Масоны: Рожденные в крови
Шрифт:
Означает ли установление истинного происхождения братства масонов от беглых тамплиеров, а не от гильдии средневековых каменщиков, что всякое изучение истории этой гильдии в целях общего исследования могут быть отброшены? Конечно нет. Камуфляж под «каменщиков» играл важную роль в масонской традиции. Если вспомнить самую раннюю историю христианства, то оно первоначально представляло собой нечто вроде общины рыбаков. И это сохранилось в символике и образах христианства и имеет непреходящее значение, проявляясь и в украшении храмов, и в молитвах, став основой религиозной традиции.
В масонской традиции не обнаруживается явное присутствие традиций Ордена тамплиеров. Но духовная связь этих тайных организаций явственно видна при исследовании истоков масонства, его целей и задач, в том числе религиозной свободы, сама идея которой могла родиться только в экстремальных условиях, когда ставкой становится жизнь. Будет
Глава 23
Протестантский маятник
Когда мы обсуждали с историками и членами Масонского ордена ключевую задачу, которую решало масонское движение на гипотетическом «тайном» этапе своего существования, а именно — оказание помощи своим братьям, скрывавшимся от властей и неизбежного наказания со стороны Церкви, многие высказывали сомнение в том, что эта задача могла сплачивать «тайное масонство» на протяжении двух столетий, особенно после того как Генрих VIII вывел Англию из подчинения Рима, а следовательно, исчезла необходимость в такой защите. Почему же масоны скрывались еще целых два столетия — до 1717 г.? Этот вопрос ставит в тупик, если предположить (по крайней мере, так думают в Соединенных Штатах), что Англия вдруг перестала быть католической страной одномоментно, будто переведя стрелку на другой путь. Однако стоит посмотреть, каков был моральный климат в Англии в период от разрыва со Святым Престолом и до 1717 г., и прикинуть своевременность отказа франкмасонства от секретности.
22 августа 1485 г. король Ричард III оставил этот мир вместе с троном в сражении под Босвортом. Победителем вышел граф Уэльский Генрих Ричмонд Тюдор, вступивший на освободившийся трон под именем Генриха VII. Его положение не было прочным ни внутри страны, ни в других странах Европы; его не восприняли как родоначальника новой династии. Его первым важным шагом во внутренней политике была женитьба на Елизавете Йоркской, богатой наследнице, руки которой добивались очень многие. Приглядывая себе союзников на континенте, он загорелся идеей сблизиться с новой великой державой, какой стала Испания после женитьбы короля Фердинанда Арагонского на королеве Кастилии Изабелле, которые совместными усилиями потеснили мавров из Испании. Он был польщен предложением обручить своего старшего сына Артура с принцессой Екатериной Арагонской, дочерью Фердинанда и Изабеллы. Второй его сын, Генрих, готовился к службе Церкви, что было равносильно союзу с Римом. Его дочь Маргарет была замужем за королем Шотландии Иаковом IV. Другая дочь, Мария, была обручена с престарелым королем Франции, умершим через несколько месяцев после свадьбы.
Капитальный европейский альянс Генриха Тюдора внезапно распался со смертью от туберкулеза принца Артура в 1502 г. Наследником престола Генриха стал второй сын, тоже Генрих, но он уже не мог скрепить союз с Испанией, женившись на вдове своего брата, поскольку брак со свояченицей, по мнению Церкви, был кровосмешением как женитьба на близкой родственнице. Фердинанд и Генрих VII объединенными силами пытались уговорить папу устранить это ограничение Церкви и своего добились. В 1509 г. на английский трон взошел восемнадцатилетний Генрих VIII, а через шесть недель с благословения Святого Престола он женился на вдовствующей Екатерине Арагонской.
Утверждение династии Тюдоров занимало Генриха VIII, как и его отца, Генриха VII, однако королевская пара никак не могла произвести здорового наследника. За восемнадцать лет супружества у королевы было несколько мертворожденных детей и выкидышей. Лишь один сын родился живым в 1511 г., но и тот умер полтора года спустя. Только в 1516 г. родилась здоровая дочь, ее назвали Марией. В конце концов Генрих уверился сам и убедил других, что Бог не дает ему сына-наследника за грех женитьбы на вдове собственного брата. Он обратился к папе Клименту VII с просьбой отменить ранее выданное позволение на этот брак. Это позволило бы расторгнуть брак с Екатериной Арагонской. Принцесса Мария вследствие этого акта становилась незаконнорожденной.
Генрих вполне мог бы добиться своего, но выбрал неудачное время. Император Карл V захватил Италию и со своей армией вступил в Рим. Он не пожелал, чтобы папа отменил считавшийся ранее законным брак Генриха с Екатериной, которая приходилась ему теткой. Скандальное дело тянулось пять лет. За это время Генрих надумал жениться на Анне Болейн, матери будущей королевы Елизаветы I.
Кардиналу Томасу Уолси, лорду-канцлеру Генриха, не удалось добиться папского соизволения на брак короля с Анной, что, к немалому удовольствию многих придворных, стало причиной его падения. Власть Уолси была велика, а жадность поистине легендарна. В его распоряжении были тысячи слуг. Ему принадлежало несколько дворцов, в том числе великолепный Хэмптон-Корт, выстроенный на средства из государственной и церковной казны. Своему незаконнорожденному сыну Уолси помог обогатиться за счет бенефициев, которые приносили этому юному счастливчику невероятный доход — более 2700 фунтов стерлингов в год. Само собой, это не могло не вызывать зависти и ненависти у баронов и графов. Вдобавок оставалась проблема земельных владений. Казалось, Церковь готова заграбастать всю землю, какая только есть в стране. Расставалась же она с земельными наделами весьма неохотно, даже за деньги. Церковники получали земли в дар, скупали их и конфисковывали в счет уплаты пени или в наказание за преступления против Церкви. Налогом эти земельные владения по большей части не облагались, а изрядная доля доходов от них уплывала в Рим или в руки иноземных держателей английских бенефициев.
В одиночку порвать с Римом Генрих не смог бы, но, учитывая ту репутацию, которую успела создать себе Церковь в Англии, он мог рассчитывать на поддержку всех слоев общества. Надо понимать и то, что, порывая с Римом, Генрих VIII вовсе не имел намерения сделать Англию протестантской страной. Сам себя он считал ревностнейшим католиком и принимал все догматы католицизма, за исключением одного-единственного — главенства папы. Он с гордостью носил титул Защитника веры, дарованный ему папой Львом X за трактат «В защиту семи таинств» — труд, в котором недвусмысленно разоблачались и осуждались еретические заблуждения августинского монаха Мартина Лютера. Более того, он выступал в поддержку смертной казни через сожжение для тех, кто отрицал догмат о пресуществлении хлеба и вина в тело и кровь Христовы. Целью Генриха было создание Английской («англиканской») католической церкви, во главе которой стоял бы англичанин, взамен Римской католической церкви, которую возглавлял чужеземный папа. Для протестантов и отступников от католической догматики король Генрих VIII был ничуть не менее опасен, чем папа Климент VII. А Климент VII объявил, что подданные Генриха VIII не располагают более папской защитой от посягательств на их свободу со стороны братьев-христиан иных стран и что всякий, кто захватит в плен англичанина, волен продать его на рынке как раба. Генрих, со своей стороны, разрешил печатать и распространять Библию на английском языке. И опять-таки оставался неразрешенным «проклятый» земельный вопрос. Придворные не уставали напоминать Генриху VIII о том, скольких верных рыцарей, баронов и графов он мог бы поддержать, решившись-таки на передел сказочного богатства, накопленного Церковью (в руках ее к тому моменту сосредоточилась треть территории страны!). Да и к тому же, замечали они, каждый монастырь — рассадник измены: монахи только и дожидаются удобного момента, чтобы поднять мятеж и вернуть Англию под папское иго. Возразить на это монашеским общинам было нечего: они давно уже превратились в своего рода «сельские клубы». Столетия соседства с серфами, вилланами и слугами не прошли даром: большинство монахов погрязло в праздности и пороках. В два приема — в 1536 и 1539 гг. — монастыри были распущены. Часть конфискованных земель Генрих забрал в королевскую собственность, а часть задешево распродал своим сторонникам, укрепив тем самым их решимость бороться за независимость Англии от Рима. Такой массовой раздачи земель и титулов Англия не видела со времен Вильгельма Завоевателя, и, естественно, это породило настоящую антиримскую эйфорию.
Новые землевладельцы обеспечили достойную поддержку сыну Генриха, Эдуарду VI, взошедшему на трон в 1547 г. в десятилетнем возрасте. Процарствовав всего шесть лет, он умер от туберкулеза. Однако политический курс Эдуарда и его советников подготовил почву для протестантской реформации английской Церкви. На втором году его правления архиепископ Кранмер издал написанную на английском языке «Книгу общественного богослужения». В ней содержался проект унифицированной системы богослужения для английских церквей. Эта система до такой степени отличалась от традиционной католической, что на юго-западе Англии почти немедленно вспыхнуло вооруженное восстание.
Когда молодой король был уже при смерти, его главный «опекун», герцог Нортумберлендский, воспользовался в своих целях мечтой Эдуарда о церковной реформе. Напомнив королю, что единокровная сестра Эдуарда, Мария, главная наследница трона, была ярой католичкой, герцог убедил Эдуарда завещать корону леди Джейн Грей, которая приходилась королю кузиной. В списке претендентов на престол леди Джейн занимала только пятое место, но в планах Нортумберленда — первое, ибо герцог намеревался женить на ней своего сына.