Майя. Загадки великой цивилизации
Шрифт:
Теперь мы вступаем в область «некалендарных» иероглифов — от А7 до D2, - значение которых более 60 лет оставалось непонятным. С иероглифа СЗ майя снова обращаются к своему календарю. Несколько важных дат он вложили в следующие 6 блоков, от СЗ до D5. Здесь подразумевается, что нужно считать от первой даты долгого счета до второй даты Календарного Круга, а именно даты 7 Мулук 17 Сек (иероглифы С5 и D5), что соответствует 12 мая 752 г. н. э. Томпсон первым предположил, а затем и убедился, что иероглиф D4, который он назвал «идентификатором последующей даты», указывает на то, что считать нужно ко второй дате Календарного Круга, а сама разница в датах выражается блоками СЗ и С4 и составляет 16 уиналей, 1 тун и 15 катунов. Но что это все-таки значит? Причем здесь фазы Луны и какая связь может быть между датами, отстоящими друг от друга
Что касается группы блоков C6-D8, то она в 1950-е гг. совершенно не поддавалась дешифровке, и, таким образом, непрочитанной оставалась третья часть всего текста. Теперь-то мы знаем, что именно в этой части скрывался весь смысл странного послания.
Сейчас мы чуть отвлечемся, а затем вновь вернемся к Плите 21. Сделаем паузу и попытаемся понять, почему такие люди, как Томпсон и Типл, пришли именно к тем выводам, к которым пришли. Очевидно, они решили, что «концепция времени» является одной из основных, если не основной категорией в мировоззрении майя. Что касается «некалендарных» частей текста, то Томпсон, например, был убежден, что неподдающиеся расшифровке иероглифы скрывают какие-то абстрактные понятия, имеющие отношение к религии, ритуальной практике либо религиозным откровениям.
Так или иначе, Томпсон опубликовал каталог из 800 иероглифических элементов, как основных знаков, так и аффиксов, — труд, который имеет непреходящую ценность до сих пор. Наряду с публикацией каталога Томпсон пришел к выводу, что иероглифы — не буквы. Алфавиты большинства языков состоят из 20–40 знаков, и их достаточно для передачи звуков. Это наводит на мысль об истинно иероглифической природе майяской письменности, когда каждый иероглиф (как, например, в китайском языке) означает либо смысловое понятие, либо отдельный слог определенного слова. Насколько известно из лингвистики, в иероглифической письменности не может быть менее 100 иероглифов. Ограничение же количества знаков говорит о том, что (как считали Томпсон и Морли) майя выражали в письменном виде довольно скудный набор идей, мыслей и тем, которые к тому же имели ритуально-мистический и даже изотерический характер, понятный, скорее, майяским жрецам и старейшинам, нежели современным лингвистам-дешифраторам. И все-таки с конца 1950-х гг. цитадель под названием «письменность майя» начала сдаваться. Несколько независимых друг от друга исследований наконец-то позволили ученым заглянуть в тайны майяской письменности и совершенно точно понять, что же скрывалось за рядами странных, таинственных иероглифов.
Первые лучики надежды забрезжили на научном горизонте лишь с приходом на историческую сцену некоего бизнесмена немецкого происхождения Генриха Берлина. У проживавшего в Мехико бизнесмена было весьма достойное хобби: он посвящал свой досуг расшифровке древних текстов и надписей.
Однажды Берлин взялся за расшифровку майяских текстов, собранных из разных мест, и после их тщательного анализа сделал удивительное открытие: во многих текстах, обнаруженных в одном и том же городе, очень часто повторялся какой-нибудь единственный, характерный только для данного города иероглиф. Причем аффиксы, окружавшие основной знак, были практически одинаковыми, а вот сами основные знаки от города к городу разительно отличались. Например, наиболее часто встречающийся в Тикале знак напоминает стянутые жгутом волосы, а иероглиф-эмблема Копана — ни дать ни взять, голова крысы! Тут-то «мексиканского» немца и осенило: не обозначают ли эти иероглифы сам город, в котором они так часто употреблялись, а может, это имя тамошнего правителя? И тогда почему некоторые иероглифы явно топонимического или антропонимического характера иногда обнаруживаются не в «своих» городах? Возможно, это указывает на политические, экономические и иные связи между данными городами…
Иероглифы-эмблемы
Более того, Генрих Берлин совершил еще одно блестящее открытие, на этот раз после того как мексиканский археолог Альберт Рус в 1952 г. обнаружил под Храмом надписей в Паленке обширный склеп вместе с находившимся там каменным саркофагом с крышкой. В саркофаге, судя по всему, покоился майяский правитель — лицо совершенно реальное. Это было первое открытие археологов подобного рода в Месоамерике.
На этот раз Генрих Берлин заметил, что письмена на саркофаге сконцентрированы необычным образом: изображения, являющиеся, по всей видимости, портретами неких людей, сопровождаются короткими иероглифическими пояснениями. Бизнесмен-энтузиаст предположил, что это портреты предшественников усопшего правителя, а пояснения — их имена. Таким образом, Берлин сделал вывод, что иероглифы несут не только сакральный смысл и отражают ход времени, но могут описывать и самые обычные, житейские факты, события и явления.
Следующим, поистине революционным прорывом в майяологии стали исследования выдающегося ученого русского происхождения Татьяны Проскуряковой — потомка русских эмигрантов, переселившихся в США в 1915 году. Закончив университет Пенсильвании в 1930 году, Татьяна Авенировна вскоре стала сотрудницей университетского музея. В ее обязанности входила организация археологических экспедиций, в том числе и участие в раскопках. Наиболее частые и плодотворные исследования и раскопки проводились в Пьедрас-Неграс. Татьяну долгое время интересовали стелы, монументы, архитектурные элементы — одним словом, сама эстетика и художественные формы, к которым прибегали безымянные майяские зодчие. И лишь к 1959 году под влиянием работ Томпсона и других великих предшественников Татьяна Проскурякова увлеклась историей письменности майя.
Мы знаем, что к концу 1950-х гг. ученые совершенно точно умели «считывать» иероглифы, обозначавшие временные даты. Изучая изображения и надписи на стелах в Пьедрас-Неграс, Татьяна обратила внимание на одну важную особенность: изображенные на многих стелах иероглифы, стоявшие по соседству, обозначали точные даты, временной промежуток между которыми был не больше, чем длится обычная человеческая жизнь. Эти даты, предположительно рождения и смерти, всегда сопровождались множеством иероглифов, которые, вероятно, описывали земной путь человека — правителя или какого-то замечательного персонажа. Татьяна обратила внимание еще на один нюанс: часто на одной и той же стеле рядом располагались три даты, и первую сопровождал иероглиф, который Томпсон назвал «перевернутая лягушка». Возле второй даты стоял иероглиф, походивший на «челюсть грифа». И, соответственно, третьей дате сопутствовал свой знак. Интересно отметить, что две соседние даты обозначали промежуток от 12 лет до 31 года.
Иероглифы: а) рождение; б) восхождение на трон; в) смерть
Проанализировав и сопоставив все эти элементы, Татьяна Проскурякова пришла, как оказалось, к неожиданному и блестящему выводу: первая дата и сопутствующий иероглиф обозначают дату рождения правителя; вторая пара иероглифов — его восхождение на трон; третья — дату смерти. В итоге женщина-ученый определила, что на шести стелах в Пьедрас-Неграс увековечены вехи жизни шести правителей, царствовавших, соответственно, 35, 47, 42, 28, 5 и 17 лет.
Оказалось, что после смерти одного правителя его преемник приказывал возвести стелу или группу стел в честь себя самого, причем не всегда подле того же храма, что и предшественник. Итак, работы Татьяны Проскуряковой, ее упорство и логика стали первым настоящим шагом на пути покорения абсолютно неприступной вершины, коей всегда казались майяская филология и, в частности, письменность.
Внес свою лепту, и существенную, американский лингвист Бенджамин Уорф, который еще в 1930-х гг. на основе «Дрезденского кодекса» предположил, что в майяском предложении после глагола следует существительное. Это предположение своего соотечественника Татьяна Проскурякова развила еще далее. Она установила, что в надписях на стелах в Пьедрас-Неграс сразу за датой следует глагол, затем — существительное, а дальше идет короткая серия иероглифов, представляющих властителя. Кроме того, знаменитой исследовательнице культуры майя удалось идентифицировать некоторые глаголы — «умереть», «родиться» и т. д.