Мастер из Кроксли
Шрифт:
Ответа не было. Только поняв, что пациент доктора Олдакра потерял сознание, Монтгомери ужаснулся - если о драке узнают, этот благочестивый ханжа скорее всего его уволит, да и рекомендаций не даст. А без них не найти другого места, и что он будет делать без денег, без работы?
Значит, надо, чтобы инцидент не получил огласки. Роберт выволок поверженного противника на середину комнаты и выжал ему на голову мокрую губку. Тот застонал, зашевелился и наконец поднялся.
– Чтоб тебя черти задрали!
– ворчал он, отряхиваясь.
– Посмотри,
– Я не хотел так сильно вас ударить, так уж вышло, извините, - бормотал Монтгомери.
– Ты это называешь сильным ударом?! Да так только мух бьют. Твое счастье, что этот распроклятущий шкаф тебе помог. Теперь можешь всюду хвастать, что отправил меня в нокаут с одного удара. Ну, а теперь валяй, состряпай моей миссис лекарство, и я пойду.
На этот раз Монтгомери выполнил его требование без возражений.
– Лучше бы вам немного посидеть здесь и прийти в себя, - только посоветовал он.
– Некогда мне тут рассиживаться, - пробурчал Бартон и вышел на нетвердых ногах.
В окно Роберт видел, как тот шел, слегка пошатываясь, потом встретил другого парня и оба, под руку, двинулись дальше. "Похоже, он долго зла не держит", - подумал Роберт, и у него появилась надежда, что доктор не узнает об инциденте. Он навел всюду порядок и вернулся к работе. Но поселившаяся в душе тревога не отпускала его весь день, а когда вечером ему сообщили, что в приемной его ожидают три джентльмена, она перешла в панику. Кто это может быть - полиция, судебный следователь, доброхотные мстители-родственники? Когда он вышел в приемную, лицо его и вся фигура выражали крайнюю степень напряжения.
Каждый из троих ожидавших его посетителей был ему известен, по крайней мере он знал их в лицо. Но что могло собрать их в это странное трио и привести к нему? Во-первых, тут был Сорли Уилсон - единственный сын и наследник хозяина крупнейшего в этом краю прииска "Нонпарель". Двадцатилетний студент колледжа святой Магдалины в Кембридже, спортсмен, щеголь, он проводил в родном краю пасхальные каникулы. В данный момент, присев на край стола, он покручивал кончики черных усиков и глубокомысленно разглядывал изумленного Монтгомери.
Вторым в группе был трактирщик Пэрвис. Ему принадлежала самая большая пивная в округе, но еще более он был известен как букмекер. Его грубое лицо, цвета красной меди, хотя и гладко выбритое, контрастировало с совершенно лысым, напоминающим отполированную слоновую кость черепом. Огромные красные руки лежали на толстых коленях. Он тоже устремил на докторского помощника пристальный взгляд из-под рыжих ресниц.
Третьим был объездчик лошадей Фоссет. Он изучал Монтгомери с таким же вниманием, как два его спутника. Откинувшись на спинку стула и вытянув во всю длину сухощавые ноги в кожаных крагах, он рукояткой хлыста выбивал дробь на своих крупных зубах. Все лицо его было сплошная тревога и озабоченность.
Вся троица хранила молчание и, похоже, была поглощена какими-то серьезными соображениями.
– Что вам угодно, джентльмены?
– спросил Монтгомери, но посетители по-прежнему молчали.
Монтгомери окончательно почувствовал себя не в своей тарелке.
Первым нарушил молчание объездчик:
– Нет, не то! Совершенно не то. И думать нечего.
– Ну-ка, парень, повернись, дай себя разглядеть, - сказал трактирщик.
Что оставалось Монтгомери? Он поворачивался медленно, словно был у портного на примерке, и убеждал себя, что надо набраться терпения, - должны же эти загадки как-нибудь разрешиться.
– Не то, ну совсем не то, - повторял объездчик.
– Да Мастер его одной левой уложит.
– Чепуха!
– перебил его юный франт.
– Вы, Фоссет, как хотите, - можете не участвовать, а я не отступлюсь, даже если останусь в этом деле один. И подстраховки мне не нужно. Посмотрите, как он сложен - гораздо лучше Тэда Бартона.
– Мистер Уилсон, ну сравните их плечи.
– Подумаешь, плечи! Для победы важнее энергия, темперамент, порода.
– Вот уж точно, сэр!
– вступил в разговор трактирщик.
– Со щенками тоже самое. Чистокровный побьет любую дворняжку, хоть больше его, хоть крепче. Костьми ляжет, а побьет.
– В нем по крайней мере десяти фунтов не хватает, - гнул свое объездчик.
– Ну, вы ж не будете спорить, что он в полусреднем весе.
– Сто тридцать фунтов он тянет и ни фунтом больше
– Да нет! Поставьте его на весы - уверен, что все сто пятьдесят...
– Но ведь и Мастер немногим тяжелее.
– Сто семьдесят пять.
– Это теперь, когда он потолстел от спокойной жизни. А если он скинет лишний жирок, в нем будет совсем немногим больше, чем в этом парне. Сколько вы весите, мистер Монтгомери?
Первый раз кто-то из них обратился прямо к нему. До этого момента он ощущал себя конем в окружении барышников, и только чувство юмора помогало ему не дать волю гневу.
– Я? Одиннадцать стоунов1.
– Ну, что я говорил? Он полусреднего веса.
– А ежели недельку потренироваться, сколько тогда будет?
– спросил Пэрвис.
– Я тренируюсь постоянно.
– Что он в форме, в этом сомнения нет, - признал объездчик.
– Но речь ведь не о повседневной тренировке, а о занятиях с тренером. Я не я буду, мистер Уилсон, если он не потеряет полстоуна за эту неделю.
В ответ на это Уилсон одной рукой взялся за плечо Монтгомери, а другой за кисть и резко согнул его руку в локте. Под его пальцами перекатывался восхитительный, округлый и твердый, как мяч для крикета.
– Потрогайте сами, - сказал он.
Двое его спутников в свою очередь освидетельствовали бицепс, и выражение их лиц изменилось.
– Да, ничего не скажешь... Парень вроде подходящий, - пробормотал Пэрвис, отходя.
– Джентльмены!
– воскликнул Роберт.
– Я терпеливо слушал, как вы обсуждаете мое телосложение. Не пора ли объяснить мне, что все это значит?