Масштабная операция
Шрифт:
— Встречаемся завтра на этом же месте после тренировочных стрельб. Свободны, — простился с учебной группой наставник и направился к своей палатке.
— Сайдали, — вдруг кто-то негромко окликнул его.
Обернувшись, Татаев увидел Ясаеву. В недавнем поединке она походила на задиристого и взъерошенного воробья, теперь же, заправляя туго скрученные косы под армейское кепи, пыталась придать обличию опрятный вид.
— Сайдали, можно с вами поговорить?
— Отчего же нельзя? Пойдем…
«Пусть начинает беседу первой», — не забывая об осторожности, решил капитан, усаживаясь у скромного жилища — прямо возле недавно угасшего кострища, что обдавал теплом тлевших углей при каждом легком порыве ветра. Однако девушка, выросшая в мире иных законов, робко стояла поодаль, ожидая дозволения мужчины приблизиться и начать разговор.
Пришлось смягчить тактику.
— Присаживайся, — разрешил он. — Так что тебя привело ко мне?
— Мне очень нравится наблюдать, как вы показываете нам приемы, удары, движения… Ваша техника, одним словом. Здорово у вас получается! — сбивчиво стала объяснять девица-курсант, несмело присев напротив. — А вот у меня ничего не выходит. Понимаю, что сильнее соперника и могу победить, а грамотно сделать этого не могу.
— Есть хочешь? — слегка огорошил встречным вопросом угрюмый инструктор.
— Нет, — деликатно отказалась она, заливаясь румянцем.
Но Сайдали знал о скромном пайке волонтеров. Дотянувшись рукой до полога палатки, он откинул его и достал из рюкзака четыре сырых картофелины. Закопав их в горячую золу, подбросил несколько сучьев.
Анжела молча наблюдала за его действиями. Пару раз она порывалась возразить, но рта раскрыть не посмела — отчего-то побаивалась сильного и уверенного в себе человека. Немало к этому времени успела наслушаться легенд о его редких способностях.
— Видишь ли, — начал он, — все зависит от того, управляешь ли ты собой во время боя, или же наоборот — что-то правит тобой.
— Как это? — не поняла юная собеседница.
— Просто. Ты же полностью отдаешься во власть эмоциям. В соответствии с обязанностями я наблюдаю за каждым из вас и многое вижу. Сегодня, к примеру… Во время спарринга ты готова была разорвать партнера, однако из этого ничего не получалось, и большинство твоих наскоков заканчивались неудачей. Верно?
Та виновато кивнула и потрогала запекшуюся кровь на разбитой нижней губе.
— Злость, ненависть, ожесточение, жажда мести и справедливости — все это крайне необходимые для борьбы с врагом составляющие, — продолжал Татаев. — Но нужно научиться отделять элементы фундамента собственных убеждений, от инструментов достижения победы.
Девчонка хлопала длинными ресницами, стараясь постичь смысл мудреных фраз.
— Хорошо, я попробую растолковать по-другому. Можешь вразумительно объяснить, почему ты здесь?
— Нас собрали и привезли сюда по приказу эмира Урус-Мартановского района.
— Урус-Мартановского? — переспросил молодой человек.
— Да. Вы там бывали?
— Нет… не приходилось, — соврал он, припомнив участие в первой операции по устранению Барса — эмира Дукузова. И вернув разговор в былое русло, предположил: — Вероятно, вас набирали по какому-то принципу: как наиболее подходящих, готовых отдать жизнь за свободу и независимость республики. Не так ли?
— Наверное, как же без этого?.. — пожала плечами Анжела.
Из ее ответа Сайдали почерпнул совсем другое: сознание девушки не слишком обременено политическими убеждениями.
— Так вот, — перешел к делу инструктор, осторожно выхватывая из золы готовый овощ, — когда сталкиваешься лицом к лицу с противником, до полной победы над ним необходимо отключать чувства, способные вмешаться в исход поединка. К ним-то как раз и относятся вышеперечисленные: лютая ненависть, излишняя жестокость, злоба… Запомни: настоящий боец неподвластен эмоциям; его голова обязана быть холодной; он должен забыть обо всем на свете и руководствоваться исключительно приобретенными навыками рукопашной схватки! Уяснила?
Напряженное ли внимание, с каким она внимала его словам, или же что-то другое придавало ее взору суровое и немного жестокое выражение.
— Понятно, — кивнула Ясаева. — Значит нужно просто сосредоточиться на изучении приемов с тактикой и во время боя не думать ни о чем постороннем. Правильно?
— Примерно так, — просто, точно говоря о кулинарном рецепте, ответил профессионал от спецназа.
Покопавшись палкой в золе, он достал вторую готовую картофелину, а первую — уже немного остывшую в его руке протянул гостье: — Угощайся…
Наличие женщин в рядах чеченских добровольцев поначалу обескураживало инструктора рукопашного боя — Шариат весьма недвусмысленно трактовал приниженное положение слабого пола в мусульманском обществе. По строгим законам Ислама женщина являлась человеческим существом второго сорта, природа и обязанность которого сводилась к послушанию и ублажению мужа — представителя бога на земле и полновластного ее хозяина. Свидетельские показания в суде одного мужчины приравнивались к показаниям двух женщин. Она не имела права давать присягу и брать на себя любые обязательства.
Но все эти каноны оставались за пределами учебно-тренировочной базы, руководимой заместителем Командующего вооруженными силами Чеченской Республики Ичкерия. Стоило женщине вступить на территорию лагеря с целью обучения и дальнейшего участия в войне с неверными, статус ее сразу же приравнивался к мужскому. От молодых парней, девиц-волонтеров отличало только одно — селили их в отдельной большой палатке. А дальше для некоторых из них начиналась смертельная игра в фанатизм…
Обжившись в четырехместной палатке, Сайдали пытался осторожно выяснить, какие именно занятия с курсантами проводит старый муфтий. Все попытки были тщетными, пока тот сам однажды вечером не заглянул к нему…