Майнеры
Шрифт:
– Каждый день? Ты с ума сошел. А как уроки вести в таком состоянии?
– Вечером буду отсыпаться.
– Ну-ну. – Виктор снова глянул на окно третьего этажа. – Посмотрим, как ты выспишься. Но, если поможешь, я перед тобой в вечном долгу.
Дмитрий похлопал его по плечу. Темные мешки под глазами брата, казалось, вот-вот лопнут, он явно сильно нервничал, скрывая свое состояние под напускной веселостью.
Света в последний раз помахала всем, потом занавеска качнулась, силуэт жены растаял в глубине палаты.
Попрощавшись, они разъехались.
К десяти вечера, когда Олег вернулся, он собрал все необходимое, пожелав сыну спокойной ночи.
– Пап, это обязательно? Тебе точно нужно туда идти? – спросил Олег, держа в руках скейт. Теперь он с ним не расставался ни на секунду.
– Да, сын, обязательно. Семь миллиардов человек…
– Что, пап? Ты что-то сказал?
– Я сказал, семь миллиардов человек будет на Земле в этом году.
– Это хорошо или плохо?
Дмитрий подумал пару секунд и ответил:
– Кому как, Олег. Кому-то будет хорошо, а кому-то не очень.
Глава 19
Ларин обошел школу вокруг, проверяя, закрыты ли окна, не распивают ли на спортивной площадке спиртное (хотя ему было, по большому счету, плевать), не горят ли мусорные баки, которые поджигали ради прикола. Снаружи легче понять, во всех ли кабинетах выключен свет и не снуют ли в округе подозрительные личности.
Кабинет информатики располагался на втором этаже, его окна выходили во внутренний двор школы, и, чтобы заметить свет в окнах, нужно было обойти школу со стороны яблоневого сада, того самого, через который пролегала тропинка в близлежащий пивбар.
Он выпроводил последних учеников, потом вышел тренер по карате, арендующий спортзал с восьми до десяти вечера, – трижды в неделю тот уходил последним.
– Вы новый сторож? – спросил он. – Я Николай, занимаюсь карате с пацанами.
– Дмитрий, – они пожали друг другу руки. Ларин ощутил жесткие мозоли на его пальцах и ладони. Рукопожатие было крепким, но дружелюбным. – Да, теперь я буду сторожить школьное добро. Прежний товарищ больше…
– Ну и правильно, – сказал Николай. – Обычно в это время он уже на ногах еле стоит.
– Я пишу книгу, так что некогда пить, – сказал Ларин, подумав, что на месте Николая ответил бы: «Все вы пишете одну и ту же книгу».
– Похвально, – ответил Николай. – Никогда раньше не видел писателя, хотя читать люблю. О чем книга?
Вопрос застал Ларина врасплох. Он почесал голову, отвернулся, якобы оглядывая свои владения. В голову лезла сплошная ахинея типа «про моллюсков в условиях глубоководного обитания» или «решение корней n-образной матрицы в условиях неопределенности».
– Пишу про… жизнь, – сказал Ларин. – Про школу.
– Интересная тема, философская. Но мне нравится больше Донцова, Акунин… или из западных, Чейз вот, кстати…
Ларин кивнул. Звякнул ключами. Пора запирать, скоро приедет
– А вам идет, – сказал Николай, поворачиваясь и собираясь уходить.
– Что идет? – не понял Дмитрий.
– Книгу писать. Вид у вас как у писателя, взлохмаченный, творческий. Желаю удачи. – Он снова пожал руку Ларина, зашагал к стоянке, вскоре хлопнула дверь, завелась и уехала машина.
Поднявшись по ступенькам к входной двери, Ларин зашел внутрь, запер ее на ключ. Он испытывал странное, лихорадочное чувство приближения значительного, важного события, размера и масштабов которого пока толком не осознавал.
Никогда до этого дня Ларин не оставался в школе в одиночестве. Большое четырехэтажное, абсолютно пустое здание, которое он не представлял в тишине, без перекрывающих друг друга криков, смеха, ругани, воплей, стука каблуков по мраморной лестнице, взрывов лопающейся жвачки, ударов баскетбольного мяча о пол в спортивном зале и команд Валерика – без всего этого погруженная в торжественное безмолвие школа пугала, он и подумать не мог, что у нее есть другое лицо, которое всегда молчит.
Кабинет информатики охранялся сигнализацией, она не выходила на пульт охраны полиции и отключалась в учительской простым движением тумблера. На сигнализации был периметр школы, окна первого этажа, кабинет директора, а все что выше – оставалось без охраны. Вряд ли бы кому-то пришло в голову лезть в школьную библиотеку или класс географии.
Он вошел в темную учительскую, в шкафу переключил потайной тумблер. Нащупав в кармане неодимовые замедлители электричества, Ларин направился в дальний конец школы, открыл нужным ключом дверь, ведущую в щитовую, посветил телефоном по стенам. Обнаружив счетчик, он приладил к корпусу магниты. Медленно ползущий диск замер на месте.
Ларин улыбнулся – пока все шло как надо.
Поднявшись на второй этаж, он открыл дверь кабинета информатики. Компьютеры с плоскими экранами – один к одному, точно выровненные по линейке, стояли в четыре ряда. Чуть поодаль, на большом черном столе располагалась учительская машина, объединяющая собранные в сеть ученические компьютеры.
Изредка, так как Римма Аркадьевна, учительница информатики, практически никогда не болела, Ларин замещал предмет. Он отлично знал программу и, если бы не страсть к математике, с радостью бы вел информатику.
Закрыв жалюзи на всех окнах, Ларин принялся один за одним включать компьютеры: их экраны вспыхивали, как сверхновые звезды в полной темноте – быстро и ослепительно ярко.
Потом включил сервер, устроившись перед ним на стул.
Странно было наблюдать светящиеся мониторы без учеников. Он почему-то вспомнил про звонок, дернулся по инерции, потом расслабился. До утра еще далеко, какой звонок.
Ожидая, пока загрузятся все машины, он достал из кармана флеш-карту, вставил ее в слот на учительском компьютере, нажал несколько клавиш для начала установки программы майнинга, то есть добычи биткоинов.