Мастерская смерти
Шрифт:
— Иди сюда. Все хорошо. Ну давай, малышка, вылезай оттуда!
Энис даже не пошевелилась. Как она сюда попала? Кто-то заставил ее присутствовать при «казни» ее любимого Банни? Или она случайно забрела на кухню? Нет, скорее всего, ее привели сюда и заставили смотреть. Электрическая конфорка понемногу нагревалась, вода в кастрюле закипала... Кто-то взял кролика за уши и принялся раскачивать его над кастрюлей (куда, возможно, перед этим добавил приправ, словно собираясь готовить блюдо из настоящей крольчатины). А потом медленно опустил его в кипящую воду на глазах у беспомощно рыдающей хозяйки. Да это все равно
— Ты откуда взялась, куколка моя? Иди скорее к Айше!
Она подхватила девочку на руки и принялась осыпать поцелуями.
— Вот увидишь, с Банни все будет хорошо! Мы его высушим, заменим батарейку, и он будет как новенький.
— Нет, — всхлипнула Энис, — он уме'г!
— Он не умер, просто плохо себя чувствует, но мы его вылечим! Правда, Шиб? Дядя Шиб— доктор, — добавила Айша.
Энис снова всхлипнула, но в ее глазах появилась слабая надежда. Шиб взял в руки кролика и прижался ухом к его груди, ощутив неприятное прикосновение мокрого искусственного меха.
— Сердце еще бьется, — торжественно объявил он, — Сестра, подайте мне чистое полотенце.
Колетт, которая тоже продолжала всхлипывать и сморкаться, протянула ему вынутое из ящика стола полотенце. Шиб выжал над раковиной уши и лапы Банни, уложил его на стол носом вниз и, расстегнув застежку-«молнию» на спине, обнаружил внутри пластмассовый микрофон, а в нем — отсыревшую батарейку.
— Скальпель! — повелительно сказал он Колетт, и та протянула ему небольшой кухонный нож.
Шиб вынул старую батарейку и тщательно вытер пластмассовый корпус микрофона изнутри.
— А теперь, — продолжал он, — мы заменим старое сердце на новое.
Колетт в изумлении открыла рот.
— К счастью, у меня на руке волшебные часы! — воскликнул Шиб тоном фокусника. Он снял часы, вынул из них батарейку и вставил ее в микрофон Банни. — Итак, внимание! Абракадабра!
И нажал на кнопку «play», шепча про себя: «Только попробуй не заговорить, скотина!»
— Я люблю морковку, а ты? — вежливо осведомился Банни, по-прежнему утыкаясь носом в стол.
Энис восторженно вскрикнула и, выскользнув из рук Айши, схватила кролика и изо всех сил прижала его к груди. Ее глаза сияли от радости. Шиб погладил ее по голове и сунул часы в карман, Не забыть купить новую батарейку...
Обе женщины смотрели на него с таким восхищением, словно он и в самом деле сделал операцию по пересадке сердца. Он шутливо поклонился.
— Не оставляйте ее одну, — вполголоса сказал он Айше, кивая в сторону Энис, которая ничего не видела вокруг, кроме своего любимца.
Так, теперь нужно поговорить с мальчишками... Шиб вышел из кухни и направился в гостиную с телевизором. Шарль и Луи-Мари увлеченно играли в какую-то видеоигру. На экране космические пришельцы ожесточенно размахивали многочисленными зелеными щупальцами. Шиб молча подошел к экрану и встал прямо перед ним, глядя на мальчишек сверху вниз.
— Эй, с какой стати... — начал Шарль, приподнимаясь с дивана, на котором лежал с игровым пультом в руке.
Луи-Мари, сидевший на полу, нажал стоп-кадр на своем пульте.
— Ну давайте, говорите быстрей! Нам нужно пройти четвертый уровень!
— Кто бросил Еанни в кастрюлю? — тоном прокурора спросил Шиб.
Подростки с обалдевшим видом уставились на него.
— Банни? — повторил Луи-Мари.
— Плюшевого кролика Энис. Это ты сделал?
— Что? О чем вы говорите?
— Шарль, это ты сделал?
— Делать вам больше нечего, как только меня доставать! — вздохнул тот. — Зачем мне бросать какого-то дурацкого плюшевого кролика в кастрюлю?
— Чтобы поиздеваться над младшей сестренкой.
— Слушайте, мне скоро шестнадцать. Я давно перерос такие глупости.
— Не смотрите на меня так! — протестующе воскликнул Луи-Мари. — Я тоже этого не делал! Вы что, действительно думаете, что мы тратим время на игры с Энис и Аннабель? Этой мелюзгой, — презрительно добавил он.
— Если не возражаете, мы продолжим, — сказал Шарль, нажимая красную кнопку на пульте.
Шиб молча вышел из комнаты. Может быть, не стоило им верить, но он поверил. Совпадение между тем, что рассказывала Энис, и брошенным в кипящую воду кроликом не могло быть случайным. Ее хотели припугнуть, чтобы заставить... что? Тут Шиб заметил, что стоит посреди холла. Чужак, которому нет места в этом доме. Андрие наверняка вернулся в свой кабинет, Бабуля плачется в жилетку Дюбуа, который без устали высматривает глазками-буравчиками затаившегося демона. Бланш лежит на супружеской кровати, застеленной покрывалом небесного цвета, откинувшись головой на облака подушек, и ее рассеянный взгляд блуждает в сумерках комнаты, словно призрачный корабль, заблудившийся в океанских просторах...
Не зная, куда деться, Шиб вышел на улицу и сел в одно из металлических кресел. Солнце почти зашло, стало прохладнее. Он поднял воротник пиджака и сунул руки в карманы. Ну и денек! Событий хоть отбавляй: убийство Коста; анонимный телефонный звонок; секс с Белой Дамой, его персональным наркотиком; очередная выходка неразборчивого в своих пристрастиях педофила, от которой на сей раз пострадал плюшевый кролик; нервный срыв главы семьи; попытка изгнания дьявола с помощью желатиновых капсул с чесноком... плюс еще грязные приставания Шарля... Да, старина, немудрено, что ты слегка переутомился... С мертвыми гораздо спокойнее, чем с живыми. Окажись здесь Грег, он бы и то выдохся.
Шиб запрокинул голову и различил в небе тонкий бледный полумесяц, похожий на рогалик. Где-то рядом слышалась пронзительная птичья трель. Наконец он заметил и саму птицу — это был поползень, он спускался по стволу мощного вяза головой вниз, постукивая клювом по коре в поисках насекомых. Кругом бурлила жизнь, совершая свой нескончаемый круговорот, и никому не было дела до человеческих горестей. Шиб испытал уже знакомое смутное чувство, что все они— лишь пена на поверхности бездонного океана. Отсюда и вечная тоска, не так ли?.. В этот момент распахнулось окно, и убаюкивающие размышления были прерваны оглушительным шумом выстрелов, взрывов, гортанных криков. Мальчишки все еще забавлялись своей видеоигрой, включив звук на полную мощность. Ощущение было таким же раздражающим, как если бы в мягкий ритмичный шорох волн вдруг ворвалось гудение реактивного самолета.