Мастейн. Автобиография в стиле хэви-метал
Шрифт:
В то время это казалось хорошей идеей. Гениальной, на самом деле. Но мы также бухали и нюхали кокаин, и это сочетание превратило в ад этот волшебный автобус. Крис, по привычке начинал молоть чепуху и буянить, так что довольно скоро Скотт вытащил нож и начал яростно колоть им по приборной доске, как я догадался из чистой неудовлетворенности. Фактически то, что он также находился на сиденье водителя, лишь добавило безумия этому действу, что было позже подмечено Поландом, который начал прикалываться над своим приятелем.
По большей части Скотт был великодушным парнем, но если вы провоцировали его, то делали это на свой страх и риск. Впервые я увидел его, когда он шел по сцене, держа в руках стофутовые усилители в каждой руке. С длинными вьющимися волосами и бочкообразной грудной клеткой, он
Скотт припарковал дом на колесах к обочине и набросился на Поленда. Двое мужчин недолго боролись, и почти сразу Скотт овладел ситуацией. Он схватил Криса за лодыжку, перевернул его вверх ногами и прошелся по его черепу: Бах! Бах! Бах! Будучи одним из лучших коперов всех времен Скотт завершил поединок, выбросив Криса в кювет. Мы подумали о том, чтобы оставить его там, просто уехав с того места и никогда с ним больше не разговаривая. Но затем мы подумали, что такие мысли посещали нас и раньше. Вместо этого мы все сели в дом на колесах, в различной стадии опьянения и подождали, пока ситуация разрядится. Через несколько минут дверь дома на колесах открылась, и туда зашел Крис, выглядя робко и болезненно.
“Извини, чувак” – сказал он Скотту.
“Да, хорошо”.
И мы поехали.
К МакАллену, техасцу и одной из первых наших возможностей использовать пиротехнику. МакАллен находился почти на самой границе США, и поэтому естественно, Крис рассматривал это как возможность получить немного дешевых и экзотических наркотиков.
Моя реакция на это?
“Да ты, наверное, шутишь”.
Не то чтобы я был против получения наркотиков. Я лишь подумал, что план был самоубийством. Я представил, как Криса останавливают на границе и в конечном итоге он оказывается в убогой мексиканской тюрьме на следующие двадцать лет, выбрасывая тараканов из своей еды и выдавливая паразитов из своей задницы. Криса по-видимому подобная проблема не мучила. Он был, по крайней мере на тот момент, самым бесшабашным парнем из тех, что я знал. Конечно же, он вернулся пару часов спустя в целости и сохранности, вооруженный чем-то под названием Мандракс, что на самом деле выпускалось под маркой метаквалона. Другими словами…куаалюдс. Они производились в жестяной упаковке и казались законными, но тем не менее, я был скептически к этому настроен. Я прожил в Южной Калифорнии всю свою жизнь, и знаю, как люди набивают пассажирские места в автомобиле, когда переправляют машины через границу. Торговля наркотиками процветает; это было вовсе не то, чем кажется. Если там и были этикетки, то на них говорилось УПОТРЕБЛЯЙЕ НА СВОЙ СТРАХ И РИСК.
Само собой, Крис употреблял. И преодолевая свой первоначальный скептицизм, я тоже употреблял.
В ту ночь наркотики были сравнительно безопасными и эффективными, предлагая успокаивающий эффект, пока мы не вышли на сцену. Площадка была какой-то жопой, и я беспокоился о том, как пройдет наше выступление. Поэтому когда парень, работавший в клубе спросил, не хотим ли мы попробовать немного пиротехники, я был не против. Все для поклонников, не так ли?
“У меня есть один” – сказал он.
“Что один? Один ряд, один заряд?”
“Один фугасный заряд. И все. Но этого будет достаточно, поверь мне”.
Я дал ему указание взорвать заряд, когда кивну, прямо перед началом 'Skull Beneath The Skin’. Однако к этому времени мы все начали ощущать на себе последствия приема Мандракса, который не давал нам пощады, стремясь полностью нас опустошить.
В сочетании с тем, что можно щедро описать в качестве необычной сценической конфигурации, у нас был потенциал для катастрофы. Поскольку клуб был относительно небольшим, столики из фанеры использовались для расширения сцены. В этом не было никакой проблемы, за исключением того, что в стремлении быть изобретательным, промоутер повалил столики; вместо того чтобы быть равномерно распределенными перед сценой, они были собраны в шахматном порядке, с парой случайно зияющих дыр четыре фута в ширину и восемь в длину, отделящих группу от публики. Признаю, что это выглядело немного клево, но это было вероятно плохой идеей.
Такой же, как когда мы были готовы сыграть 'Skull Beneath The Skin’ и я подал сигнал, и заряд
БА-БАХ!
Следующий звук, который вы должны были услышать в этот момент - как Гар ударяет по ударной установке. Вместо этого то, что вы услышали бы, было нечто похожим на звук двух карандашей, падающих на пол. Я взглянул на Гара; он был с пустыми руками.
О черт! Я забыл сказать ему о заряде.
Взрыв настолько напугал Гара, что он выбросил барабанные палочки. И это было самое худшее. Большинство барабанщиков держат по меньшей мере одну дополнительную пару барабанных палочек рядом с ударной установкой, когда выступают на сцене. Иногда даже две или три. Но Гар был настолько небрежен со своим оборудованием, что это была его последняя пара палочек. Следующее, что я вижу, это как Гар вылезает из своей барабанной установки и бежит к передней части сцене, чтобы вернуть свои палочки.
Такая вот ночка была.
Отыграв еще несколько песен, я взглянул направо, где стоял Крис Поленд и не увидел там ничего. Но его гитара продолжала играть. Вдруг Крис выскочил из одного из отверстий в передней части сцены, и кровь сочилась по его руке. Не переставая играть, он вскарабкался на свое место и продолжил играть, как хэви-металлическая версия «Убей крота».
Когда Крис улыбался, я мог лишь покачать головой в недоумении. Я знал, что так не могло продолжаться вечно. В конце концов кто-нибудь бы умер от передозировки или погиб в автомобильной аварии или может быть даже убил бы одного из своих коллег по группе. Потенциал для катастрофы был практически неисчерпаемым. Вопрос был лишь в том, кто из нас станет первой жертвой?
“Ты не удержишься в этом темпе. Ты либо перегоришь, либо умрешь”.
Классический состав времен ’Peace Sells…But Who’s Buying?’: Дэвид Эллефсон, я, Гар Сэмьюэлсон и Крис Поленд перед концертом (или кулачным поединком).
Фотография сделана Гаральдом О.
Это должно было быть вмешательством, но по ощущениям было похоже на то, что меня вызвали в кабинет директора.
Было начало 1987 года, и в одно из межпоколенческих парных выступлений, которые иногла проходят ужасно криво, Мегадэт выступали на разогреве у Элиса Купера в его турне в поддержку альбома Constrictor. Хотя, в данном случае это был хитрый маркетинговый ход с начала и до конца. Элис, который был одним из наиболее популярных рокеров 1970-х, находился в процессе восстановления своей карьеры после пары музыкальных просчетов и личных проблем. Несмотря на то, что его коммерческий пик уже миновал, Элис все еще имел обширную и горячую армию поклонников и большое уважение среди коллег по цеху. Лично я был большим его поклонником еще с детства, когда ‘Welcome To My Nightmare’ находился в постоянном обороте у меня дома, поэтому я был взволнован гастролями с ним и его группой. Для нас это была возможность увеличить свою аудиторию; для Элиса это был шанс привлечь к себе новое и молодое поколение. Центральная аудитория Мегадэт, в конце концов, в отличие от аудитории Эллиса Купера была не такой, как была его пятнадцать лет назад: это были подростки, предпочитающие громкую, быструю, опасную музыку.
Элис прошел через собственные проблемы, связанные с наркотиками и алкоголем, но довольно здорово прошел очищение от этого. Не было недостатка в тусовщиках в его окружении, включая заклинателя змей, в чьи обязанности входило ухаживание за боа-констриктором, который составлял Элису компанию на сцене. У этого парня была упаковка шприцов, которыми он пользоваться для того, чтобы успокоить змею, поэтому с ней можно было безопасно обращаться, но иногда он испытывал эти препараты на себе.
Тем не менее, Элис был трезв и здоров, как правило, с непринужденным отношением ко всей сцене, так долго, пока это не вмешивалось в саму музыку. Другими словами, он был настоящим профи.