Майами
Шрифт:
— Почему? — со смехом сказал Роб, всплеснул руками и весело оглядел столик.
— Ты оскорбил честь моей страны, — заурчал Хосе. Он поднялся. — Куба не свободна. Куба закована в цепи. Из-за предательства Америки и дураков вроде тебя мой народ превращен в рабов.
— Ох, милый ты мой, — изумился Стив, широко улыбаясь.
— Скажи им, что к чему, братец. Давай, малыш, — вмешалась Мона. Она и представления не имела, о чем шла речь, но из кокетства везде и всегда солидаризировалась с побежденной собакой, несмотря на свое тефлоновое сердце и полумиллионный годовой куш.
— Роб
Хосе поднялся, Криста отодвинула его локтем в сторону и села за стол.
Хосе продолжал маячить над столом, надеясь, что он выглядит грозно. Его ярость клокотала исключительно из-за Роба. К Кубе она не имела никакого отношения.
— Я не понимаю, что происходит, — сказал Абдул, протягивая руку к своему фужеру. Шестое чувство говорило ему, что это будет уже третий шалман, из которого им придется спешно смываться. Чувствуя себя плейбоем, он был врожденно привязан к подобным вечерам, но сейчас начинал беспокоиться, что откусил кусок более крупный, чем можно прожевать, связавшись с Лайзой Родригес и ее скорыми на руку приятелями.
— Он пытается разыграть любовь к Кубе, — заметила Лайза. — Залив Свиней, la lucha, борьба и прочая лабуда. А на самом деле ревнует к Робу, потому что вычислил, что я и Роб, мы вместе.
— Это неправда, — крикнул Хосе, сразу превратившись в мальчишку.
— И это тоже, — попытался сказать Стив.
— Мы не «вместе», Лайза, — сказал Роб. И он совершил ошибку, поглядев на Кристу, когда произносил эти слова.
— О, так мы не вместе, да? — зловеще вымолвила Лайза. И тоже поглядела на Кристу. И ее взгляд не предвещал ничего хорошего.
— Возьми свои слова назад! — орал Хосе на Роба.
— Катись отсюда! — рявкнул Роб раздраженно.
— Оставь нас, Хосе, — попросила Криста.
— Он ведь сказал тебе, чтобы ты убирался, Хосе, — злобно произнесла Лайза. — Ты что, не собираешься его слушаться?
Приятель Хосе положил ему руку на рукав.
— Пошли, — сказал он.
Хосе сбросил его руку.
— Ты хочешь, чтобы я ушел, Лайза? — спросил Хосе. Он немного пошатывался. Он взывал к ней.
Лайза откинулась на спинку стула. Она засмеялась и пожала плечами.
— Мужчина должен делать то, что сам считает нужным, — ответила она.
Так и произошло. На земле была лишь одна вещь, которую Хосе считал самой важной. Быть мужчиной. И сейчас она приглашала его или доказать, что он мужчина, или признать, что он не мужчина.
Он метнулся к Робу, схватил его за плечи и изо всех сил рванул. Роб резко откинулся на спинку стула. Стул пошатнулся, накренился на двух ножках и замер так на долю секунды. Роб протянул руку к краю стола, чтобы восстановить равновесие. Но движение назад не дало ему сделать это. Вместо этого он зажал пальцами угол скатерти. И, падая, не успел ее отпустить. Скатерть съехала вслед за ним на пол, вместе со стоявшими на ней бутылкой рома и шестью фужерами. Особого ущерба не случилось, разве что упали фужеры. Один из них пролетел по воздуху, приземлился на лицо Роба и рассек ему губу. И пока
Лайза, которая и спровоцировала все случившееся, первой попыталась все исправить. Хосе, бывший всего лишь ее орудием, оказался вторым.
Лайза, присев на корточки среди мусора, баюкала на руках голову ошеломленного Роба.
— Ты, ублюдок, — пронзительно закричала она на Хосе, опустившегося на колени рядом с ней среди битого стекла.
— Я не хотел, я не хотел, — бормотал он, готовый разрыдаться. Его жизнь разваливалась на кусочки. Никакой славы в его нерешительном выпаде не было.
Лайза беспомощно трогала пальцами губу Роба, но ее прикосновения не могли остановить постоянный кровопоток.
— Ты, маленькая жопа, — закричала она на дрожащего Хосе.
— Может, кому-нибудь сходить и вызвать доктора? — предложил Абдул. В «Островном клубе» все шло обычным чередом. Даже люди, сидевшие за соседними столиками, перестали интересоваться случившимся.
— Дайте-ка мне встать, — сказал Роб.
Криста и Стив поглядели друг на друга. Оба быстро обрели присутствие духа. Ущерба нанесено не было. Это очевидно. Просто царапина, а губы заживают быстро. Роб не был серьезно задет. Не пострадала и его внешность, ценная для предстоящей кампании. Момент был трагикомическим. Лайза Родригес оказалась летальным оружием. Да и Мона… хотя и более туповатым инструментом. Видимо, обе девушки сеяли скандалы, где бы ни появлялись.
— Пошли-ка, Хосе, — сказал Стив. — Подальше отсюда. — Он поднялся и повел обмякшего Хосе прочь от стола. Приятель взял его под другую руку.
— Я так виноват. Я так виноват, — блеял Хосе через плечо, отступая.
— О, катись на свою Кубу, — сказала Лайза.
Хосе зарыдал. Стив прислонил рыдающего парня к стойке бара и заказал ему порцию выпивки.
— Никакого ущерба нет, — сказал он мягко. — Но лучше тебе держаться подальше от Лайзы, о'кей? — Хосе сумрачно кивнул. Стив тяжело вздохнул и поплелся назад к тому, что осталось от стола.
Криста взялась за издавший трель сотовый телефон.
— Алло! — В ее голосе слышалось нетерпение.
— Не беспокойтесь, — произнесла Мери Уитни. — Я почти доехала. Приберегите для меня немножко удовольствия. Алло! Криста! Ты меня слышишь?
— Привет, Мери. Да, я слышу тебя. Где ты сейчас?
— Я как раз проезжаю остров Тернберри. Знаешь, как раз то место, где бедный Гарри Харт попался на крючок к Донне Райс. Вы пока еще в Карибском шалмане?
— Мы как раз собираемся уходить. Какой-то кубинец врезал Робу.
— Неплохо! Надеюсь, ничего серьезного?
— О, что ты говоришь, Мери! Нет, он в норме. Просто царапина. А ты уверена, что готова к такому вечеру? О себе я не могу этого сказать.
— Ерунда, дорогая. Какой это вечер, если он без драки? Возбуждает аппетит.
— Мы уж и так тут осилили две с половиной, а еще только четверть второго.
— Ну, тогда больше не надо, дожидайтесь меня, о'кей? Куда вы теперь направляетесь?
— Мы собираемся играть в биллиард, — ответила Криста.