Массив
Шрифт:
Дальнейшее напоминало кошмар наяву: страшный крик несчастного, оглушивший через наушники весь отряд, прервался, когда его череп вместе с защитным шлемом был просто раздавлен огромными лапами зверя. Дэл знал, что глотты всегда голодны и поэтому, убивая жертву, пожирают ее тут же на месте. Пускай у них уходят на это лишь мгновения, но их вполне бы хватило, чтобы одиннадцать человек успели расстрелять тварь. Но видимо этот экземпляр был сыт, потому что, отбросив от себя обмякшее тело, на добрых пять метров, мощным рывком бросился к следующему бойцу, поливающему смертоносным (но не для Глотта) огнем все пространство впереди себя. В наушниках Дэл отчетливо услышал, как хрустнули шейные позвонки, а потом уже тот, ни с чем не сравнимый звук, когда голова с характерным хрустом отделяется от тела.
Глотт, стремительно преодолев расстояние до выхода из сектора, успел запустить свою отвратительную лапу в брюхо оказавшегося на его пути первым рядового Саймона… Дэл, находящийся всего в десяти метрах от места события, не мог пропустить столь удачный, как это не звучит кощунственно, по отношению к бедному Самуэлю, момент – присев на одно колено, предварительно сдвинув флажок своей ШВ на максимум, он дождался пока тварь отправит в свою пасть первую порцию ярко красных кишок подвернувшейся жертвы.
– Не отказался-таки от лакомства, мразь – Даймон, тщательно прицелился в повернувшуюся к нему морду зверя, аккурат между его бешеных, горящих желтым глаз (насколько он знал – это было единственно уязвимое место у этих жутких созданий) и, когда тот уже собрался прыгнуть в его сторону, выстрелил…
Пуля с коммулятивным зарядом внутри вошла в череп Глотта и взорвалась там, когда зверь уже летел в затяжном прыжке по направлению к Дэлу. Огромная туша приземлилась точно на место, с которого лейтенант доли секунды назад всадил в башку монстра смертельную для того «порцию свинца».
Почти весь отряд собрался вокруг трупа Глотта и с видимым отвращением на лицах наблюдал, как тот начинает стремительно разлагаться – главная причина, почему до сих пор науке не известно об этих тварях практически ничего – ни кто они, ни откуда взялись…
Секкер, как того требовала инструкция, взял у на глазах исчезающего тела несколько образцов плоти и, с сомнением посмотрев на свет, тускло горящей лампы содержимое контейнеров, превратившееся уже в мутно зеленую жижу, принялся упаковывать их в свой РД.
– Центр, докладывает четвертый – у нас потери.
– Я видел, что у вас там творится какая-то кутерьма. Сколько?
– Трое… Возвращаемся на базу.
– Принято, отбой.
– Массив, созданный людьми, стал центром цивилизации после окончания ядерной бойни ими же и устроенной. Отдельные государства, нации, народы перестали существовать. Для уцелевшего миллиарда населения планеты на долгие сорок лет он стал единственным домом. Именно в его недрах возникла, кажущаяся на тот момент единственно верной, идея создания Великой Империи для удержания в подчинении оставшихся в живых, бесконтрольно расползавшихся по подземным лабиринтам на всем их нескончаемом протяжении, а главное – для справедливого распределения немногочисленных и стремительно таявших ресурсов Земли. Конечно, нашлись несогласные с этим, что в итоге привело к гражданской войне. Империя, располагая профессиональной армией, целиком и полностью ее поддерживающей, за семь лет сумела справиться с Республикой, созданной по иронии судьбы на территории бывшего Атлантического союза, по крайней мере, с основными ее силами. Но стычки с повстанцами продолжались до сих пор…
Массив своей грандиозностью подавлял. У большинства живущих в нем в психике с годами происходили существенные, если не сказать кардинальные сдвиги. Сколачивались банды, поражавшие жестокостью, с которой они расправлялись со своими жертвами. В подземелье можно было встретить странных созданий, не имевших ничего общего с человеческим обликом: Диггеры, Глотты и пр. Со всей этой дрянью и приходилось разбираться чистильщикам – не беда, что численность населения неумолимо сокращалась, зато торжествовал порядок и закон довлел, так или иначе, над всеми обитателями Массива… – так думал Дэл, сидя на небольшом, по крайней мере, для его размеров диванчике в своей малогабаритной квартирке на верхнем уровне Сток-рейна.
– Сейчас люди начали осваивать земную поверхность заново. Когда они впервые через сорок лет на нее ступили, та представляла собой удручающие зрелище – некогда красивые города, парки, леса были уничтожены. Взгляду представлялась бескрайняя пустыня с двухметровым слоем радиоактивного пепла в придачу. Целые, в срочном порядке созданные, армии дезактиваторщиков и строителей были брошены на расчистку завалов и возведение защитных куполов. Надо отдать должное Императору – его распоряжения были актуальны и единственно верны – всего за десять лет удалось восстановить практически довоенную застройку большинства городов центральной Европы, конечно без тех величественных небоскребов, ставших еще в двадцать первом веке символом процветающего капитала. Итак, третья мировая, отбросившая, по-мнению сведущих аналитиков, человечество в развитии на сотни лет назад, похоже стала забываться, а вместе с ней стал забываться и Массив, несмотря на то, что он представлял собой самообеспечивающуюся, разветвленную цепь коммуникаций с собственными автономными ядерными энергоустановками. Люди вернулись в привычную среду обитания – на поверхность…
Дэл был не согласен с таким развитием событий – его просто выводило из себя, когда баеры замуровывали очередной вход внутрь этого удивительного и величественного, по его мнению, сооружения. А после того случая, когда ему пришлось улепетывать, словно заяц от того нечто, что он повстречал на тридцатом уровне, он и вовсе уверился, что Массив живет сам по себе, обладая собственной, пусть бестелесной, но душой и, если он кого-то невзлюбит, плохо придется тому парню… – Даймон поднялся с дивана и подошел к бару. Достав из него бутылку «Белой лошади» (лишь один лейтенант во всей Империи мог позволить себе пить виски двухсотлетней выдержки и этим лейтенантом был Дэл Даймон. Одному ему было известно, где он доставал этот живительный напиток, также, как и, давно забытые всеми, сигареты «Camel»), он плеснул в стакан на две его трети коричневатой, тягучей жидкости и, закурив очередную сигарету, тяжело плюхнулся в кресло.
– Сельме позвонить что ли? – Вообще-то Дэл не жаловал женщин, не видя в них достойных собеседников, прежде всего. Другое дело постель – тут он им воздавал должное по полной программе. Сельму, белобрысую деваху с крутыми бедрами и налитой грудью Даймон подцепил с месяц назад в одном кабаке нижнего Сток-рейна. Пришлось даже за право обладать ею, пустить в ход кулаки – двоим парням, судя по всему докерам, из ближайшего порта не повезло – Дэл выбил обоим претендентам челюсти и сотворил пусть не большое, но сотрясение их куриных мозгов.
Из личного дела Дэла Даймона: при тестировании на детекторе лжи (ДЛ) проявил уникальные способности: сердцебиение, частота пульса, кровяное давление не изменялись на заведомо провокационных вопросах и следующих за ними ответах. Данный экземпляр идеально подходит для применения в разведывательной или иной, сопряженной с названной, деятельности.
Освещаемая одной единственной уцелевшей лампочкой, источавшей тщедушно-тусклый свет, проходная комната в одном из квадратов 357 сектора 131-го уровня Массива была достаточно больших размеров, почему и была выбрана местом дислокации второго взвода четвертой роты чистильщиков при проведении ими операции по уничтожению банды повстанцев, избравшей местом для своих провокационных действий именно этот сектор. Десять лежаков, установленных на предварительно расчищенном от мусора пространстве слева от северного входа, предательски скрипели при каждом движении спящих на них солдат. Дэлу это чертовски не нравилось – по этому любой, раздававшийся, лишний, как ему казалось, звук заставлял его густые, черные брови сдвигаться в одну сплошную полосу над стального цвета глазами.