Мажор на перевоспитании
Шрифт:
– Может, кто-то просто зажрался? – вставляет свои пять копеек капитан.
– А может, вы ещё сами постирать и погладить хотите?
Это работа персонала – обеспечить игрока чистой формой.
– Надо будет, постираем. А пока подними и положи в общую корзину. Тебе никто ничего не должен тут, Шумский.
Смерив его оценивающим взглядом, поднимаю футболку и кладу в корзину. Молча натягиваю другую футболку и выхожу из раздевалки. Не знаю, почему именно сейчас флэшбэки какие-то ловлю. Если бы это была раздевалка «Салюта», мы бы сейчас ржали с парнями после тренировки, обсуждая, кто где лоханулся, а кто был молодцом.
Мне
Девушки? Да, Аня права. Найти здесь девчонку не было бы проблемой, проблема в другом – мне лень думать об этом, даже когда штамп о разводе получу. И нельзя сказать, что не хочется, да когда мне не хотелось вообще? Просто картина мира сейчас какая-то странная. Замкнулась на чертовой ревности к тому, что этот девственник шпилит Аньку прямо в отеле. Завидно? Или воспоминания нахлынули? Да кто ж знает. Но съездить ему по морде уже хочется. А чего он дерзкий прям такой? Ей работать надо, она же врач, в конце-то концов, должна делом заниматься, а не трахом. Ну не с ним уж точно! Блин, а она стала занимать слишком много моих мыслей за эти несколько дней, так не пойдет. Если мы поругаемся по-жесткому, я прекращу думать о ней? Да глупости, зачем нам ругаться. Точно не выход. Но и молча смотреть, как Мишаня опять чешет прямо к двери ее номера, тоже не получается.
Аня
– Аня, что у нас с Муравьевым? – спрашивает Андреевич после тренировки.
– А что с Муравьевым?
– Это к тебе вопрос, вообще-то.
– Да? С ним все хорошо. Отделался простой гематомой, я все обработала.
– Повнимательнее, пожалуйста, завтра матч, ты мне нужна в полной концентрации, – наставляет главный.
– Конечно, Семён Андреевич. Я просто из-за раннего подъёма плохо выспалась, но утром буду бодрячком.
– Давай, я на тебя рассчитываю.
Да я на себя тоже. У нас и без того непозволительная роскошь – выездной матч с ночевкой. Матч завтра в обеденное время, после длительного переезда и без интенсивной тренировки тренер проводить игру не хотел и убелил спонсора (администрацию города) организовать двухдневный тур. Хотя сейчас, учитывая кое-что, я бы предпочла сгонять одним днём и устать, чем вот это все.
Почему? Потому что Рома наблюдает за тем, как я смотрю на Мишу, а я вижу это краем глаза. Шумский посылает мне наглые ухмылки, а я отвечаю ему тем же. Но стараюсь не заигрываться – с ним играть слишком опасно. Наигралась как-то. Он видел меня с Мишей, точнее, как Королев выходит из моего номера. Что он себе надумал? А пусть надумывает! Пусть даже нафантазирует лишнего, я против ничего не имею. Пусть думает, что мне от него ничего не надо, тогда как от другого очень даже надо.
Миша.
Хотела бы я в тот момент, чтобы нам не помешали? Мне сложно сказать. Но после этих секунд близости точно знаю, что продолжение должно быть. Десять свиданий нам отгуливать не надо, не дети уже.
Поэтому когда после командного ужина Миша ловит меня в коридоре и обещает зайти ещё раз, я только киваю в ответ. Сама ждала, что он захочет вернуться, и вот он тоже этого хочет.
Боже, да хватит этих дурацких рассуждений. Я слишком много думаю и слишком медленно перехожу от рационального к чувствам. Да пора бы уже. Будут осуждать? Да плевать. Кто будет-то, Шумский? Чья бы корова мычала. Другие парни? Да им просто завидно будет, что Миша удачнее всех ко мне подкатит. Мы взрослые люди, и мы никому ничего не должны. Разве что друг другу должны парочку приятных моментов.
Обсудив последние детали с Андреевичем, который тоже перехватывает меня в коридоре, поднимаюсь к себе, а уже через пятнадцать минут заходит Миша. И мне кажется, он настроен начать прямо с того, на чем мы закончили.
Дежурный, но милый вопрос «как ты?», пальцы у моего виска, заправляющие волосы. Как будто после того, что мы сейчас будем делать, волосы не распушатся ещё больше. Короткий поцелуй в шею. Ещё один в губы. Взасос.
Опускаясь на кровать, тянет меня за собой. Теперь я сверху. Доверяет, разрешает? Не задумываюсь. Отвечаю на поцелуй, обнимая его и путешествуя руками по плечам. Миша отрывается от моих губ, проходя своими ниже, по шее, а я отрываюсь от него, дергая свою футболку наверх. Понимая мой замысел, Королев только помогает, стягивая футболку через мои поднятые руки. Отдаляется на секунду, чтобы рассмотреть меня, хоть там и смотреть особо не на что. Пышными формами меня природа не наградила, но что есть, то есть, уже давно смирилась.
Прикрываю глаза, вновь стараясь не думать ни о чем, и пробуждаюсь от поцелуя в районе ключицы. Ох, Миша… Ты такой нежный.
Разминает мои плечи, продолжая целовать шею и откинув мои волосы назад. Мне приятно. Больше, чем просто приятно. И когда меня разворачивают и опускают почти голой спиной на матрас, тоже приятно.
Мишины губы в самом низу живота, острое сильное желание и шаг ещё ниже.
– Миша, – я как будто со стороны слышу свой шёпот.
Вместо ответа – ещё один поцелуй в самом низу. Прямо у резинки спортивных клубных брюк, которые я тут ношу. Раз – и резинка съезжает по коже, задевая заодно края трусиков.
– Ох, Миша…
И снова тишина. Тянусь рукой к его волосам и зарываюсь в них, когда резинка продолжает двигаться вниз по бёдрам, а Миша проводит пальцами там. Одежда медленно исчезает с меня, а Миша наклоняется, задевая кончиком носа кожу на внутренней поверхности бёдра. Господи… В эту секунду мои последние сомнения и сопротивления самой себе отпадают, я сдаюсь и подаюсь навстречу его губам.
Черт. Я вспоминаю, как в первый раз он спрашивал, можно ли поцеловать меня. А сейчас не спрашивает, а идёт напролом.
Судорожно дёрнувшись, прикусываю губу. Нельзя стонать на весь отель. Не надо, Аня. Что вообще ты делаешь?
Кончаешь ты, Аня. Или ты забыла, что это такое? Не верится, что это снова происходит с тобой?
Выдыхаю. Сжимаю подушку, задрав руки над головой. Закрываю глаза, вновь ощущая Мишины поцелуи на ключицах.
Я почти голая, а он полностью одет. Но он явно не намерен оставлять это так. Минус футболка. Ну, красивый пресс, красивый. А вот уже его руки готовы скинуть все оставшееся. Но…