Масорка
Шрифт:
Приходилось сильно кричать, чтобы быть услышанным: присутствующие уже вошли в азарт, и каждый говорил свое.
Генералам Рольону и Пинедо с трудом удалось заставить выслушать свои тосты, а полковник Кресно вскочил на стул, чтобы обратить на себя внимание, но мощный голос полковника Соломона был услышан и в этом шуме и гаме.
— Сеньоры, — воскликнул он, — преславная сестра его превосходительства, отца нашего, донья Мерседес, поручила мне сказать вам, что она просит вас, чтобы ваше федеральное одушевление умолкло на несколько минут, потому что она желает прочесть вам несколько стихов своего сочинения.
Мгновенно воцарилось молчание, и взоры всех присутствующих обратились на преславную поэтессу.
Федеральная Сафо передала
Но супруг современной Сафо не захотел принять драгоценного свитка, к счастью, всегда любезный и внимательный генерал Мансилья завладел свитком, который донья Мерседес вручила ему с самой очаровательной улыбкой. Развернув листок, генерал с выражением той тонкой, едкой иронии, которая являлась главной чертой его характера, предварительно пробежал его глазами и, приняв торжественную позу, при всеобщем молчании, прочел следующее:
SONETTO
Brillante el sol sobre el alto cielo
Illumina con sus rayos el suelo.
Ef descubrien do se sus sudarios
Grita el suelo; que muerau los salvajes unitarios!
Llena de horror,уde terrible espanto
Tiembla la tierra de polo a polo
Pero el buen federate se levanta solo
Y la patria se alegraуconsuela su
Ilanto Ni gringos, ni Europa, ni sus
Reyes Podran imponernos ferreas leyes
Y donde quierra que hay federates
Temblaran in sus tumbas sepulcrales
Los enemigos de la santa causa
Zue no ha de teaer nunca tregua ni pausa
MercediesRosasdeRivera. 36
36
Эта нелепица строго историческая и потому должна была быть помещена здесь, вот ее дословный перевод: Солнце, светящее с высоты небес, освещает лучами своими землю и, пробиваясь сквозь облака, взывает к земле: «смерть диким унитариям»! Полная страха и ужасного испуга земля содрогается от полюса до полюса. Но добрый федералист встает один — и родина ликует и утирает свои слезы; ни еретики, ни Европа, ни ее короли не могут предписывать нам железные законы, и где бы ни существовали федералисты — содрогнутся в своих склепах могильных враги святого дела, которые никогда не должны иметь ни отдыха, ни покоя! — Примеч. автора.
Чтение этих стихов произвело на присутствующих впечатление, весьма редко испытываемое во время банкетов: у всех в сердце пробежала дрожь, дрожь дикого восторга у Соломона и его сикеров 37 у Гарригоса и ему подобных, и дрожь подавленного смеха и безмолвной насмешки у Мансильи, Торреса, Мигеля и др.
Для федеральных дам эти стихи были достойны пера Пиндара. А все дамы-унитарки вдруг почему-то почувствовали сильный приступ кашля и прижали платки к губам.
37
Сикеры — наемные убийцы.
Тосты
Дамы вернулись в зал, снова начались танцы, лишь ярые, убежденные федералисты все еще оставались в столовой. Только, после ухода всех остальных их федерализм достиг полного апогея, потому что для крайнего возбуждения известных страстей и инстинктов нет лучшего средства, чем доброе вино в неограниченном количестве, да шум и крики невнятных тостов.
Тогда дон Мигель и решился привести в исполнение давно уже созревший план — выяснить тайную мысль каждого из присутствующих неожиданно высказав ее вслух.
Проводив своих дам в танцевальную залу, он вернулся в столовую и, сев между генералом Мансильей и полковником Соломоном, подняв свой бокал и сказал.
— Сеньоры, я пью за того федералиста, который первым будет иметь честь окрасить свой кинжал в крови рабов Луи-Филиппа, которые находятся среди нас, одни в качестве соглядатаев и шпионов или изменников и предателей, другие, большинство, в качестве диких унитариев, ждущих момента, чтобы насытить неутолимую жажду крови благородных федералистов, защитников героя Америки, нашего славного Ресторадора законов, которой они хотят упиться.
Ни у кого до этого момента не хватало духа высказать так ясно и смело эту мысль, никому не пришло в голову, что дон Мигель мог иметь при этом заднюю мысль, и даже генерал Мансилья не заподозрил его на этот раз ни в чем. В душе он любовался этим юношей, его смелостью и его умом, столь быстро сбитым с пути доктринами современной эпохи. Речь дон Мигеля была встречена всеобщим восторгом, аплодисментами и оглушительными криками.
Исполнив то, что он считал хотя и очень тяжким, но необходимым своим долгом, дон Мигель вышел из столовой, грустный и спокойный и, вернувшись в залу, отыскал свою кузину и сказал:
— Поедемте, пора!
Донья Эрмоса испугалась мертвенной бледности его лица и тотчас же участливо спросила, что с ним.
— Ничего, — с горечью ответил он, — я только что поставил на карту свое доброе имя ради спасения родины, и, обратясь к своей невесте, которая как раз в этот момент, окончив танец, подошла к ним, он сказал и ей:
— Поедем, Аврора, ты уже достаточно натанцевалась.
— Поедем! — с готовностью отозвалась она, и все трое покинули бал.
Несколько минут спустя карета остановилась перед домом мадам Барроль, Аврора простилась со своими друзьями и, как птичка выпорхнув из экипажа, тотчас же скрылась за дверью своего дома.
Отъехав шагов пятьдесят, карета остановилась около другой кареты, очевидно, поджидавшей эту — из нее вышел дон Луис Бельграно, а дон Мигель, простясь со своей кузиной, уступил ему место подле доны Эрмосы. Обменявшись шепотом несколькими словами, молодые люди крепко пожали друг другу руку, после чего дон Мигель сел в карету дона Луиса и поехал домой.
Экипаж доньи Эрмосы крупной рысью направился по дороге к набережной. Старый Педро был за кучера, а за выездного — верный слуга дона Луиса. Донья Эрмоса беседовала со своим спутником о последних происшествиях бала, карета почти поравнялась с часовней Санта-Люсия и въезжала на Широкую улицу, когда неожиданно ее настигли три хинета 38 , спустившиеся вскачь с ближайшего холма. Намерения их не вызывали сомнения: двое из них мчались по обе стороны кареты и затем так внезапно и быстро преградили дорогу лошадям, что старый Педро едва успел сдержать их. В этот момент третий подскакал к дверце кареты и заговорил слащавым, немного дрожащим от быстрой скачки голосом:
38
Xинеты — конные солдаты.