Мать-одиночка для Темного Князя
Шрифт:
Глава 10
Раскрыв ладонь, плечо склонила…
Я не видал еще лица,
Но я уж знал, какая сила
В чертах Венерина кольца…
И раздвоенье линий воли
Сказало мне, что ты как я,
Что мы в кольце одной неволи —
В двойном потоке бытия.
И если суждены нам встречи
(Быть может, топоты погонь),
Я полюблю не взгляд, не речи,
А только бледную ладонь.
Максимилиан Волошин. «Раскрыв ладонь, плечо склонила»
То ли поздний обед, то ли ранний ужин Арчибальд проглотил, не заметив даже, что именно ел. Стопка вишневого ликера не особо помогла расслабиться, но мир все же заиграл яркими красками.
Арчибальд раздраженно прищурился: невестушку он воспитает, найдет способ, князь он или кто? А пока… Пока его ждали неотложные дела.
Портал – и вот уже Арчибальд перед княжеским дворцом Светлых.
На этой планете существовало три крупных государства – Темных, Светлых и нечисти – и несколько мелких. И если деление на Светлых и Темных было условно, то, например, отдельные, никому не подчинявшиеся кланы горгулий, гоблинов и троллей чужаков не любили. Правда, правителям Светлого и Темного княжеств на эту нелюбовь было плевать.
– Ваша светлость, вас ожидают, прошу за мной, – материализовавшийся будто из-под земли высокий седой дворецкий, полуэльф-полуоборотень, любивший по ночам выть на луну, торжественно склонился перед Арчибальдом.
Длинные широкие коридоры, украшенные разнообразными мозаичными панно и освещенные десятками круглых магических шаров, по мнению Арчибальда, свободно могли вместить в себя армию тех же троллей. Князь Светлых, Мариус, владел каким-то древним мощным артефактом, подчинявшимся только его семье, а потому не заботился о естественной защите жилища, предпочитая удобства и балуя себя и своих родных. Арчибальд подобным артефактом не владел, потому и дом его был защищен естественным путем.
Довольно быстро дошли до просторного кабинета, в котором Мариус обычно встречал гостей.
– Арчибальд, рад видеть, – расплывшись в добродушной улыбке и сверкая молочного цвета зубами, поднялся тот из мягкого удобного кресла. Высокий могучий толстяк с серыми глазами и волнистыми волосами каштанового цвета, он наслаждался жизнью, при этом правя своими землями железной рукой.
– Взаимно, – Арчибальд пожал протянутую ему руку, с удовольствием уселся в кресло напротив, налил из стоявшего на столе хрустального графина в рюмку гномий самогон.
– Достали? – понятливо спросил Мариус.
– Не то слово, – поморщился Арчибальд.
– «Украшения» на голове оттуда?
Арчибальд только фыркнул, показывая, что не хочет обсуждать ни рога, ни хвост.
Государственные дела – вещь нудная, скучная, но необходимая. Их и обсуждали примерно час-полтора. Потом Мариус поднялся, предложил:
– Пойдем в сад. Погуляем, проветримся.
Арчибальд пожал плечами: в сад так в сад. Все одно подальше от этой… невесты.
Сад Светлых, как обычно, утопал в розах различных сортов и цветов.
– Как ты тут дышишь, – Арчибальд почувствовал, как начинает кружиться голова от сладковатых ароматов.
– Принюхался, – хмыкнул Мариус, шагая по выложенной мозаикой дорожке.
Арчибальд шел рядом, под ногами сворачивались и разворачивались многочисленные мозаичные спирали. Ему казалось, что принюхаться к такому тяжелому запаху невозможно.
– Сейчас поляна будет, там посидим, на ней цветов нет, – сжалился над ним Мариус.
И правда, на поляне, окруженной по периметру кипарисами и елями, примерной одинаковой высоты, дышалось намного легче. Мариус уселся на одну скамью, Арчибальд – на вторую, напротив.
– И что интересного… – Мариус замолчал, прислушался, недоуменно нахмурился, поднял голову. – С каких это пор пегасы над дворцом так свободно летают? Это твой, что ли?
Арчибальд удивленно вскинул брови:
– Откуда? Я порталом пришел. Дымок дома… – Он не договорил – на поляну, недалеко от них с Мариусом, плавно опустился пегас, его собственный.
– Прилетели, мальчик? – донесся с его спины знакомый женский голос, и Арчибальд мгновенно заиграл желваками: невеста, чтоб ей… икалось подольше!
Лошадей Лена любила искренней и глубокой любовью. Как можно не любить этих красивых, грациозных, величавых животных? Детство в деревне, неподалеку от фермы с конюшней и коровниками, дало свои плоды: Лена могла ездить даже без седла.
Пегасы – те же лошади, но они умели летать. Только поэтому, не особо доверяя своим умениям «гарцевать» по воздуху, Лена попросила оседлать красавца. Пегаса звали Дымок, принадлежал он драгоценному женишку. «Мы все равно скоро поженимся, пусть начинает делиться своим имуществом», – решила Лена, садясь в седло и держа в руках поводья.
Взлетал пегас плавно, неспешно, медленно набирал высоту. Лена с интересом рассматривала небо, стараясь не глядеть вниз.
После десяти-пятнадцати минут в небе Лена поняла, что для полетов оделась слишком легко: у нее замерзли ноги, не согретые, в отличие от прикрытых кофтой рук, ничем.
– Мальчик, лети к хозяину, – попросила она, стуча зубами, и только потом подумала, а поймет ли ее пегас. А даже если и поймет. Мало ли, где мог находиться женишок. В том же городском борделе сесть можно только на крышу.