Мастер темных арканов 2
Шрифт:
Перед моим столбом появился уже знакомый мне по прошлым дуэлям и тренировкам гигантский вепрь. Торжествующе хрюкнув, он бросился в атаку. И что? Детский сад какой-то. Я вызвал «Белого рыцаря», который вполне себе мог нашинковать этого здоровенного кабанчика, но, как выяснилось, просчитался. Вепрь врезался в махнувшего мечом воина и легко сшиб его. Тот успел опустить меч, но лишь задел свинью по касательной, срезав с нее кусок сала. Миг — и в одну сторону летит рыцарь, а в другую — меч.
Кабан лихо притормозил и, развернувшись, принял падающего противника на внушительные клыки, разодрав его доспехи, как бумагу. Честно говоря, я на секунду растерялся, но взял себя в руки и в следующий миг на вепря рухнул грифон, заработав
Лучником оказалась эльфийка в каком-то странном зеленом костюме. Лук, который она держала в руках, был ростовым, но особых усилий для натягивания тетивы остроухая не прикладывала. И следующая стрела врезалась прямо в звезду, растаяв в ней. Но мы прекрасно знаем, как бороться с этими эльфами. Передо мной материализовался невысокий гном с башенным щитом. Кряхтя, он двинулся к лучнице. На этот раз её стрелы пробивали щит, но застревали в нем. Коротышка (кстати, закованный в железные латы) быстро добрался до своей цели и, выглянув из-за щита, ловко опустил на голову эльфийки молот. А в следующий миг огромный топор трехметрового орка, третьего моего противника, располовинил гнома, даже не заметив его доспехов и щита. Закончив дело, он сразу же устремился ко мне.
Но я был готов. Сверху на орка спикировал вызванный мной черный как смоль огромный ворон, от которого тот безуспешно отмахивался, пока птиц долбал его мощным загнутым клювом. В конце концов, ни сила, ни топор не помогли, и соперник рухнул с пробитой головой… И все кончилось.
Ввыдохнул и развеял звезду, убрав колоду. Повернулся к Строганову. Тот кивнул и махнул рукой, мол, вставай в строй. Я последовал его приказу. Кстати, справился из моей тройки первым. Туманов и Рысева закончили через несколько минут. Вообще, когда я оказался рядом с Игорем и Марией, то первым делом поймал их удивленные взгляды. А потом, покосившись по сторонам, понял, что так на меня смотрят практически все вокруг. Странно… Что такого-то? Кстати, вон Некрасов тоже пялится. Интересно. У него что, сомнение в глазах какое-то? Наверное, просто показалось…
— Ну ты дал… — восхищенно выдохнула Мария.
— Точно! — поддержал ее Игорь.
— Что дал-то? — возмутился я. Блин, один я, что ли, нихрена не понимаю?
— Черногряжский! — недовольно посмотрел на меня Строганов. — Вы сегодня двадцать баллов заработали. Поверьте, это очень немало. Обычно я не столь щедро разбрасываюсь баллами. Например, те студенты, что были в вашей тройке, получили всего по пять, хотя они в принципе не сделали серьёзных ошибок. Однако же, если продолжите разговаривать в строю, я с ваших баллов что-то отминусую. Смотрите за другими боями. Внимательно. В любом поединке можно найти что-то полезное для себя!
Что ж, помолчим. И всё-таки чего я такого сотворил-то?
Глава четырнадцатая
«Теория и практика»
Вообще, конечно, полный бред. Не знаю, как там дальше пойдут занятия, но я уже битый час стоял и ждал, пока «отстреляется» вся моя группа. Что я там должен был для себя увидеть, не знаю. Ничего нового, как пообещал Строганов, мне так и не открылось. Все банально и просто. Впрочем, после очередной тройки боев сам преподаватель с серьёзным лицом что-то строчил у себя в блокноте. М-да. Быть может, я немного преувеличиваю…
Да, подавляющий процент боёв проходил как под копирку, как периодически повторялись одни и те же созданные артефактными столбами создания. И всё-таки посмотреть на того самого Некрасова в бою было крайне интересно. Да и на Булатова тоже. Ну и, понятное дело, на своих друзей…
В
Некрасов с Булатов, как и большинство одногруппников, тоже не впечатлили. Или у них просто не было возможности развернуться? Всё же противники появлялись рандомно, и выходило их всего трое. Да и то — по очереди. Каких-то уникальных карт я тоже не увидел — в основном все похожи друг на друга. Ну да, отличаются цветом, доспехами и размерами, а в остальном… Но, надо признать, что в картах Потемкина, Булатова или Некрасова чувствовалось больше силы. И пусть они сами и были похожими, но тот же рыцарь Некрасова мог с одного удара развалить врага тогда, когда рыцарю Игоря требовалось уже два удара. И это при том, что все мы сражались без артефактов. На этот счет Строганов несколько раз строго предупредил.
Последняя тройка отстрелялась прямо перед самым концом занятия.
— Что же, — Строганов спрятал блокнот и строго оглядел наши нестройные ряды. — Как и обещал, я оценил ваш потенциал… И скажу сразу — плохо! Никуда не годится! Работать и работать. За исключением студента Черногряжского, получившего двадцать баллов, и студентов Потемкина, Булатова, Некрасова и Рылеева, которые получили по десять. К ним ещё, пожалуй, можно добавить студентку Фонвизину с ее восемью единицами, но все остальные свой тест про-ва-ли-ли! Разумеется, я выставил вам по пять баллов, но это, можно сказать, аванс. Он просто говорит о том, что с вами ещё можно работать. Благо нет тех, кто набрал меньше пяти. Правда, с такими у меня разговор особый, — в его голосе звякнули металлические нотки. — Мои группы всегда были лучшими в академии! И если кто-то не сможет соответствовать требованиям, с тем мы быстро распрощаемся! — последовала довольно длинная, практически театральная пауза, во время которой маг несколько раз прошелся вдоль строя студентов, провожавших его глазами. — Итак, — продолжил он, — к следующему занятию я подготовлю рекомендации для всех. Группа будет разбита на десять отделений по пять человек. Сразу, во избежание лишних глупых вопросов, поясню, для чего это делается. Для развития вам нужно соревноваться. Именно в поединке развивается магия. Помните, важно не просто тренироваться, но и стремиться к победе… А пятерка — это уже проверенное временем количество.
Ох и мотиватор, твою мать! Строганов еще минут пять разорялся на тему того, что все должны рвать жопу и тренироваться из последних сил, после чего наконец отпустил нас всех с миром. Как ни крути, а во многом я был с ним согласен. Мне нужно максимально развить свои способности, которые, если верить тому же ректору, оказались весьма впечатляющими.
— Господин Черногряжский, — вдруг обратился ко мне Строганов, когда мы выходили с полигона, — задержитесь-ка на минуту.
Под любопытными взглядами своих спутников и тех студентов, что еще не успели уйти, я подошел к преподавателю.
— А вы чего встали? — профессор недобро прищурился, повысив голос на любопытных. — У вас следующее занятие на носу!
Любопытные ускорились, и мы с Сергеем Петровичем остались вдвоём.
— Сейчас у вас занятие, — сообщил тот мне, — поэтому задерживать вас надолго я не буду. Но поговорить нам необходимо. Так что попрошу вас уделить мне полчаса сегодня после ужина. Буду ждать в главном учебном корпусе, в аудитории № 10.
— Можно вопрос? — не удержался я.
— Да?
— Почему мне двадцать баллов? Я так и не понял…