Майя против программы
Шрифт:
Он прыгнул и оттолкнулся от своего шара. Как только толчок удался, злодей моментально полетел в сторону Майи и ударил по ней рукой.
– Помню твои фокусы, – летя сказала Майя, – как с ними бороться, – ударившись всем телом о магазин с зельями, ища нужное своей рукой, сделав яркую улыбку на лице, добавила она.
Легким движением руки, пока Эндрю бежал на неё, ей удалось достать пузырёк и сжать в руки. Враг не заметил, как оружие против него было спрятано уже использовано.
– Что-то скажешь напоследок? – поинтересовался он, затем приблизился на нужное расстояние, чтобы легко можно было ударить девушку.
Прицелившись своей рукой, примерно на середине она была порезана мечом, который достала Майя со скоростью быстрее, чем была у Эндрю. Майя встала на ноги и побежала подальше от опасного противника, пока тот осматривал руку, ведь именно в неё он вложил силу времени.
– Дорогой мой! Понимаю, что ты был влюблён меня, но бежать уже бесполезно! Я быстрее на двадцать процентов! – убегая, бодрым голосом, сообщила Майя.
– Откуда информация? – спросил уставшим голосом Часовой Эндрю.
– Тебе не стоит знать, как говориться, меньше знаешь – крепче спишь! – засмеялась Майя.
– Как ты смеешь! – ещё больше разозлился враг, его скорость начала прибавляться от злости.
Майя посмотрела назад. Оказавшись возле большой стены, она прыгнула на неё и мир перевернулся. Притяжение теперь было против всех законов физики, ведь до этого она приобрела у волшебника новую обувь, которая могла позволить ей бегать где угодно.
– Что это ещё за фокусы? – удивился он, затем пнул корзинку с фруктами, которая с огромной скоростью полетела в героиню. Она резко развернулась и пнула своей ногой по корзине, словно по мячу. Фрукты, которые были внутри, ударялись друг о друга и отлетали в разные стороны с такой же большой скоростью. Яблоко попало по Часовому, он резко упал на землю и прижал к своему телу конечности.
– Яблочком в яблочко! – после этих слов Майя оттолкнулась от стены и полетела на скрутившегося.
Она замедлила себя за счёт меча. Остановившись возле врага, героиня попыталась взять его руку, чтобы увидеть лицо побеждённого. Были слышны стоны от боли.
– Что с тобой? Помочь? – с искренностью в голосе, спросила Майя.
Медленно убирая руки от лица, смотря девушке в прекрасные глаза, его лицо стало заметнее. Его белые глаза, которые раньше были голубыми, говорили лишь об одном – была совершена попытка вернуть из потустороннего мира кого-то. Полосатая накидка – единственная, что скрывала его тело, которое медленно пропадало.
– Что ты наделал? – очередной вопрос от героини, в этот раз она сменила тон на менее сочувствующий.
– Много чего… Я пытался её спасти и после… Вашей “победы” надомной… Пришлось заключить договор, что я отныне обязан попытаться устранить свою любовь, во имя того, чтобы кто-то из моих родственников смог полюбить. Там было одно условие, что вернётся к жизни человек, что счастье обретёт, если в ходе попытки один из двух будет отправлен в… – Не успел договорить Часовой Эндрю.
В последние минуты своей жизни его слова имели необычные паузы. Раньше речь злодея была чёткой и беспрерывной, но теперь было легко понять, что это уже конец для него.
Время снова восстановилось. Горожане подошли к девушке, которая сидела на коленях перед павшим врагом. Они были рады, что ещё один враг был побеждён.
– Неужто он вернулся, и ты с ним сразилась? – спросил горожанин, не скрывая улыбки.
– Да, тот кто был без взаимной любви погиб, – очень кратко подтвердила Майя.
Мысли ввели девушку далеко от реальности. Она оказалась у себя в голове, такое было уже не впервой, но друзья всегда выводили её из такого состояния, на этот они подошли и никак не смогли вытащить её из своих мыслей, пока она сама это не сделала.
– Она снова в мыслях? – в речи Стива слышалось отвращение.
– Заткнись! Её нужно вывести, мало ли здесь ещё враги придут! – ответила возлюбленному София.
– Майя… Майя, – медленно произнёс имя Питер, который смотрел на неё таким взглядом, словно это было впервые, он очень боялся.
– Давай! – крикнула на застывшего Пита девушка.
Героиня оказалась у себя в мыслях. Перед ней был белоснежный фонтан с чистейшей водой.
– Что могло пойти не так? – посмотрела на своё Солнце, которое было в виде розового сердца, – что же со мной?
– Он враг! – выкрикнула другая версия девушки, – по отношению к нему запрещено сочувствие! – ещё громче крикнула она.
– Запрещено? Мне казалось, что сильнее любви нет ничего! – встряла третья версия, которая была любовью.
Майя опустила руку в воду. Обернувшись назад, позади неё стояли семь девушек. Первая, что стояла, сложив руки – являлась её самолюбивая версия. Другая, что грозно смотрела – страхом. Третья и четвёртые – весело весели на крыше небольшой шестиугольной беседки – радость и желание. Последние три – стремление, грусть и усталость – смотрели друг на друга, и улыбались. Все, кроме стремления, улыбались наполовину, а оно улыбалось, что были силы.
– Любил? Ха-ха-ха! Нам не нужно это чувство! – осмотрелось по сторонам, – у нас нет такого здесь! – договорило Самолюбие.
– Уверена? – спросила Майя.
– Согласен… С нашей прекрасной девушкой! У нас было желание полюбить, но меня вечно все сдвигают с места! И ладно бы сдвигали с места! Ещё и вдобавок вечно крутят во все стороны, пытаются перестроить! – не заканчивало Желание.
– Стоп! – перебило стремление, – дружище по счастью! У меня тоже появляются претензии! Но я их не говорю, потому что доверяю ей, – смотрит на Майю.
– Как же у неё здесь прекрасно! Даже усталость стоит в стороне, словно она никогда не устаёт! Как это чудесно, столько всего можно будет увидеть благодаря такой особенности! Столько радости испытать, что меня просто будет одной не хватать на всё это! – очень радостно, проходя мимо всех и улыбаясь каждому, сказала Радость.
Пропустим небольшой разговор, в ходе которого между некоторыми возник конфликт, ведь спустя пару бранных слов, неожиданно появилась модная девушка, её звали – Мода. Она указала своими длинными пальцами на Майю, и тут же её одежда сменилась на роскошное белое платьице. Майя удивилась своему наряду, ведь до этого подобного не было. Мода стояла в сторонке, улыбаясь, и, как только все взглянули на неё, она поклонилась.