Мастеровой. Магия и пули
Шрифт:
Частный сыск Москвы и Петербурга получил задания. Подключились репортеры многочисленных газет. Всем хотелось знать: кто он, молодой Юсупов? Что собою представляет и откуда взялся? Сыщики и репортеры рыли землю. Но чем больше узнавали, тем сильней впадали в изумление. Биография наследника сплошь состояла из дыр. Если верить документам, то подкидыш из приюта – рядовой мастеровой, токарь на заводе. В армии стал унтер-офицером. Ничего особенного. Но затем внезапно переехал в Тулу, где прослыл изобретателем. Для начала сделал револьвер, а потом – и пулемет. Отличился с ним в бою с германцами. Получил от государя орден с офицерским чином. После ссоры с князем Вяземским был вызван на дуэль, где убил гвардейца-Осененного, применив при этом редкий дар. Очевидцы утверждали, что Зеркальный щит. Как такое вообще возможно? Этот дар утерян навсегда – вымерли обладатели. Так откуда новый взялся?
Для начала сыщики опросили персонал приюта, но служащие развели руками: не припомнят мальчика – много их в опеке пребывало. В документах значится, а вот вспомнить невозможно – он не выделялся. Побежали на завод, где трудился будущий Юсупов, но и там провал. Был такой мастеровой, но куда-то вдруг уехал. Чем-то выделялся? Нет, ничем. Токарь был хороший, только и всего. У него редчайший дар? Что вы, господа! Нет, не замечали. Может быть, не он? Люди с даром не живут в казармах, за станками не стоят.
Сыщики покатили в Тулу, следом потянулись репортеры. Расспросили всех, кого сумели: сослуживцев Кошкина, прислугу дома, где он обитал. С той квартиры князь куда-то съехал. Где он проживает, разыскать не удалось – Кошкин словно сквозь землю провалился. Но на службе, говорили, появляется. Попытались у завода караулить, но ничего не получилось – с территории завода выезжали коляски с закрытым верхом. Репортеры сунулись было глянуть внутрь, но нарвались на охрану. Кое-кто в участок угодил – дескать, что за любопытство возле оружейного завода? Ты, милок, случайно, не шпион? Счас жандармов позовем…
С фото тоже обломались – просто не нашли. Не снимался Кошкин в ателье. Их владельцы развели руками. Снимок продали бы, конечно – отчего же не заработать? Только вот увы. Внешность князя составляли со слов. Но и тут разноголосица. Кто-то заявлял, что молодой Юсупов невысок и не хорош собой. Кто-то утверждал обратное: росту он нормального и собою мил – проявилась в облике порода. И вот как соединить? Все сходились лишь в том, что наследник молод. Поражали отзывы о князе. Говорили очень хорошо. Безупречно, мол, воспитан, вежливый, культурный, образованный. Говорит на иностранных языках. Никогда не чванится, прост в общении. Мальчик из приюта? Не смешите, господа! Непременно родовой, только чей бастард? Кто такого породил, где он неприметно возрастал? Тайна, тайна и еще раз тайна.
Репортеры так и написали, породив сумятицу в умах. Частный сыск с заданием не справился, вызвав гнев заказчиков. Дескать, деньги заплатили, результат-то где? Это подогрело слухи. Свет стал обращаться к старикам – тем, кто хоть что-то помнил. Кто из родовых бастардов заводил? Их припомнили вагон – постарались графы и князья. И кого же выбрать? Голова кругом. Оставалось подождать званого вечера. Свет готовился к нему. Готовились и иные…
Поздним вечером в дверь квартиры в доме на Ордынке осторожно постучали. Но не просто так, а выбив хитрую мелодию. Изнутри к двери подошла молодая женщина ярко выраженной семитской наружности, лет этак двадцати пяти на вид.
– Кто? – спросила, сжимая револьвер.
– Телеграмма из Тамбова, – отозвались в коридоре. – Господину Тихомирову.
– Кто отправил?
– Родион Савельев.
Девушка открыла дверь. Внутрь скользнул мужчина. Полноватый, некрасивый, но юркий и подвижный.
– Сторожишься, Роза? – улыбнулся, заметив револьвер. – Интересно, почему? Стук с паролем были правильными.
– Их могла узнать охранка.
– Неужели от меня? – усмехнулся посетитель.
– Может, от тебя, – пробурчала женщина, – может, от других. Их нельзя недооценивать. Сколько явочных квартир провалено!
– Мне обидно слышать это от тебя, – ответил посетитель. – Только возражать не стану: правду говоришь – многие товарищи в тюрьме. Дело наше пострадало, но рассвет не за горами. Я за этим, собственно, пришел. Акция намечена. Коля с Митей у тебя?
– Да, – сказала Роза, пряча револьвер в складках строгой юбки. – Проходи в гостиную.
Спустя несколько минут трое мужчин и женщина сидели за столом. Говорил гость.
– 6 октября князь Юсупов устраивает званый вечер, – начал сходу. – Соберется высшая знать Москвы, кое-кто – из Петербурга. Князь будет представлять родовым новоприобретенного наследника. Есть возможность уничтожить этих кровопийц.
– Это как? – спросила Роза. – Расстрелять их невозможно – все закроются щитами. Нас же уничтожат моментально – глазом не моргнем. Мы, конечно, смерти не боимся, но и просто так погибнуть совершенно не желаем. Было бы за что.
– Есть отличный план, – не замедлил гость. – Мы их подорвем – сразу во дворце. Щит от пули защитит, но от взрыва и обломков здания он бессилен.
– Нужно много динамита, – возразила Роза. – Где же столько взять? Мастерские все разгромлены, химики в тюрьме. Привезти из-за границы? Долго и опасно. Саквояж – другой еще доставить можно, только этого не хватит.
– Будет вам взрывчатка, – улыбнулся гость. – Много и совсем не динамит – тринитротолуол. Он куда мощнее и случайно не взорвется. Безопасно для бомбиста и смертельно для сатрапа.
– Где же взяли?
– Удалось в Германии купить. Провезли на пароходе, спрятав в трюме среди груза. Есть десяток ящиков – хватит, чтобы весь дворец разнести.
– Как же это сделать? Нас ведь не подпустят.
– Уберем охрану – тихо и без шума. Ну, и тех, кто попадется на пути. Нам щадить прислужников сатрапов не с руки. Вырежем кинжалами. Ящики поставим возле стен и запалим фитили. Шнур, взрыватели имеются. Сядем в экипажи и умчим. Дело будет сделано. Пусть все знают, что мы живы и ведем борьбу. Уничтожить разом столько Осененных – это вам не полицмейстера убить. Ну, так как, согласны?
– Да, – сказала Роза. Коля с Димой закивали.
– А теперь подробно…
Час спустя гость покинул явочную квартиру. Выйдя из подъезда, не спеша пошел по тротуару. У витрины магазина на минуту встал и проверил, есть ли «хвост». Слежки не было, но революционер не успокоился. Юркнув в арку, пересек внутренний двор. Оказавшись в переулке, закурил у лавки, наблюдая. Филер, если он имелся, из двора не выскочил. Значит, слежки нет. Революционер выбрался на улицу, где нашел извозчика. По пути к вокзалу улыбался. Все, похоже, получилось.