Майор Бибик и Панджшерский лев
Шрифт:
ПЗРК, ракеты к ним
И автоматы для пехоты.
«Ребята, тихо. Пока ждём.
Бьём в середину и хвост рубим.
А голову прижмём потом,
С «вертушками» по ней мы влупим!» –
Команду дал майор бойцам,
Прицелился в паколь афганца
И каравана стал конца
Нетерпеливо дожидаться.
В конце с хозяином шёл мул,
Нагружен
И караван собой замкнул,
Дав повод для атаки наших.
«Огонь!» – скомандовал майор.
И пули вихрем полетели,
Свистя среди пандшерских гор
И с кровью падая в ущелье.
Но вот, легко душить котят,
А человека трудновато…
Душманы тоже жить хотят,
И уж стреляют по солдатам,
Из пулемёта рьяно бьют.
«Аллах акбар», – кричат протяжно.
Гранатомёт… Ну всё, капут!
Бабах!.. Осколком ранен, Пашка.
Наш Пашка, прапорщик простой,
И вот он кровью истекает…
Тампон на рану. Жгут тугой.
Держись! Уж помощь подлетает!
Шум в небе, наш летит десант,
Три вертолёта на подлёте.
«Давай, теперь молись, душман!» –
Не удержался кто-то в роте.
Удар ракетный по краям!..
Душманы сбились, как архары,
Галдят, картавят что-то там…
Увы и ах! Но жизнь коварна!
Десант высаживается наш,
В кольцо берёт душманов стадо
И легендарный наш калаш
Работает по ним как надо…
Секунд пятнадцать – кончен бой!
Земля согрета кровью тёплой…
Кто вздумал пошутить с войной,
Того убьют, как антилопу.
Закончен данный эпизод,
Задача выполнена чётко,
И Пашку срочно в вертолёт
Несут товарищи под боком.
«Терпи, дружище, и держись!» –
Кричат ему, дверь закрывая;
И вертолёт взлетает ввысь,
Винтами воздух разрубая.
Немного в небе отгремев,
«Вертушки» скрылись за горами,
Стоят солдаты, онемев,
И смотрят широко глазами.
Лежит в ущелье караван –
Животных трупы, моджахеды,
И кружит в небе уж орлан,
Ища, чем можно пообедать.
Реализуя
Майор сигнал даёт на пике:
«На сбор трофеев к нам в Панджшер
Пришлите срочно две шишиги».
Смеётся бравый рядовой,
Разоружая моджахедов,
Ведь иностранных пушек рой, -
Откуда только взяли это?..
«Им Дед Мороз привёз добро,
Из Пакистана вот и чалят, –
Ответил Бибик и хитро
Прищурился, – А нам медали…»
На горизонте из-за гор
Два ГАЗа показались. «Едут!
Грузи трофейный наш набор!» –
Тут крикнул прапорщик победно.
Пришли машины, грузят их,
И пот бежит по грязным лицам,
Но дней нет лучше боевых,
Коль смог героем воротиться.
«Товарищ Бибик, можно, а?
В сторонку… очень-очень надо…», –
Спросил солдат, живот держа
Руками, как мешок снарядов.
«Отставить! Будете терпеть!
Ни шагу в сторону, там мины!
Сказал майор, – Накинуть тент!
И быстро сели все в машины!»
Как танк по камням едет ГАЗ,
Солдат туда-сюда качая,
Они, смеясь, который раз
О шпротах рижских вспоминают.
А солнце с неба всё палит,
Под тентом духота и жарко,
Но пить никто тут не спешит –
Не хочет мине стать подарком.
Вот гарнизон. «Всем отдыхать!
За службу всем спасибо, братцы!» –
Сказал майор, поплёся спать,
Три дня не мог уж высыпаться.
На койку просто рухнул он,
Не раздеваясь, с пистолетом,
И погрузился в крепкий сон,
Где забываешь, кто ты, где ты.
Стемнело. Слышен вой волков,
А может быть, и плач шакалов.
На небе поле звёзд-цветков
Сияет, озаряя скалы.
IX. В лагере моджахедов
Звучанья чудного язык
Дари, персидского потомок!
К тебе афганец так привык,
Что без тебя он, как без дома.
Вдали я слышу, вновь звучит
Речь на дари среди таджиков,
И только тьма слепой ночи
Конец ознакомительного фрагмента.