Матьмоегоребенка, или Азбука аферизма
Шрифт:
11. Призыв
В солнечный весенний день двум разбогатевшим молодым мужикам хотелось только трех вещей: поесть, выпить и вступить в половую связь, желательно неоднократно, с симпатичной девушкой.
Бабуля любезно отвалила на дачу, которую Иван взял по себестоимости в счет оплаты услуг в поселке на Киевском шоссе. Глеб, грустно взирая из-под очков, изрек:
– Иван, мы с тобой никогда не делились радостью с друзьями.
– С какими друзьями, бог с тобой! – самым близким другом Ивана был Глеб. Он же – единственный
Глеб, потеребив переносицу под очками, смущенно произнес:
– Слушай, я понимаю, что по телкам я тебе не конкурент. Но кроме этого я очень люблю общаться с умными людьми, с теми, с кем что-то связывает. Вот у тебя в соседнем доме живет наш однокурсник Беленький.
– Беленький?! – воскликнул Иван. – Так он же голубенький! – Бабушкины уроки плотно засели в мозгу.
– Знаешь, в отличие от тебя, я не разделяю людей по признаку сексуальной ориентации, – обиженно прокомментировал Глеб. – Мы тоже могли стать и голубенькими, и зелененькими, и оранжевыми… Это уж как получилось. Но мы же – однокашники. Пойми, од-но-каш-ни-ки! Мои родители до сих пор встречаются с друзьями из универа. А мы – только ты да я. Скоро все будут думать, что мы – голубенькие! – Глеб попытался спародировать Ванину интонацию.
– Напрасно ты, Глеб, так думаешь. Ты знаешь, почему в свое время возобладало христианство?
– Не надо лекций. Ты уже сто раз это говорил. Потому, что за батальоном римских гладиаторов запускали стадо коз, которых они по дороге имели… А также они имели друг друга, попавшихся навстречу баб и вообще все, что двигалось. Поэтому они вымирали от плохих болезней. Христиане же проповедовали единый и неделимый брак для двух разнополых особей, и он выжил, потому что особи выживали сами и плодились.
– Молодец! Запиши мне это на бумаге. Я не могу так кратко формулировать.
– Зачем? – удивленно воскликнул Глеб.
– Я буду рассказывать эту краткую притчу нашему высокопоставленному другу Аркадию. Я слышал, у них там все именно так, как у римлян.
(Аркадий был тем самым чиновником, который пришел с первым большим заказом.)
– Идиот, твои рассказы ничего не изменят! Мир постепенно признает гомосексуальные браки. Ты даже не представляешь себе, как много среди нас голубых. И это – совсем не те люди, которые демонстративно целуются на эскалаторе в метро, рискуя породить гнев старушек.
– Не преувеличивай и не кипятись, Глебушка. – Иван был настроен вальяжно. – Чего ты хочешь? Попробовать себя в новом качестве? Римского легионера, чиновника, стилиста или просто извращенца?
Глеб был решителен.
– Я хочу, чтобы мы не забывали старых друзей. Они подумают, что если нам повезло, значит, мы – скоты, зажравшиеся свиньи, которые не понимают другой уровень жизни. Давай пригласим сегодня всех наших, кого найдем!
Иван даже не думал сопротивляться:
– Отлично, только девушек тоже!
Глеб принялся обзванивать знакомых. Иван отвлекся на разлив веселящих напитков. Он подумал, что было бы действительно мило увидеть людей из прошлого. Он напрягся только один
– Янис! – выкрикнул Глеб. – Мы с Иваном приглашаем тебя на вечеринку! У него дома. Давай, мы ждем… Конечно, с кем хочешь, у нас нет ограничений.
Для Ивана Янис стал символом недосягаемого могущества и абсолютной мудрости, поэтому он не думал, что тот согласится разбавить компанию молодых, не слишком высоконравственных и не таких рафинированных, как он сам, мужчин. Именно эта недосягаемость делала Яниса кумиром и не оставляла надежды, что он снизойдет. Он снизошел. Причем сразу. Янис оказался первым, кто пришел на вечеринку под девизом «богатство с человеческим лицом». Иван понимал, что ему и Глебу до Яниса расти и расти. Их доходы казались огромными по сравнению со студенческой стипендией. Но до настоящих, огромных денег им было пока далеко.
Когда Янис перешагнул порог, Иван с удовольствием отметил, что он помолодел и немного похудел. Конечно, фигура у него была такая, какой позавидовал бы любой молодой парень. Может быть, кроме Ивана. Но жизненный опыт, умение общаться и очевидный навык переговорщика превзойти было невозможно. О мастерстве Яниса в повествовании и ведении беседы можно было написать небольшую оду. О манере одеваться и соблюдать выбранный стиль – поэму. Янис владел этой наукой стиля в совершенстве. Словом, Иван был рад приходу старого и старшего друга так, как не радовался бы при виде двух десятков полуобнаженных стриптизерш.
Янис пришел не один. С ним была хрупкая зеленоглазая девушка с очень короткой стрижкой, похожая на испуганного мальчишку. Янис галантно представил спутницу: «Марина». Они тепло поздоровались, Янис выразил восхищение квартирой Ивана. Тот решил не акцентировать внимание на принадлежности квартиры бабуле. Начнутся вопросы, которые всех поставят в неловкое положение. Лучше выпить и с достоинством принимать любые комплименты. Кроме тех, которые исходят от навязчивых гомосеков. Такие в их компании тоже сегодня появятся.
Пожалуй, приход Яниса был самым ярким событием, которое запомнил Иван. Дальше все происходило, как в кино. Двери постоянно открывались и закрывались.
– Здравствуйте, я – Лена, ваша соседка по парте в девятом классе.
«Неплохая, почему я ее не помню?»
– Моя фамилия Беленький. – Сладкий стеснительный мужчина переминался с ноги на ногу, в надежде что его примут как родного.
– Да чего уж там, все мы изменились, заходи, Белка!
– Узнали?.. Я тронут.
– Наливай!
– Светлана из проектного института?.. Как мы вас ждали! Где же ваши подруги? Ждем, ждем, пока наливайте…
– Аня из соседнего подъезда? Как же, как же! Помню, помню…
Так продолжалось до бесконечности. Каждое новое появление старого друга следовало обмыть, поэтому к моменту появления незнакомого симпатичного парня, который по своим данным вполне вписывался в компанию и мог быть чьим угодно знакомым, одноклассником, однокурсником или бойфрендом кого-то из присутствующих, вся компания была сильно навеселе.