Мать или Новый Вид (Том 2)
Шрифт:
Волшебная сказка для всего мира?
И Мать сделала это совсем маленькое и... загадочное замечание: Страдает не тело: страдает само страдание. Только в этом все дело. Есть нечто головокружительное в этом маленьком предложении. Но это само головокружение мира. Возможно, лучше оставить это на время...
Затем переживания стали множиться, по мере того, как "выздоравливало" ее тело. Как если бы была освобождающая Мудрость, возможно, сама Мудрость той тотальности сознания, от которой мы отрезаны в своем ментальном теле, потому что птицы и животные не таковы, их тела не таковы -- возможно, только мы являемся "безмозглыми курицами"! Их страдание вовсе не таково, как человеческое страдание, за исключением тех, которых мы приручили и которые начали подражать нам: как если бы их страдание не имело бы индивидуальности, не было прикреплено и прочно связано с сеткой скрипучего медицинского "я". Возможно, в них страдание не любит страдать. Но это другая история. Например, если кто-то случайно ударяет меня (такое случается), задевает меня предметом или рукой или ногой, что же, это НИКОГДА не нечто, происходящее вовне: это происходит ВНУТРИ -- сознание тела гораздо больше тела... Когда в ком-то есть непринужденность или напряжение, я чувствую это: я ощущаю эту непринужденность или напряжение
Затем переживания начали становиться все более сильными, "наступая на пятки" предыдущему, можно было бы сказать, как если бы все разворачивалось час за часом; я часто видел, как Мать внезапно останавливалась, закрывала свои глаза, как бы погружаясь вовнутрь, иногда даже стонала как ребенок, а затем возобновляла прерванное, как если бы ничего не произошло, оставалась лишь бледность -- нужно было найти ключ, ключ для всего мира, для боли мира. Это был не просто вопрос поглощения страдания того или другого человека, это был вопрос нахождения механизма, вибрации, которая переделывает. "Переделать" не означает вылечить, а водворить Истинное на свое место, где страдания не существует.
И, наконец, переживание стало очень ясным, грубо ясным, ровно год спустя после переживания великих пульсаций. Было 6 апреля 1962 года. У меня есть сознание тела, но это не сознание этого тела, этого конгломерата: это сознание ЭТОГО Тела! Это может быть чье угодно тело. Особенно я чувствую те вибрации беспорядка (чаще всего они приходят в форме внушения расстройства, чтобы увидеть, будут ли они восприняты и окажут ли должный эффект). Например, скажем внушение кровоизлияния (я упоминаю [мозговое] кровоизлияние, поскольку оно собирается вырисовываться). Находясь под высшим Влиянием, тело отказывается от него. Развязывается борьба (и все это внизу, в клетках материального сознания) между тем, что мы можем назвать "волей к кровоизлиянию", скажем, и реакцией клеток тела. И это совершенно как настоящая битва, настоящее сражение. Но внезапно появляется как бы генерал, отдающий приказ, говорящий: Вот что!... (этот генерал осознает высшие силы и божественное вмешательство в Материю, ты понимаешь); так что после попытки использовать волю и эту реакцию или ту реакцию и чувство примирения, и т.д., он внезапно ОХВАЧЕН очень сильной определенностью и отдает приказ, и сразу же начинает ощущаться эффект от этого приказа, и постепенно все приходит в норму... Все это происходит в материальном сознании: физически у тела есть все ощущения, но не ощущение самого кровоизлияния, ты понимаешь. Оно имеет все ощущения, то есть, все сенсорные воздействия. Хорошо. Раз уж битва окончилась, я смотрю, я осматриваю свое тело (которое достаточно потрясено, напоминаю) и говорю себе: Что все это значит?... Несколько дней спустя я получаю от кого-то письмо, и в этом письме описывается вся история, начиная с атаки, кровоизлияния, и внезапно существо ОХВАЧЕНО грандиозной волей и слышит слова -- слова, произнесенные ЗДЕСЬ. И вот результат: этот некто спаен (он был почти мертв), спасен и излечен... Я припоминаю свой эпизод (!) и начинаю понимать, что мое тело повсюду! Ты понимаешь, это не вопрос просто этих частных клеток: это вопрос клеток, которые могут быть, да, во многих, сотнях и, возможно, тысячах людей... Это ВСЕ тело -- этот [конгломерат] не более мое тело, чем другие тела. И все время оно охвачено подобными вещами, все время, все время, ты понимаешь; они приходят и падают на него с одной стороны, с другой стороны, со всех сторон. Так что я должна оставаться спокойной, и затем начинает развязываться битва... Но что ужасно и благоговейно, это то, что эта сказочная мощь должна быть ВОПЛОЩЕНА в физических клетках, чтобы выдержать все это!...
Двадцать раз за день она проходила через смерть.
Она воплощала другую вещь в тело мира. Все те невзгоды были местом соединения с другой вещью, можно даже сказать, средством соединения. Это был не вопрос лечения маленькой боли здесь или там, или даже тысяч маленьких или больших болей, а вопрос трансформации ВСЕЙ боли -- эта боль может быть охвачена собственной реальностью любви. Или, выражаясь "по-научному", заменить эту непрозрачность, эту темную точку (и болезненную вследствие темноты) светлой пластичностью настоящей Материи: той пульсацией, теми великим волнами Гармонии. Так что это могло бы замерцать повсюду.
Через старую болезненную Материю ее тела это начинало мерцать в теле мира.
После того урока внезапно что-то появилось в этом общем телесном сознании: некое стремление, нечто такое чистое и сладкое -- столь сладкое -- нечто, что было мольбой к тому, чтобы Истина и Свет проявились здесь, в этом. И это было не просто здесь, в этом частном конгломерате, это было повсюду. И затем произошел контакт -- был контакт и бледно-голубой свет, очень мягкий, очень яркий, и Уверенность. Это длилось всего лишь секунду, но было так, как если бы открывалась новая глава.
Только контакт -- с ТЕМ, ЧТО ЗДЕСЬ.
Тогда это станет сказкой для всего мира.
Третья позиция
И под тем же знаком рухнул увесистый кусок духовности. И большой кусок материальной жизни. Или, скорее, обвал материальной стены или деления, той сети, автоматически и одновременно принес с собой обвал всей земной духовной моды, как если бы одно было оборотной стороной и спутником другого -- что материалисты скажут, когда узнают, что то все, что им было противно и от чего они отказывались, это их собственный взлелеянный продукт? Все же это произошло в течение того месяца, в апреле 1962 года (и, вероятно, было прежде, но Шри Ауробиндо ничего об этом не сказал).
С тех пор как человек стал человеком, он смутно воспринимал, сначала во сне, а затем с закрытыми глазами, в свои "потерянные" моменты (потерянные для материальной жизни), всевозможные силы и воздействия, которые принимали то или иное лицо, ужасающее или сладкое, светлое или темное, угрожающее или благотворное; человек чувствовал грандиозные движения, которые уносили его на "небеса", как если бы они были неким сном внутри сна, светлым погружением, сияющим обмороком, от которого никогда полностью не оправляешься; иногда человек воспринимал другие загадочные движения, как если бы путешествовало его собственное тело или другое тело внутри этого, и он оказывался свидетелем удивительных сцен, которые материально совершенно неожиданно разворачивались несколько часов или дней спустя; или же человек воспринимал некоторые земные события, происходящее где-то там, за тысячи миль от него, или же воспринимал некоторых друзей или знакомые ландшафты, как если бы он мог переместиться по желанию (хотя все же не полностью) в любую точку мира; человек воспринимал странные злые дуновения, которые вносили всевозможные маленькие болезни в его жизнь и в жизнь его окружающих, он видел странные свечения; человек получал новое знание или информацию, о которой не имел ни малейшего представления; а иногда он пробуждался вылеченным, не ведая, как это произошло (и иногда заболевал по непонятной причине). В течение веков он систематизировал свое знание, культивировал некий сознательный сон, практиковал медитации и трансцендентность, развивал странные и не всегда благоприятные силы. Он научился различать некоторые планы сознания, некие миры, признал неких спасителей здесь или там и маленьких дьяволов повсюду. Чтобы ориентироваться в этой великой мистерии мира, были удобны и утешительны разные религии, либо людей устраивали колдуны, посвященные -- за исключением тех, кто положительно ничего не чувствовал. Но, возможно, это лишь потому что они имели слишком толстую кожу. Как бы там ни было, были "мудрецы" и даже гении (и не обязательно крещеные), которые действительно чувствовали "нечто" высоко вверху, как, например, потоки вдохновения или течение музыки или "прозрения", некоторые области откровения и живого света -- нечто, что превышало это маленькое ограниченное тело и даже его мозг, как если бы мозг был бы лишь получателем нечто иного. И затем были все эти маленькие животные вокруг него, которые вели себя столь непогрешимо, даже не задумываясь над этим (!) И мы называем это "инстинктом", но что это есть на самом деле? Мы говорим "Бог", мы говорим "Дьявол", мы говорим "хромосомы", и всю эту научную или духовную чушь. Мы окропили и укротили все со своими уравнениями, греко-латинской терминологией или святой водой. И затем мы составляем словари или энциклопедии, в зависимости от частного вкуса или климата. Мы делали и продолжаем это делать более или менее комфортабельно - но...
Было это "но", как ни крути. Мы никогда не чувствовали себя надежно ни на этой, ни на той стороне. Когда все было тщательно "материализовано", оставалась другая сторона с ее сюрпризами, а когда мы тщательно "одухотворяли" все, другая сторона грубо тыкала нас в грязь при первом же удобном случае. И так эти двое и шли рука об руку, Материя и Дух, как несчастливая пара, не способная разойтись и не способная идти вместе, как если бы они были не полными противоположностями, а двумя сторонами одной и той же Стены непонимания.
Что же, это Стена рухнула 13 апреля 1962 года. И понимаешь, что она могла рухнуть лишь в Материи, на материальном и телесном уровне из-за того что именно там она и находится. Предмет спора между материалистами и спиритуалистами находится не на вершине человеческого сознания, а в клетке. Это не метафизический спор, а физический. Вот где находится Стена. И когда она падает, тогда больше нет ни материализма, ни спиритуализма, есть... нечто иное. Мы могли бы даже сказать, что больше нет Материи или Духа, как мы понимаем их, а есть нечто иное. Нечто, что все ЕДИНО -- но ЕДИНО не на вершинах мысли (там нет мысли!): ЕДИНО телесно, на клеточном уровне, физиологически -- и универсально. Действительно другой мир, и все же тот же самый. Все сейчас изменилось, и все же все по-прежнему то же самое, - сказал Шри Ауробиндо.
То же самое сказала мне и Мать, это одна из первых вещей, о которых она мне рассказала спустя лишь месяц после переживания: Через йогу я пришла к некоторой взаимосвязи с материальным миром, базирующейся на представлении о четвертом измерении (внутренние измерения, которые становятся неисчислимыми с йогой) и к использовании этой позиции и этого состояния сознания. Я смотрела на связь между материальным и духовным миром с ощущением внутренних измерений и совершенствуя сознание внутренних измерений... [Мать обычно выходила из тела и путешествовала где угодно, по всем планам]. Но теперь все использование ощущения четвертого измерения со всеми его толкованиями кажется мне поверхностным! И это столь сильно, что я не могу снова поймать это ощущение... Но конечно же! Это так называемое четвертое измерение слилось с нашими тремя! Ощущение от этого стало совсем иным. Матери не нужно было больше закрывать свои глаза, медитировать и подниматься от плана к плану, чтобы встретить некое удаленное Всевышнее, ей больше не требовалось выходить из своего тела, чтобы узнать, что происходит "где-то там", чтобы воздействовать на чье-либо сознание или вылечить того или иного человека, или чтобы путешествовать в прошлое или будущее -- все это здесь. Тело повсюду! Больше не нужно "спать", как мы обычно это делаем, или идти глубоко внутрь сознания: больше не было глубин! Внутреннее стало наружным, с широко открытыми глазами и всеми клетками тела -- "где-то там" находится здесь, завтра здесь, вчера тоже здесь. И Божественное здесь, все это Он, есть только То. И это не некое Божественное, которое является расширением по другую сторону от Стены -- нет больше "другой стороны": есть лишь определенный способ бытия, дыхания, который является Божественным. И мы теперь сильно подозреваем, что людям требовались те состояния "сна", "транса", "медитации" и "концентрации" просто для того, чтобы иметь возможность проскользнуть сквозь ячейки физического Разума. Когда физический Разум "спит", то тюрьма открывается, и все оказывается здесь. Так что кажется, что мы во "сне" шли на "другую сторону", но это лишь другая сторона физического Разума, это просто более или менее смутный или искаженный "сон" старого тела, пытающегося припомнить, что оно видело и чем жило за сетью. И теперь эта сеть естественным образом исчезла, в теле, в клетках тела, больше нет ни "сна", ни другой стороны, ни "планов сознания", ни "миров": все это принадлежит географии Разума. Все живо, мгновенно живо. Все соприкасается, можно было бы сказать. Весь мир становится конкретным, ощутимым, непосредственным. Все является единым планом, единственным измерением, охватывающим все измерения. Нам больше не требуются "видения", поскольку все является живым видением, где угодно - во времени или в пространстве. Это ДРУГОЙ мир... в этом мире. Но не "внутри" этого мира: появляется именно настоящий мир, а другой мир подобен некой искаженной карикатуре, действительно подобен сну -- вот где на самом деле сон. Мы спим в мире... по-научному.