Мастерская иллюзий (дилогия)
Шрифт:
Она расцеловала меня в обе щеки, и выглядела при этом такой счастливой, что у меня закружилась голова и подкосились ноги.
Девушка выглядела просто ослепительно: ярко — синий плащ расшит серебром, он очень выгодно подчеркивал цвет её глаз; серебряное платье было сильно декольтировано спереди, что лишало меня остатков здравого смысла…
— Ой, что это? — дручия смотрела на мою грудь и улыбка сползла с лица озадаченнй девушки.
Вздрогнув, я мгновенно обрел почву под ногами. След опять проявился!
И тут же почувствовал, что меня снесло порывом ураганного ветра: это Аг стремительно подскочил, вырвав
— Так, — дручия вытерла пот со лба и передала посеревшего драмиса на руки невесть откуда взявшемуся белокожему мужчине в меховом жилете, надетому на голое тело, — давайте сначала приведем вас в нормальное состояние, помоем, покормим, а потом вы мне все расскажете…
Мой желудок тут же радостно отозвался на прекрасный своей лаконичностью план Дэйдрэ.
Рассмеявшись, я почувствовал, как уходит прочь смятение, которое навеял на меня Аг своим престранным и пугающим поступком.
То, что нас встретили именно эти милые девушки, дручия посчитала хорошим знаком и отправила их провожать нас до гостевых покоев. Красавицы немного освоились и даже сняли защитные сферы, но все еще испуганно шарахались всякий раз, как неугомонный Херон снова пытался осыпать их комплиментами. Видимо зеленоватый оттенок кожи паренька не вызывал у девушек доверия.
Дэйдрэ, извинившись, растворилась где-то на середине пути, сославшись на дела государственной важности, но пообещала присоединиться к нам в скорости.
Замок дручий представлял собой скопление множества башенок различной ширины и высоты, соединенных между собой удобными широкими переходами. Даже Аг в своей драконьей ипостаси может свободно прогуляться по этим симпатичным коридорчикам, а по некоторым еще и в обнимку с Эжоной.
Ровная поверхность голубоватых стен при ближайшем рассмотрении оказалась набранной из малюсеньких кирпичиков. Что это за камень, я сказать не мог, но больше всего он напоминал голубой опал — сияющий, внешне кажущийся прозрачным, но мерцающий дымкой в самом сердце.
Внутреннее убранство башен оказалось неприхотливым. Те же голубоватые стены, спиральные лестницы с невысокими ступеньками, закругленные своды высоких коридоров. Освещали помещение эти же камни, из которых были выложены стены. Каждый мерцал слабо, но в целом нас окружал ровный мягкий свет.
Я снова испытал ощущение другого мира на грани реальности, как в детстве, когда проходил по этим коридорам вслед за невозмутимым отцом. Мне всегда хотелось пройтись тут одному, поскольку я представлял себе, будто эти камни волшебные и не реагируют на большое скопление народу, а встречало нас всегда невероятное количество придворных. А если ты отдаешься волшебству один на один, открываешься ему, то стены унесут тебя в другой, совершенный мир, где все по твоему вкусу. Где тебя ожидают настоящие чудеса, где нет школ и всюду следующих за тобой соглядатаев…
— Гром? — окликнула меня Эжона. Коридор отозвался мягким эхом. Поежившись, словно от холода, девушка спросила: — Ведь ты бывал здесь раньше? У тебя все на лице написано…
— Что же там написано? — заинтересовался я.
— Ожидание чуда, — немного смутилась Эжона. — Но чужого, страшного… во всяком случае для меня, поскольку твой оскал доброжелательным назвать нельзя. Не пугай меня, пожалуйста.
— Больше не буду, — улыбнулся я, стараясь придать своей физиономии благодушное настроение и прогнать детскую мечту об ином.
— Спасибо, — с облегчением ответила дракониха.
Это ж надо умудриться напугать магического дракона только выражением лица, подумал я, поднимаясь по синей винтовой лестнице. Все-таки цветовая гамма жилища дручий меня жутко раздражает, поскольку слегка дезориентирует в пространстве. Лестница уже давно закончилась, но я еще довольно долгое время пытался остановить кружение серо — синего мира.
Наконец перед нами открылась дверь, и мы попали в совершенно другую обстановку. Я с облегчением вздохнул: взору предстало помещение, привычно оформленное для меня. Черно — серый камень, аметистовые статуэтки, светящиеся жучки на стенах заботливо выложены в красивый узор. Это комнаты для гостей — дроу. Дручии прекрасно осведомлены, как угнетающе действует на другие расы любимая ими расцветка, и стараются расположить гостей с большим комфортом.
— О! — угрюмо высказался Эрлиниэль, влетая в комнату. Полет его был очень неровным — эльфа постоянно заносило от стены к стене. — Фиолетовенькое! Это глюк от голубых стен? Или я уже в отключке?
— Это комнаты для дроу, — немного смущенно ответил я. Ведь дроу здесь только я, и вообще, кто знает — есть ли у дручий комнаты для светлых эльфов.
— Да, — провожающие нас девочки неуверенно топтались на пороге, — Повелительница приказала всех разместить в одних покоях, а не разводить по соответствующим каждому существу… простите.
— Да не за что, — отмахнулась Эжона и устало плюхнулась на огромный мягкий диван. — В нашей компании каждой твари… по одному, да еще из присутствующих вряд ли хоть один знает — кто он на самом деле. К тому же, не очень-то хочется в одиночку находиться неизвестно на каком расстоянии друг от друга. Так что все нормально…
— Правда?.. — недоверчиво удивилась одна из девочек, озадаченно хлопнув густыми длинными ресницами.
Ответить ей никто не успел, так как красавицы с неожиданно — громким визгом выпорхнули из комнаты. На их месте возник недавний угрюмый мужчина в меховом жилете. На плече он нес бесчувственного Ага, тот болтался в такт шагам, словно кипа тряпья. Мужчина уже вспотел и с трудом переводил дух. Он без объяснений направился прямиком к дивану. Эжона еле успела вскочить с него, как Аг, сброшенный воином, полетел вниз.
Угрюмый дручий оттер пот, застилающий ему глаза и буркнул обвиняюще:
— Тяжелый… кто хоть это?
— Тяжелый? — удивился я. — Хотя, может, он еще быка не переварил, да собак двух, да еще кого-то так…
Мужик с явной опаской покосился на лежащего Ага.
— Драмис это, — не стал я мучить охранника. И только потом понял, какую спорол дурь: драмисы ведь не переворачиваются… то есть нормальные драмисы. Следствием стало еще большая боязнь во взгляде угрюмого. К тому же прибавилось деловитой настороженности. Ну вот, теперь Агу шагу будет тут спокойно не ступить. Но делать было уже нечего: переубедить охранника можно только препарировав при нем бедолагу драмиса.