коридору мой голос.
Послышался звук падающих тел самых впечатлительных, кто-то понесся по коридору в сторону выхода. У самой двери возник затор из трех эльфов. Самые смелые запустили в меня какими-то заклинаниями, рассыпавшимися при соприкосновении с плащом.